Диана Джонс - Судьба Конрада

«Вот и все шансы Антеи!» – подумал я, стоя в одиночестве возле стены. Кристофер по-прежнему отсутствовал, и я начал беспокоиться о нем. Со всеми этими изменениями он мог оказаться в замках, башнях и особняках, уходя от Столлери дальше и дальше, и если ведьма его еще не поймала, то непременно поймает , когда он снова там застрянет, когда мистер Амос выключит на ночь свои машины. Но, похоже, я ничего не мог сделать…

– Что касается Фелиции, – услышал я слова графини, – самое меньшее , чего я требую – быть вежливой с мистером Сейли.

Леди Фелиция со звоном бросила вилку.

Граф Роберт наклонился вперед:

– Матушка, значит ли это, что ты заключила некую договоренность, чтобы этот мистер Сейли женился на Фелиции?

– Конечно, дорогой. Мы заехали к нему по пути в Ладвич и имели с ним долгий разговор. Он сделал Фелиции весьма щедрое предложение – в финансовом плане.

– Будто я лошадь ! – свирепо произнесла леди Фелиция.

Графиня проигнорировала ее.

– Как я постоянно говорю Фелиции, мистер Сейли даже богаче, чем мисс Мэри Огворт.

– В таком случае, – заметил граф Роберт, – почему ты сама не выйдешь за него замуж?

Воцарилось пораженное молчание. Мистер Амос таращился, графиня таращилась, Грегор приоткрыл рот, и даже леди Фелиция подняла голову и посмотрела на брата так, словно не могла поверить ушам. Наконец, графиня произнесла умирающим укоризненным шепотом:

– Роберт! Что ты говоришь!

– Ты сказала это первая. Фелиции, – заметил граф Роберт и, прежде чем графиня успела собраться с мыслями, продолжил: – Скажи, матушка, почему ты так стремишься, чтобы твои дети заключили денежный брак?

– Почему ? – задохнулась графиня, широко распахнув голубые глаза. – Почему ? Но, Роберт, я просто хочу лучшего для вас обоих. Я хочу, чтобы вы были хорошо устроены – с деньгами, естественно, – и чтобы, как бы ни повернулась судьба, с вами обоими всё было в порядке.

– Что ты имеешь в виду под «как бы ни повернулась судьба»? – вопросил граф Роберт. – Как она может повернуться, по твоему мнению?

Графиня посмотрела в одну сторону, потом в другую и, похоже, не знала, что ответить.

– Ну, дорогой, – в итоге произнесла она, – всё что угодно может произойти. Мы можем потерять все деньги… или… или… Этот мир очень изменчив, Роберт, и знаешь, мать знает, как лучше, – она с такой искренностью говорила это, что на кончиках ресниц задрожали большие слезы. – Ты сделал мне очень больно.

– Мое сердце обливается кровью, – ответил граф Роберт.

– Как бы то ни было, – умоляюще вскрикнула графиня, – вы должны обещать мне, дорогие, вести себя с нашими гостями как полагается!

– Можешь рассчитывать на наше поведение, – сказал граф Роберт, – но сверх этого мы ничего обещать не станем. Это ясно?

– Я знала , что могу рассчитывать на вас! – объявила графиня и с любовью улыбнулась графу Роберту и леди Фелиции.

Оба выглядели недоумевающими. И я не винил их. Совершенно непонятно было, кто что обещал. Я посмотрел на мистера Амоса, пытаясь понять, что он думает. Он хмурился, но, возможно, из-за пятнышка пыли на стакане, который он рассматривал на свет. Хотел бы я, чтобы здесь был Кристофер. Он бы понял, что на самом деле скрывается под этим разговором.

Но Кристофера в тот вечер не было, и утром он тоже не появился. Мне пришлось сделать два захода, чтобы собрать все ботинки и туфли. Я был раздражен. Потом я работал почти слишком много, чтобы помнить о Кристофере. Но только почти. Люди ошибаются, когда говорят что-то вроде: «У меня не было времени думать». Если вы по-настоящему обеспокоены или по-настоящему несчастны, эти чувства бьют ключом, окрашивая все ваши занятия, так что вы погружены в них, даже когда усердно работаете над чем-то другим. Я много думал – и чувствовал – всё время, пока прибывали гости. Мысли о Кристофере, беспокойство об Антее и переживания за самого себя, застрявшего здесь, когда даже Злой Рок не служил оправданием моей деятельности.

Гости начали потоком прибывать сразу после полудня. Величественные люди на больших машинах подъезжали к парадному входу и проходили внутрь мимо рядов лакеев. Они были так роскошно одеты, что казалось, будто в вестибюле проходит показ мод. Затем мистер Прендергаст принялся выкрикивать:

– Багаж леди Клифтон в сиреневую комнату!

Или:

– Чемоданы герцога Алмонда в желтые апартаменты!

И я носился за Эндрю и Грегором, или Фрэнсисом и Манфредом с тяжелым кожаным чемоданом в каждой руке. Когда не прибывали гости, мистер Амос заставлял нас измерять расстояние между стульями за банкетным столом, чтобы убедиться, что они стоят друг от друга на абсолютно одинаковом расстоянии. Он в самом деле это сделал! А я-то думал, мистер Прендергаст шутит! Затем звонили колокольчики, и снова – вестибюль с черным полом и переноска чемоданов.

И всё это время я всё больше чувствовал себя несчастным и хотел, чтобы Кристофер вернулся. Милли теперь тоже сильно беспокоилась за него. Я постоянно встречал ее, когда она пробегала мимо с подносами или стопками одежды. Каждый раз она спрашивала:

– Кристофер еще не вернулся?

А я отвечал:

– Нет.

Затем, поскольку суета становилась всё более безумной, Милли говорила только:

– Кристофер?

А я качал головой. Часам к трем Милли просто посылала мне взгляд, когда мы пробегали мимо друг друга, и я едва успевал даже просто мотнуть головой.

Тогда-то и прибыла леди Мэри Огварт. Она приехала со своей матерью, которая, по правде говоря, ужасно напомнила мне графиню. Обе были в воздушных летних платьях, но мать выглядела точно так же, как любой другой гость. Леди Мэри была красавицей. До сих пор я не думал, что могу встретить кого-то красивее Фэй Марли, но поверьте, леди Мэри была красивее. Она обладала массой пушистых белых кудрей, из-за чего ее маленькое лицо казалось совсем крошечным, а большие синие глаза – громадными. Она двигалась, словно ива на легком ветерке, и платье плыло вокруг нее, а ее фигура была идеальной. Большинство лакеев вокруг меня задохнулись, увидев ее, а Грегор тихонько застонал. Настолько красива была леди Мэри.

Граф Роберт встречал ее в вестибюле. Он околачивался рядом с мистером Прендергастом на лестнице, ерзая, шаркая и одергивая манжеты – точь-в-точь жених, ожидающий невесту у алтаря. Как только он увидел леди Мэри, он пронесся вниз по лестнице и через вестибюль, и поцеловал ей руку.

– Добро пожаловать, – выдохнул он. – Добро пожаловать в Столлери, Мэри.

Леди Мэри, стыдливо не поднимая голову, что-то прошептала в ответ.

– Позвольте проводить вас в комнату, – предложил граф Роберт.

И повел ее, по-прежнему держа за руку, через вестибюль и наверх по лестнице. Всю дорогу он улыбался ей.