Адита Сигорян - Между Солнцем и Плутоном

— Слушай, Войнова, у тебя что, вши были? — предположила одна из девочек.

— Или стригучий лишай? — следом спросила другая.

Аня лишь молча помотала в ответ головой.

— Вы дурочки, она перенесла рак, — сказала одноклассницам дочка учительницы, Инна Давыдова.

— А разве от рака лысеют? — усомнились те, с сочувствием поглядев на новенькую.

— Тогда тебя от физкультуры должны были освободить, — сказала новенькой Лида, видя, что она уже переоделась в спортивную форму.

— Нет, — ответила та — Я прекрасно натренирована, и считаюсь физически сильным подростком.

— Это ты-то? — удивились девочки — Да ты ведь едва держишься на ногах! И по полу ими шаркаешь!

— Но ведь держусь, — с гордостью ответила девочка.

Лида выразительно глянула на неё.

— Если хватило силы одолеть рак, ты уже сильнее всех нас, вместе взятых, — сказала она Войновой — К тому же, ты так играючи находишь в уме корень кубический, и свободно владеешь английским, а значит, ты и в учёбе тоже сильнее нас.

— Просто, английский такой примитивный язык, — скромно ответила Аня.

В спортзале для учащихся уже был подвешен длинный канат и постелены маты.

— Сегодня посмотрим, как вы взбираетесь по канату, — сказал учитель, доставая секундомер — Для мальчиков норматив пока 15 секунд, для девочек 30. Это время без учёта спуска, если кто взберётся быстрее, сразу получит «пять». Абазян! Ты у нас первый, по списку.

Артём Абазян был мальчик довольно тучный, и ему стало неловко оттого, что он первым должен взбираться по канату. Но друзья пришли ему в этом на выручку. Роман Дружин, сняв очки, чтобы их не разбить, вызвался вместо него, видя, что товарищ смущён всеобщим вниманием. Физрук не имел возражений, взял у него очки, и засёк время.

— Ладно, на «четвёрку» потянет, — сказал он мальчику, когда тот спустился — Кто ещё хочет?

— Я! — выскочил вперёд ещё один друг Артёма, Максим Антонов.

— Ну, давай, — кивнул учитель, и поглядел на мальчишек — Ты следующий, Абазян. Не отлынивай!

Антонов, мускулистый и крепкий, высокий парнишка, которому на вид можно было добавить к возрасту года три, полез по канату медленно, кое-как переставляя руки, и потешно болтая ногами.

— Что с тобой такое, Антонов? — удивился физрук — Ногами отталкивайся! Что ты, как…

Ребята глядели на Максима с гордостью, прекрасно всё понимая, а его друг Артём, чуть не плакал.

— Плохо, «тройка», — холодным тоном сказал учитель — Слезай. Абазян, твоя очередь.

Тот вышел на мат, до глубины души тронутый поддержкой друзей, и из всех них, показал лучшее время, за что получил твёрдую «пятёрку». Счастливый и радостный, он вернулся в шеренгу, встав в конец. Ниже него ростом был только Дениска Бубнов, по прозвищу Бубен.

Проворный и маленький, тот очень дорожил своей репутацией. Его фамилия всё время была на слуху у всей школы, директору уже по ночам снился этот мальчишка с его всевозможными выходками, которым давно потеряли счёт. И ребята, Антонов, Дружин и Абазян, охотно его в этом поддерживали, потому что с ним никогда не бывало скучно.

По деревьям Бубнов лазал не хуже кота, как и по крышам, мостам и стройкам, всегда в компании трёх его закадычных друзей, с которыми был неразлучен и в школе, потому как их было всего четверо мальчиков на весь класс. Конечно, по канату он взобрался в считанные секунды, под свист и возгласы своих трёх товарищей.

— Молодец, Денис, — одобрил учитель и глянул в журнал — Теперь девочки. Войнова первая.

— Не вздумай даже, — шепнула ей Инна — Только опозоришься перед всеми.

Но Аня решительно вышла вперёд и шаг за шагом стала продвигаться к канату, широко размахивая руками, словно старалась идти быстрей.

— Она ходит, как робот! — засмеялись мальчишки.

— А ну, заткнитесь! — велела им Лида.

Аня с благодарностью глянула на неё и ухватила канат. Собрав все свои силы, она с трудом смогла подтянуться на нём, оторвав ноги от пола, и сразу упёрлась стопами в узел.

— Давай, отталкивайся, — наперебой поддержали её девчонки — Ты сможешь, ты сильная!

Учитель, глядя на титанические усилия Ани, убрал секундомер.

Ане удалось проползти по канату вверх ещё метр, прежде чем в её руках не осталось сил. Видя, что она вот-вот упадёт, но всё равно продолжает взбираться, учитель достал свисток и велел ей спускаться вниз.

— Достаточно, Войнова, — сказал он — Неплохо для первого раза.

Аня осторожно спустилась и вернулась в шеренгу, молча поблагодарив девочек за поддержку.

После звонка все пошли в душ, только Аня принялась сразу переодеваться.

— Ты искупнуться не хочешь? — позвали её одноклассницы.

— Ой, нет… — отказалась та — И так холодно, а вода…

— Холодно? — удивились девочки — Ты о чём? Всю неделю жара стоит!

— Отстаньте от неё, — сказала Давыдова — Роботы не потеют, а от воды могут выйти из строя.

Из душевой вдруг раздался пронзительный визг испуганной Лиды. Та выбежала в раздевалку, мокрая, нагишом, и с улиткой на собранных калачиком волосах.

— Снимите её с меня! — паниковала она, чуть не плача, и обмахивая руками мокрый затылок.

Но девочки лишь потешались над этой её истерикой. Одна только Аня, подойдя к ней, протянула руку и аккуратно сняла улитку с затылка Лиды.

— Да как ты её руками берёшь?! — отскочила девочка, поглядев на склизкую пакость в руке у Ани — Выбрось, выбрось в окно эту мерзость!

— Нельзя, панцирь может при падении пострадать, — ответила та — Тогда этот малыш погибнет.

— Малыш?! — выразительно переспросила Лида — Ничего себе, «малыш»! Вон, какая огромная!

— Бывают намного больше, — заверила её в этом Аня.

— Ладно, сейчас не урок биологии, а обед, — напомнила Инна — Потом на факультатив по химии…

— На факультативы можно и не ходить, — сказала Лида, с трудом натягивая штанину на ещё мокрую ногу — Химия только со следующего года, пока это не обязательно.

— Может, тогда в столовой лишних полчасика посидим? — предложили ей девочки.

— Я у мамы в учительской слышала, что баба Лена сегодня приготовила суп с помидорами, — сказала Инна — По какому-то новому рецепту. Не будем её обижать, давайте все поедим, попросим добавки и скажем, что нам очень понравилось.

Бабой Леной ребята любя называли очень тучную повариху с глубокой вертикальной морщиной на лбу, над переносицей. Дети недоумевали, как у неё могла появиться такая моршина, ведь баба Лена никогда не хмурилась, а всегда и всем улыбалась. Она всегда ярко красилась, будто стараясь заровнять этот недостаток слоем тонального крема, как трещину на стене — штукатуркой. А платком оборачивала вплотную не только голову, но и шею, как мусульманка, хотя они ни разу не видели её в платье. На работе она носила только брюки и белый халат, с рукавами до самых перчаток, поэтому про её кухню и говорили, что в еде нет, не только волос, но даже микробов.