Диана Джонс - Судьба Конрада

«Ага! Он хочет, чтобы я спал, пока он где-то бродит, как делал раньше», – подумал я, ложась и закрывая глаза. Я был достаточно раздражен, чтобы приложить все силы к тому, чтобы не заснуть.

Мне не удалось. Я крепко спал, когда каким-то образом понял, что только что за Кристофером мягко закрылась дверь.

К этому моменту любопытство настолько сводило меня с ума, что я практически вырвал себя из сна и скатился с кровати. Было холодно. Столлери не снабжает халатами или тапочками, так что я был вынужден быстро натянуть бархатные бриджи и снять с кровати покрывало, чтобы соорудить нечто вроде плаща. Расстегнутые пряжки бриджей хлопали по коленям, когда я вылетел в коридор как раз в тот момент, когда Кристофер спустил воду в туалете и вышел из уборной. Я спрятался обратно в комнату и подождал, чтобы увидеть, куда он пойдет.

«Ну и кретином же я буду выглядеть, если он просто вернется в кровать!» – подумал я.

Но Кристофер прошел мимо нашей комнаты и направился дальше – к лифту. Я тихонько покрался за ним, стараясь наступать на те ледяные половицы, которые не скрипели. Но под ногами Кристофера пол уже скрипел так сильно, что я мог бы и не утруждаться. Кристофер шагал вперед так, словно думал, что он единственный бодрствующий человек на чердаке.

Он прошел мимо лифта и направился к бельевой. На мгновение он задержался перед реечной дверью, ярко освещенный лунным светом из большого светового люка, и я слышал, как он пробормотал:

– Нет, значит, это действительно дальше.

Затем он развернулся на сорок пять градусов и зашагал по коридору, который вел к нарисованной на стене линии и женским комнатам.

Должен признать, я едва не бросил преследование. Было бы катастрофой, если бы меня уволили из Столлери до того, как я встретился с графом Робертом и разобрался со своим Злым Роком. Но даже тогда я подумал: какой смысл выбираться полураздетым и следить за Кристофером, если я не прослежу за ним. Так что я пошел дальше.

Когда я догнал Кристофера, он стоял в просторном пустом помещении, где из ряда окон лился яркий белый лунный свет. Кристофер дрожал в ночной рубашке, медленно поворачиваясь на месте.

– З десь , – довольно громко говорил он сам себе. – Я знаю ! Тогда почему же я не могу найти ?

– Что ты ищешь? – спросил я.

Он вскрикнул и подпрыгнул, развернувшись лицом ко мне. Это было самое близкое к потере достоинства состояние, в котором я когда-либо видел Кристофера.

– О, – произнес он. – Это ты. На мгновение мне показалось, что ты призрак горбуна. Что ты здесь делаешь? Я наложил на тебя очень сильные сонные чары.

– Я заставил себя проснуться, – ответил я.

– Тьфу на тебя! Должно быть, твои магические способности сильнее, чем я думал.

– Но что ты здесь делаешь ? Тебя уволят. Это женская половина.

– Нет, – ответил Кристофер. – Женская половина – вон там, – он показал пальцем. – Там тоже есть нарисованная линия, и предполагаю, через нее тоже запрещено переходить. Иди посмотри, если хочешь. Эта часть чердака пустая – от начала до конца, – и есть в ней что-то странное. Ты не чувствуешь?

Я собирался сказать: «Чушь!» Я был уверен, он просто пытается отвлечь меня от расспросов. Но уже набрав воздух, чтобы заявить об этом, я снова выдохнул, так ничего и не сказав. Здесь присутствовала странность. Похоже на своеобразное жужжание, которое я чувствовал в мастерской дяди Альфреда после того, как дядя Альфред занимался магией, вот только эта странная вибрация чувствовалась старой и залежавшейся. И не казалась созданной человеком. Она ощущалась как дрожь земли – только не естественная, а магическая.

– Да, жутковато, – ответил я.

– Оно проходит через всё здание прямо вниз, – сказал Кристофер, – хотя здесь наверху оно сильнее. Я уже обошел это треклятое имение вдоль и поперек, так что я знаю.

Я отвлекся, хотя и знал, что этого он и добивался.

– Неужели даже женскую половину и кладовую мистера Амоса? – спросил я. – Ты не мог.

– Мне не удалось попасть в винный погреб, – с сожалением произнес Кристофер. – Но во всех остальных местах я был. Кладовая мистера Амоса воняет сигарами и выпивкой. А комната миссис Бэлдок полна тряпичных кукол. Спальня мистера Амоса еще эффектней, чем у графини. У него круглая кровать. В сиреневом шелке.

Я отвлекся еще больше. Я попытался представить, как мистер Амос ворочается в круглой сиреневой постели. Это было почти так же сложно, как увидеть графиню в ряду танцовщиц.

– Ты шутишь, – сказал я, – я всё время был с тобой.

Он наполовину усмехнулся, наполовину содрогнулся. И, обняв себя руками, сказал:

– Ах, Грант, какой же ты простодушный. Совсем не сложно создать собственный образ. Я просто создавал иллюзию себя, стоящую у стены, пока графиня пожирала свой обед. Это единственное время, насколько мне известно , когда мистер Амос занят, прислуживая ей. Подумай об этом, Грант. Я смотрел на тебя или разговаривал с тобой во время последних обедов?

С крайним изумлением я понял, что нет. Было сложно не отвлечься еще больше, чтобы выпросить у Кристофера объяснения, как он это сделал, но я твердо взял себя в руки.

– Да, но что ты искал? Расскажи. Ты мне должен.

– Грант, – сказал Кристофер, – ты настоящий банный лист. Идешь за мной по следу, точно ищейка. Хорошо. Я расскажу тебе. Но давай сначала вернемся в нашу комнату. Я уже заледенел.

Когда мы вернулись в комнату, Кристофер надел свою элегантную льняную куртку и завернулся в одеяла.

– Так-то лучше, – сказал он. – Почему ночью становится так холодно? Из-за того, что это место высоко в горах? На какой высоте Столлери, Грант?

– Три тысячи футов, и ты снова пытаешься меня отвлечь, – ответил я.

Кристофер вздохнул:

– Хорошо. На самом деле, я просто думал, с чего начать. Полагаю, лучше начать с того, что я не из твоего мира. Я пришел из другого мира – полностью другой вселенной, которую мы называем Двенадцатая серия. А эту, где живешь ты , мы называем Седьмая серия. Тебе не трудно поверить в то, что твой мир не единственный на свете, Грант?

– Нет, – ответил я. – Дядя Альфред говорил мне, что могут существовать другие миры. Это связано с вероятностями.

– Верно. Хорошо. Одним затруднением меньше. Следующее, что ты должен знать: я был рожден кудесником с девятью жизнями. И это – поверь мне, Грант – куда больше, чем быть просто магом. И хотя сейчас у меня осталось совсем немного жизней, это никак не меняет природу сил, которыми я обладаю. А значит, дома, в моем мире я прохожу обучение, чтобы занять должность, которую мы называем Крестоманси. Крестоманси – это кудесник, назначенный правительством, чтобы контролировать использование магии. Пока всё понятно?