Диана Джонс - Судьба Конрада

– Амос, я хочу теперь остаться одна.

К этому моменту у меня тряслись руки, а икры болели от хождения на цыпочках, но мы не совершили ни единой ошибки, и мистеру Амосу пришлось нас отпустить.

– Фью! – произнес я, когда мы оказались на безопасном расстоянии и нас не могли услышать. – Что такого сделал граф Роберт, чтобы так разозлить их обоих? Ты выяснил?

– Ну, – ответил Кристофер, почесав голову, отчего его прилизанные волосы распались на кудри, – вероятно, ты знаешь столько же, сколько я, Грант. Но пока ты ходил с рыбой, графиня сказала что-то насчет найма нищих студенток, чтобы каталогизировать библиотеку. И почему это всех так злит, я просто не представляю. В конце концов, она вроде просила графа Роберта кого-нибудь нанять. Библиотекарь в Замке Крестоманси говорит, что надо иметь точный список имеющихся книг, иначе не сможешь их найти. И я не могу понять, почему это так злит мистера Амоса.

У меня вдруг возникла идея:

– А может ли быть, что у них здесь есть тайные книги? Ну, знаешь, книги о том, как вытягивать вероятности или объясняющие, как вызывать изменения наверху дома?

Кристофер замер в коридоре рядом с нашей комнатой.

– А это мысль! – воскликнул он. – Грант, думаю, мы должны взглянуть на библиотеку, когда будем свободны завтра утром.

Естественно, на следующее утро мы первым делом пошли проверить верхнюю часть особняка. Кристофер всерьез беспокоился за ту девочку Милли, а я жаждал узнать, что еще мы там увидим. Мы отправились на чердак, как только освободились.

По пути я завернул в нашу комнату и взял фотоаппарат. Я хотел иметь доказательства, что странные башни нам не померещились. Поскольку день был пасмурным – туман покрывал долину Столлчестера, и только Столовый утес торчал из него, – я удостоверился, что вспышка работает.

Кристофер подпрыгнул от неожиданного яркого света.

– Не радуйся раньше времени, Грант, – сказал он, пока мы крались мимо полосы краски на стене, – Возможно, фотографировать будет нечего.

От его слов у меня возникла уверенность, что моя дурная карма уничтожит всякий шанс на изменение особняка. Но нам повезло. Как раз когда мы пересекли полосу краски, произошел самый мощный рывок в сторону. Нас с Кристофером швырнуло так, что мы врезались друг в друга и пролетели по полукругу, при этом я, чтобы удержать равновесие, вцепился в шейный платок Кристофера. И как только нас развернуло лицом в другую сторону, мы обнаружили, что коридор, по которому мы только что пришли, теперь представляет собой высокую стрельчатую каменную арку. Помещение за ней было темным и каменистым, и я порадовался, что не забыл про вспышку.

– Похоже на ту башню, по которой мы поднимали пса, – сказал Кристофер, когда мы прошли под аркой.

Ничего общего со сланцевой башней там не было. Арка выходила на галерею с каменным полом, которую с внешней стороны поддерживали причудливые каменные колонны – все разной формы. Крыша представляла собой переплетение каменных сводов, а другая стена была просто ровным камнем. Своды и резьбу на колоннах, должно быть, когда-то покрывала золотая краска, но б о льшая часть позолоты облезла, и рисунок было сложно разглядеть. Из пространства за колоннами доносилось безбрежное, слабое, шаркающее эхо. Это пространство чувствовалось громадным, но безлюдным. Мне вспомнился тот случай, когда наша школа ходила на экскурсию в Столлчестерский собор, и гид отвел нас наверх – в переходы под куполом.

– Милли здесь! Совсем близко! – воскликнул Кристофер и помчался на другой конец галереи, откуда исходил тусклый свет.

С подпрыгивающим на груди фотоаппаратом я понесся за ним. Галерея вышла на большую изогнутую каменную лестницу, спускавшуюся в серый свет. Кристофер нырнул вниз по лестнице, а я – следом. И едва преодолев первый изгиб, мы поняли, что находимся на гигантской винтовой лестнице – двойной винтовой лестнице, поняли мы после следующего изгиба. Вокруг нашей вроде как оборачивалась еще одна лестница. Перегнувшись через высокий каменный край, мы увидели, как обе они спиралью уходят вниз и вниз. Посмотрев наверх, мы увидели над головой внутреннюю часть башни. У нее имелись причудливые окна, но такие грязные, что неудивительно, что здесь было так темно.

Раздались шаги – будто эхо наших. Мы посмотрели на другую лестницу: по ней бежала девочка, спешившая спуститься до нашего уровня.

– Кристофер ! – крикнула она. – Ты что здесь делаешь?

Из-за полумрака и оттого, что лестницы были большими и располагались далеко друг от друга, сложно было понять, как девочка выглядит, но голос ее звучал приятно. Кажется, у нее было круглое лицо и прямые каштановые волосы, но это всё, что мне удалось разглядеть. Я вскинул фотоаппарат и, пока она параллельно нам неслась вниз, сфотографировал ее, что заставило ее остановиться и прикрыть глаза.

– Встретимся внизу! – крикнул Кристофер, и его голос загудел вокруг сотней эхо. – Там и расскажу.

На самом деле, он пытался рассказать, пока мы кругами бежали вниз – мы двое кружились вокруг Милли, а Милли кружилась вокруг нас, а пространство звенело от наших торопливых шагов и от голосов Кристофера и Милли. Спускаясь, они продолжали кричать друг другу, пытаясь объяснить, что они здесь делают, но думаю, из-за эха они мало что расслышали. Было заметно, что они ужасно рады видеть друг друга. По пути я сделал еще несколько фотографий. Место было просто изумительным.

Кажется, Милли крикнула что-то вроде:

– Я так рада, что ты пришел! Я тут совсем замучилась! Дом постоянно меняется, и я не могу выбраться !

– Я тоже! – крикнул Кристофер в ответ. – Мне пришлось устроиться на работу лакеем. Что ты ешь?

– Здесь внизу всегда есть еда, – ответила Милли, – но я не знаю, откуда она берется.

– Как ты попала внутрь ? – проревел Кристофер.

Эхо становилось всё сильнее и сильнее. Ни один из нас не расслышал, что крикнула Милли в ответ. Кристофер проревел снова:

– Ты знаешь, что главные изменения происходят наверху дома?

Кажется, Милли крикнула в ответ, что, конечно , она знает, она не дура, но ей никогда не удается никуда попасть . И, кажется, она пыталась описать свои неудачи, пока мы грохотали вниз по еще нескольким поворотам. Потом Кристофер начал кричать, перебивая ее описание, что одно из мест непременно должно идеально подойти, чтобы им спрятаться и жить там. Но тут мы спустились по последнему изгибу, и над лестницей оказался потолок. Эхо резко смолкло. И мы очутились в обыкновенной каменной прихожей. Кристофер перестал кричать и повернулся ко мне:

– Быстро, Грант. Где другая лестница?

Мы побежали по вестибюлю туда, куда, как мы думали, выходила вторая винтовая лестница, но там была только стена. В ней располагались маленькие окна с видом на лесной массив, так что мы явно ошиблись.