Рик Риордан - Молот Тора

– Ну хорошо, – произнес я вслух. – Какой, Блитц, у тебя там пароль?

– Молчи! – взвыл он.

Сумка для боулинга подпрыгнула. Земля и лес дрогнули. Крошкин аксессуар уменьшался так стремительно, что у меня поплыло в глазах. Гора исчезла. Вместо нее нам открылось небо. А у ног Блитцена стояла вполне обычная сумка для боулинга.

– Да! – победоносно выкрикнул Блитцен и, подняв сумку, заглянул внутрь. – Там лежит шар для боулинга, но вес у нее такой, словно она пуста. Джек, мы справились!

Они дали друг другу «пять». Ну, может, конечно, не в полной мере, – у Джека-то пальцев не было.

– Погодите! – проговорила Алекс. – Все это, конечно, классно, но неужели ты, Блитцен, выбрал паролем слово «пароль»?

– Нет! Не надо! – И гном с такой скоростью зашвырнул сумку Крошки подальше в лес, словно в руках у него оказалась граната, с которой сорвали чеку.

В лесу начался шквал. Затрещали деревья. Звери кинулись кто куда врассыпную, вызвав во мне сочувствие к подозрительным белкам, а небо снова закрыла от нашего взора сумка-гора.

– Я торопился закончить, – пропыхтел возмущенно Блитцен. – После можно сменить па… Ну, в общем, сделать другое командное слово. Но это потребует времени и еще какое-то количество нитей. А пока очень просил бы вас больше не произносить сами понимаете что.

Мы согласно кивнули, и тогда Блитц сам произнес это слово. Сумка опять стала маленькой.

– Великолепно, дружище, – сказал я ему. – А у тебя, Джек, красивые швы.

– Спасибо, сеньор, – обрадовался мой меч. – А мне причесочка твоя новая нравится. Теперь ты похож не на того типа из «Нирваны», а скорее… ну я не знаю… На Джонни Роттена или на Джоан Джетт в светлом варианте.

Алекс прыснула.

– Вот откуда ты, Джек, интересно, про всех них знаешь? Ти Джей ведь мне рассказал, что ты целую тысячу лет провалялся на дне реки.

– Верно, – мигнул рунами он. – Но я старался быть в курсе.

– Джоан Джетт, – фыркнула Алекс.

– Может, просто заткнетесь? – проворчал я. – Вы бы еще шар для боулинга покатали по лесу.

Блитцен залез в палатку и от усталости просто рухнул. Я, не подумав, превратил Джека в кулон и тоже рухнул без сил, чувствуя себя так, будто мне целый день пришлось карабкаться по утесам из темно-коричневой кожи.

Алекс взялась нас покараулить. Вернее, я вроде бы именно так ее понял, прежде чем окончательно вырубиться. Впрочем, скажи она: «Сейчас позову сюда Локи, и мы с ним вместе вас во сне перебьем, ха-ха-ха!» – и это меня не заставило бы проснуться.

Мне снились дельфины, жизнерадостно прыгающие в море из кожи, а когда я открыл наконец глаза, небо из черного превратилось в серое. Алекс и впрямь несла вахту возле костра. Я сменил ее, уговорив хоть немного поспать.

К тому времени, как мы все наконец проснулись, позавтракали и свернули лагерь, наступило пасмурное утро с небом, похожим на грязно-белое пуховое одеяло.

Краткий предварительный итог: мы убили на борьбу с Крошкиной сумкой почти целые сутки, а Сэм с Хэртстоуном по-прежнему находились неизвестно где. Я вовсю старался себя убедить, что они в безопасности. Сидят, наверное, уютно устроившись у огня в доме Утгарда-Локи, наслаждаются вкусной едой и рассказывают друг другу разные интересные истории. Все бы прекрасно, но только мое больное воображение рядом с этой прекрасной картинкой навязчиво рисовало другую, на которой возле огня сидели не Сэм с Хэртстоуном, а великаны, рассказывающие друг другу, какие вкусные смертные им достались вчера на ужин.

– Прекрати немедленно! – повел я внутренний диалог со своим воспаленным воображением.

– А свадьба-то уже завтра, – не унималось оно.

– Вон из моей головы! – отдал приказ я ему.

Но оно ноль внимания. Ну и засада!

Мы двинулись по ущелью, держась направления, которое указал нам Крошка.

Считаете, мы могли просто идти по его следам? Но попробуйте отличить их от долин и каньонов!

Спустя час, проведенный в пути, мы увидели нашу цель. Вдалеке, на утесе, простерлось вширь коробкообразное здание, напоминавшее склад. Надувного Годзиллы над ним уже, правда, не было (полагаю, аренда его стоила слишком дорого), а вот неоновая вывеска «Дорожки Утгарда» светилась по-прежнему. Буквы ее сперва вспыхивали по очереди, а затем все вместе, а после – все вместе и вдобавок с искорками по краям. Поэтому не заметить такое на самом высоком холме Йотунхейма было просто невозможно.

Мы побрели вверх по извилистой дороге. Для великанских ног или их гигантских ослов она, возможно, была идеальна, но маленьким смертным пришлось на ней тяжко.

Холодный порывистый ветер едва не сбивал нас с ног. Ноги мои болели. Спасибо еще хоть блитценовский вариант сумки для боулинга, который я нес в руках, действительно ничего не весил.

Достигнув вершины, мы поразились реальным размерам Дорожек Утгарда. В здании мог запросто уместиться весь центр Бостона. А каждая шляпка латунных гвоздей, на которых держалась красно-коричневая обивка входной двери, была размером со средний дом на три спальни.

В грязных окнах светилась неоновая реклама ЙОТУНСКОГО СОКА, БОЛЬШОГО МАЛЕНЬКОГО ЭЛЯ И МЕГА-МЕДОВУХИ. К столбам возле здания были привязаны великанские верховые животные – лошади, бараны, яки и, да, ослы, каждый величиной с гору Килиманджаро.

– Бояться тут нечего, – бубнил себе под нос Блитцен. – Это очень похоже на гномичий бар, только больше.

– Ну и как дальше? – спросила Алекс. – Прямая лобовая атака?

– Ну уж нет, – возразил я. – Там могут быть Сэм и Хэрт. Поэтому поступаем по правилам. Входим. Предъявляем гостевые права. Ведем переговоры.

– А если это не сработает, – подхватил Блитцен, – начинаем импровизировать.

– Отвратительный план, – хмуро бросила Алекс. И куда только сейчас подевалась ее природная склонность к гибкости и переменам? – Кстати, Магнус, с тебя причитается за то, что я тебе снилась. – И она решительным шагом первой пошла к входной двери.

– Я должен задать вопрос? – поднял в недоумении брови Блитцен.

– Не должен и не надо, – отрезал я.

Попасть внутрь оказалось легко. Нам самым прекрасным образом послужил зазор между дверью и полом, сквозь который мы прошли, даже не пригибаясь.

За дверью простирался вдаль и вширь самый большой и самый кишащий публикой кегельбан из всех, которые я когда-либо видел. Слева десятка три великанов размером со статую Свободы сидели у стойки бара на табуретах величиной с высотное здание. Вся эта публика была одета в рубашки для боулинга неоновых цветов, похоже, украденные со склада Армии спасения времен эпохи диско. На ремнях у великанов висели различных фасонов ножи, топоры и палицы. Бар оглашался громовым хохотом и забористыми ругательствами. Время от времени неоновые весельчаки метали друг в друга кружки с медовухой, содержимое каждой из которых могло орошать в течение года все сельские регионы Калифорнии.