Диана Джонс - Судьба Конрада

– В лифте, – сообщил им Кристофер, – изображала одержимую дьяволом или что-то вроде того.

По Столлери в тот день разносилось эхо репетиций – не только актерских, но и официальных. Миссис Бэлдок и мисс Семпл оторвали горничных от лакеев-актеров, а актрис-горничных вытащили из лифта и забрали наверх, чтобы обучить их обязанностям. Мистер Амос забрал мистера Прендергаста и всех лакеев в вестибюль, где тренировал их, как принимать гостей. Мистера Смитерса заставили изображать гостя, а иногда для этого использовали и Кристофера. У Кристофера отлично получалось важно заходить. Я в основном ошивался на лестнице, имея дело с дюжинами пустых чемоданов, которые мистер Амос собрал, чтобы они представляли багаж гостей. Мистер Амос заставлял меня загружать их попарно в лифт, а потом относить каждый в нужную спальню. Это всегда занимало целую вечность. Если в лифте не было Хьюго, то были выглядевшие измученными актрисы.

– Если мне придется заправить еще одну постель или разложить еще один поднос с завтраком, я рухну , дорогой!

– Почему мисс Семпл настаивает на том, чтобы пересчитывать всё? Она что, думает, я воровка , дорогой?

А когда я приходил с пустым багажом в нужную спальню, миссис Бэлдок обычно хватала меня и принималась обучать приносить в спальни всевозможные другие вещи. Мне приходилось носить подносы, газеты, напитки и полотенца. Похоже, миссис Бэлдок считала, что у нее столько же прав на меня, сколько у мистера Амоса. Несколько раз я ловил себя на мысли, что, наверное, это мой Злой Рок в действии – на самом деле я постоянно так думал, – а потом снова и снова вспоминал, что дядя Альфред его выдумал. Из-за этого у меня весь день возникало в подсознании странное лихорадочное ощущение. В довершение всего я постоянно ждал, что мистер Амос узнает о том, что Кристофер нажал кнопку сдвига.

К счастью, в данный момент мистер Амос был слишком занят в вестибюле. Вернувшись на свой пост на парадной лестнице, я обнаружил, что репетиция как раз началась в полную силу.

– Хорошо, начали ! – крикнул мистер Амос.

Он стоял в центре вестибюля, точно режиссер фильма.

Торжественно прозвонил величественный дверной звонок. По этому сигналу лакеи в бархатных бриджах и полосатых жилетах и носках выскочили из-за лестницы и сформировались в два косых ряда с каждой стороны от парадной двери.

– Будто чертов балет , – заметил мистер Прендергаст, хмуро стоявший рядом со мной, скрестив руки, так что запястья слишком сильно торчали из-под рукавов его элегантного темного пиджака.

Мистер Амос торжественно прошагал к парадной двери. Взялся за ручки. Остановился. Крикнул через плечо:

– Прендергаст! Где ты на этот раз?

– Иду-иду, – крикнул в ответ Прендергаст, медленно и важно спускаясь по лестнице.

– Поторопись, будь добр, – прогремел мистер Амос. – Королем себя считаешь?

Мистер Прендергаст остановился:

– А, нет, действительно. Понимаете, всё дело в этой лестнице. Ни один актер не может противиться искушению роскошного лестничного марша. Чувствуешь, что просто обязан совершить выход.

Секунду казалось, что мистер Амос сейчас взорвется.

– Просто… поторопись, – медленно, тихо и старательно проговорил он.

Мистер Прендергаст продолжил спускаться с королевской неспешностью и пересек вестибюль, встав у мистера Амоса за левым плечом.

– За правым плечом, дурак! – практически прорычал мистер Амос.

Мистер Прендергаст сделал два неторопливых шага в сторону.

– Начали ! – скомандовал мистер Амос и распахнул две половины двери.

Фрэнсис прыгнул вперед, схватив одну половину, а Грегор взял вторую, и каждый потянул свою часть, широко раскрывая дверь. Мистер Амос поклонился. Мистер Прендергаст изобразил куда лучший поклон. И мистер Смитерс сконфуженно пробрался внутрь. За ним беззаботной походкой следовал Кристофер – настоящий важный гость с ног до головы…

Но тут произошло одно из боковых изменений, и шоу разрушилось. Все вдруг оказались в других местах, а в центре хаоса мистер Амос чуть ли не вопил от ярости:

– Нет, нет, нет ! Фрэнсис, почему ты там? Эндрю, вносить багаж не твоя работа. Ты принимаешь у мистера Смитерса пальто.

Похоже, мистер Амос в самом деле не заметил, что произошло изменение. Я начал подозревать, что он так же нечувствителен к сдвигам, как мистер Максим. Это было странно, поскольку мистер Амос должен бы быть магом, и логично предположить, что он должен бы знать, когда действует его собственный магический механизм, но я видел, что он не знает. Какое облегчение! Кристофер изучающе смотрел на мистера Амоса, словно думал о том же самом. Мистер Смитерс рядом с ним встревоженно оглядывался, высматривая, какому лакею передать воображаемое пальто.

– Начинаем снова, – велел мистер Амос. – И на этот раз старайтесь .

– Я стараюсь, стараюсь! – сказал мистер Прендергаст, вернувшись ко мне. – Я прилагаю все усилия, чтобы убедить этого человека уволить меня, но уволит ли он?

– Почему? – спросил я.

– Видимо, союз был прав: ужасно сложно найти в кратчайшие сроки сносного помощника дворецкого, – скорбно произнес мистер Прендергаст.

– Нет, я имел в виду, почему вы хотите, чтобы вас уволили?

Мистер Прендергаст обхватил ладонями свои локти и мрачно скривил лицо:

– Мне не нравится этот человек. Мне не нравится этот дом. Такое впечатление, будто он с привидениями.

– Имеете в виду с изменениями?

– Нет. Я имею в виду с привидениями. С призраками.

И странное дело, к обеду уже все говорили, что в Столлери завелись призраки. Несколько взволнованных людей сообщили мне, что кто-то (или что-то) сбросил на пол целую полку с книгами в библиотеке. Я попытался найти Антею и спросить ее, но она уехала с графом Робертом. Ко времени чая все горничные говорили, что вещи в спальнях постоянно перемещаются. Некоторые из них также слышали странные удары и стуки. К концу дня мистер Прендергаст был не единственным актером, кто хотел уехать.

– Это просто изменения, – сказал Кристофер, когда мы тем вечером взбирались по лестнице.

Лифт как раз в этот момент был занят драмой в зале суда с мистером Прендергастом в роли судьи и очаровательной темноволосой девушкой Полли Варден в роли обвиняемой в убийстве Манфреда.

– Актеры самые суеверные люди на свете.

– Я рад, что мистер Амос не замечает изменения, – сказал я.

– Повезло, – согласился Кристофер.

Тут он вдруг сделался очень встревоженным и понесся вперед на чердак.

Он даже не заглянул в нашу комнату. Думаю, он всю ночь провел в запретной части чердака. Проснувшись утром, я увидел, как он, уже полностью одетый, настойчиво склонился надо мной.