Роберт Битти - Серафина и расколотое сердце

Между жизнью и смертью было не более секунды. Но она уже ворвалась в Банкетный зал. Успела!

Серафина была именно там, где нужно, в самый подходящий момент.

Свернув за угол, скрывший ее от глаз колдуна, она пронеслась мимо трех огромных каминов и только тогда обернулась пантерой. Запрыгнула на дальнюю стену, повисла, зацепившись когтями, на бесценном фламандском гобелене, вскарабкалась по нему с бешеной скоростью и перепрыгнула по воздуху к окну, которое лишь минуту назад приоткрыл для нее Брэден.

Но окно было слишком мало для пантеры, поэтому она на лету обернулась девочкой и приземлилась на подоконник. В отличие от обычных окон эти маленькие неприметные окошки под самым потолком Банкетного зала выходили не на улицу, а в служебный коридор одного из верхних этажей. Серафина скользнула в окошко, и ей навстречу шагнул Брэден.

— Вот, — проговорил он, протягивая девочке, как и договаривались, шипящий, извивающийся черный плащ. — Беги!

Схватив плащ, она кинулась бегом по длинному коридору в обратном направлении, туда, где, по ее расчетам, должен был находиться Юрайя. Она подбежала к следующему окошку, выходящему в Банкетный зал. С виду оно ничем не отличалось от того окна, через которое девочка выскочила в коридор, но у нее были особые причины, чтобы воспользоваться именно им.

Все шло по плану. Ровена заманила Юрайю в Билтмор. Вайса напал в нужное время, чтобы ненадолго задержать колдуна. Брэден ждал в условленном месте, чтобы передать Серафине плащ. И сейчас Серафина стояла точно над дверным проемом, через который Юрайя должен был вбежать в Банкетный зал в погоне за пантерой.

Едва колдун ввалился в зал, Серафина прыгнула. На лету она распахнула полы плаща, став похожей на летучую мышь. Но, уже падая, девочка поняла, что неправильно рассчитала время и теперь не успеет свалиться на Юрайю сверху. Была бы она пантерой, изменила бы траекторию полета движением хвоста, но накинуть плащ на колдуна она могла только в человеческом обличье. И вот теперь она шлепнется на пол прямо за спиной у Юрайи!

Но тут на помощь пришли ее новые возможности. Сильным толчком Серафина подвинула воздух впереди себя и на какую-то долю секунды сама стала воздухом.

«Пепел к пеплу, пыль к пыли, — успела подумать она. — Я человек и пантера, тело и дух. Я все что угодно во тьме».

Вот теперь все совпало. В тот миг, когда Юрайя выскочил из дверного проема, она рухнула сверху, накрыв голову и плечи колдуна полами плаща.

Юрайя завизжал от злости.

Он задергался, забился, с силой откинулся назад, ударив девочку спиной о каменную поверхность камина, но она впилась, как пиявка.

«Я дух, — мысленно твердила себе Серафина, превозмогая мучительную боль, — я сила».

Она держалась как могла: если уж поймала здоровенную, сильную, кусачую крысу, то ни в коем случае не разжимай руки. Стискивай, дави, души… делай что угодно, но только не отпускай!

Юрайя бился под плащом, мотал головой, размахивал чешуйчатыми руками, пытаясь наугад ухватить и скинуть с себя ткань, визжал от ярости. Это же он, Юрайя, великий колдун, хозяин леса, повелитель всего! Он не позволит, чтобы с ним случилось нечто подобное!

Потом он вдруг завертелся на месте с бешеной скоростью, страшно завывая, и из его рта ударил столб тьмы, закрутился водоворотом. Он думал, что вырвется! Но Серафина в ответ подняла ветер, закружила золу из всех каминов и направила смерч навстречу водовороту Юрайи.

Два урагана, вращающиеся в противоположных направлениях, столкнулись с яростной силой, зацепились друг за друга, уперлись один в другого и… пропали. А Серафина отчаянно сдавила голову колдуна и удерживала ее только усилием воли.

И тут она услышала.

— Я не причиню тебе вреда, дитя… — прошипел плащ.

Черные полы обвились вокруг Юрайи, как щупальца голодного осьминога. Плащ задвигался сам по себе, обматываясь, закручиваясь, жутко стуча, словно сотня разъяренных гремучих змей. Лицо колдуна на миг показалось над краем плаща; на этом лице был написан дикий ужас. Только тут Серафина поняла, что жизнь Юрайи завершила свой очередной круг. С таким же ужасом смотрела на нее когда-то Клара Брамс, которую втягивал в себя черный плащ. Но сейчас вместо молящих о спасении невинных глаз ребенка на нее с ненавистью уставились глаза Юрайи. Черные полы сложились над его головой, вопль затих, и чудовище пропало навсегда — и тело, и душа.

Серафина с плащом в руках рухнула на пол. Но тут же поспешно вскочила и отбежала подальше от жадных, голодных складок ткани.

Несколько мгновений плащ лихорадочно трясся, распространяя вокруг себя призрачное свечение и отвратительное зловоние гниющих внутренностей. Девочка сморщилась и откинула голову назад, стараясь не дышать. Затем плащ внезапно свернулся тугим кольцом и почти сразу во все стороны ударил фейерверк из заклинаний, огненных шаров и ледяного воздуха.

Со стен посыпались щиты и копья, а также изодранные пантерой гобелены. Флаги занялись огнем. Статуи попадали. Вся комната наполнилась густым, едким дымом.

И наконец-то все закончилось.

Серафина оглядела комнату. Она все еще немного задыхалась и дрожала от страха. Но Юрайи не было. Ей все-таки удалось запихнуть его в бесконечный лабиринт черного плаща. Она победила человека, которого нельзя убить!

Девочка глубоко вдохнула и выдохнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от чувства глубочайшего облегчения. Потом она с удовольствием ощутила, как расслабляются мышцы, как наполняются кислородом легкие и выравнивается дыхание. Оглядела разрушенную, полную дыма, горящую комнату и не почувствовала ничего, кроме радости.

— Получилось! — закричал Брэден, высовываясь из окошка над головой Серафины и торжествующе размахивая кулаком. В другой руке у него было полотенце, которым он пытался сбить огонь со стен.

Только увидев полотенце, Серафина вдруг осознала, что в комнате бушует пожар. Но она не кинулась в бегство, не испугалась. Девочка чувствовала, как стремительно развиваются ее новые способности, как растет ее внутренняя сила. Она сконцентрировалась, сжала руку в кулак и вскинула ее вверх, а затем резко опустила и крикнула: «Хватит!»

Комната мгновенно наполнилась холодным воздухом. Весь пепел до последней пылинки опустился на пол. Языки пламени потухли. И стало тихо.

— Это помогло гораздо лучше полотенца! — весело крикнул Брэден из окна.

В комнату, хромая, вошел Вайса. Он был весь в крови, но все равно счастливо улыбался.

— Я же сказал тебе бежать, как ветер, Серафина! Я уж решил, что он схватит тебя в самый последний момент.

— Благодаря тебе не схватил, — радостно ответила Серафина.

Следом за Вайсой в комнату вбежала Ровена. Все были живы и здоровы, и Серафина сначала улыбнулась, а потом и рассмеялась от счастья.