Татьяна Леванова - Сквозняки. Ткачи Заклинаний

– Ты же только что сказал, будто Тюхи нет!

– Я всего лишь сказал, что никогда ее не видел. Если она есть, то почему-то не любит играть и никогда не приходит к игрокам. Никогда, ни разу, ни к одному игроку в мире не пришла. У игроков есть только я, Шанс. Чем занимается эта кошка, хотел бы я знать. Вот бы увидеть ее хоть разочек. Если она действительно кошка, мы бы поженились. Я был бы хорошим мужем. Может, только раз потрепал бы ее за ушко за то, что она не пришла ко мне, когда я был простым котом и так в ней нуждался. Интересно, какие бы у нас были котята… Если она в самом деле оранжевая, а я черно-белый, котята были бы рыже-черно-белые? О, идея! Скажем всем, что трехцветные котята приносят счастье, тогда все поверят, что мы с Тюхой поженились! Кто-то над ухом Маши фыркнул, хотя шатер был абсолютно пуст.

– Знаешь, если бы я мог, я бы обязательно сделал так, чтобы вы с Тюхой встретились, – вдруг сказал Шанс, бросив быстрый взгляд на Машино левое ухо. – И тогда у тебя были бы и удача, и шанс. И у этого мира тоже. Ты бы спасла его, а потом вернулась ко мне вместе с Тюхой. С Тюхой бы мы поженились, а с тобой бы играли, доставляли бы людям удовольствие от игр. Что скажешь?

– Это была бы прекрасная сказка со счастливым концом, – Маша улыбнулась, хотя ей было очень грустно при мысли о такой перспективе. – Если я выживу в лабиринте Отца Ветров, может, хоть половина этой сказки сбудется.

– Тогда удачи тебе, – пробормотал Шанс. – Я никогда никому не желал удачи с тех пор, как стал тем, кто я есть. Так что надеюсь: в этот раз мое пожелание сработает. А градину все же возьми, на память. Может, вернешься, и мы поиграем…

Кот повернулся вокруг себя и слился со стеной. Маша подобрала выпавшую из стрелки градину и положила ее в карман. В шатер начали заходить люди, сперва с опаской, проверяли, хорошо ли он держится, ставили на место упавшие столы. Маша поплотнее закуталась в плащ, на ночной улице было холодно, а еще ее знобило при мысли, что впереди ждет опаснейший лабиринт, а у нее нет Тюхи.

– В крайнем случае сделаю маячок и спасусь, – решила девочка. – Начну на входе, потом еще раз. Буду оставлять маячки в каждой безопасной точке. И может быть, все получится. Хорошо, что градина со мной, и магии сколько угодно. Надо только найти побольше одинаковых предметов…

Выходя из шатра, она оглядела лотки, но там продавали только еду и не было ничего подходящего. Кривобокие яблоки, пирожки, глиняные кружки с водой, жареные грибы… Ей вспомнился ее браслет из Как-о-Дума, бусинки в котором служили маячками. Сюда бы его. Вообще она слишком часто в последнее время вспоминает Как-о-Дум, то цирк, то браслет, то Илью с его знанием законов. К чему бы это?

Зефирий окинул девочку взглядом. Он ничего не сказал Маше и ни о чем ее не спросил, но по его скривившемуся рту было видно, что мнение о ней у него нелестное. Подхватив девочку, он взлетел. Она снова повисла между небом и землей в сиянии двух лун. Однако ясная ночь вскоре затуманилась. Маша ничего не чувствовала, покуда ее нес Зефирий, ей было тепло и спокойно. Тем не менее она сразу поняла, что вокруг творится нечто невообразимое. Туман перетекал в грозовые облака, в которых сверкали сполохи синих молний. Сосны гнулись под ее ногами, перепуганная спросонок птица пролетела мимо Маши с вывернутыми наизнанку крыльями. Сосны сменились степью, потом снова лесом, и вдруг, едва не ударив девочку, снизу вырос скалистый пик. Зефирий замедлил ход, Маша в страхе обхватила себя руками и поджала ноги, таращась в ночь, дивясь на непогоду. Горы вокруг становились все выше, все скалистее, все причудливее. Наконец впереди выросла такая гора, по сравнению с которой все другие казались ее детенышами, испуганно жмущимися к подножию. Тучи и туман растаяли, на горы лег розовый отсвет от пробуждающегося солнца. Зефирий подлетел к подножию исполинской горы, туда, где виднелось круглое разноцветное пятно. Сначала Маша решила, что там резное изображение Великой Спирали, похожее на то, что носили в Академии Сквозного пути. Но, присмотревшись, она поняла, что это всего лишь лопасти огромного не то вентилятора, не то пропеллера – семь лопастей, но не разноцветных, а радужных.

– Вот он, вход в дом Отца Ветров, – пробормотал Зефирий, отвешивая забавный поклон вентилятору. – Лопасти двигаются редко, но имей в виду, что все-таки двигаются, когда будешь лезть внутрь. Не то разрубит тебя на начинку для пирога…

– Вы не можете пройти со мной хотя бы чуть-чуть?

– Я же говорил, ни один ветер не может пройти. Это как родиться обратно, понимаешь? По крайней мере ни один из тех ветров, что несут тебя в себе, как нес я. Если бы ты могла пронести в себе одного из нас, было б совсем другое дело. Именно поэтому я желаю тебе удачи. Если Отец Ветров тебя встретит и проводит, позови меня любым доступным способом – духами ли, запахом вкусной еды, голубым цветом, я буду очень внимательным.

– Обязательно, если выживу, – уныло пробормотала Маша, рассматривая вход.

– Если бы я мог еще что-то для тебя сделать, я бы сделал. Мне Отец Ветров нужнее, чем тебе, понимаешь?

Зефирий взмыл вверх, растопырив фалды сюртука. Издали он был в точности как майский жук.

Маша никогда не отличалась любовью к спорту. Это повлияло и на ее способности Сквозняка. Когда ей угрожала опасность, она предпочитала не убегать, а прятаться. Поэтому она научилась делать маячки и становиться прозрачной. И до сих пор судьба была к ней милостива, ни разу не послав испытание сверх возможностей. Проходить лабиринт с ловушками пока еще Маше не приходилось ни разу.

– Должен быть способ обойти лабиринт, – ворчала девочка, рассматривая гору. – Телепорт прямо на место, или способ послать маячок с кем-нибудь, или связаться с Отцом Ветров отсюда.

Ей послышался под ухом смешок, но снова она никого рядом не обнаружила. Зато заприметила золотую табличку неподалеку от входа, которая так заросла мхом и плющом, что разобрать на ней надпись было невозможно. Ломая ногти, Маша кое-как расчистила ее и прочитала: «Место, где рождаются ветра, дом Отца всех ветров, выход для ветра, вход для человека, и иного пути нет».

– Ничего не понимаю. Выход для ветра, вход для человека? То есть я человек, я войду, а обратно не выйду, так, что ли? Или выйду ветром? Иного пути, главное, нет. Спасибо за уточнение. Ладно, лезем в мясорубку…

Что делать с лопастями вентилятора, чтобы они не начали вдруг крутиться и не порубили ее на кусочки, девочка решительно не представляла. Лопасти держались, как влитые, когда она попробовала раскачать их, однако стоило ей перевести дух, они тихо-тихо начали крутиться. Маша снова протянула руку, стараясь удержать лопасти или качнуть их более, но те замерли, словно каменные. Стоило ей глубоко вздохнуть, как лопасти снова шевельнулись.