Фред Адра - Лис Улисс и долгая зима

– Ну как? – спросила Валерия, переведя дух. – Я эту песню сочинила, когда колесила автостопом по Европам. Тут и там. Особенно там.

– Мне понравилось, – осторожно сказала Берта. – По-моему, очень искренне.

– Про «досаждаю городам» – в десятку, – добавила Антуанетта. – Похоже на «осаждаю города», только страшнее.

Валерия расплылась в улыбке.

– А вы что скажете, Олаф?

Волк посмотрел на кошку исподлобья и мрачно заметил:

– Я не люблю песни. Никакие!

– Просто вы гениальных песен не слышали! – возразила Валерия. – Сейчас я их спою!

– Даже не думайте! А то табурет позову!

Тем временем Антуанетта задумчиво осматривала постельное белье в шкафчике.

– Как вы считаете, если простыни и одеяла связать вместе, они выдержат мой вес?

– Возможно, – сказала Берта. – А зачем им выдерживать твой вес?

Сыщица кивнула на окно:

– Надо же отсюда выбраться и продолжить расследование!

– Могут и не выдержать, – заметил Олаф. – А давайте я проведу расследование! Мне табуреты не страшны. Говорите, что нужно выяснить, я все сделаю.

– Вам нельзя, – внезапно заявила Валерия.

Все с удивлением уставились на кошку.

– Почему это мне нельзя? – обиделся Олаф.

– Подозреваемый не может вести расследование. Ну, мне так кажется. Вот если бы мои магические силы…

– Погодите про магические силы! – перебила Антуанетта. – Что значит – подозреваемый?

– Да! – возмутился волк. – С чего это вдруг я снова подозреваемый?! Мэтр Проспер сам меня отпустил, между прочим!

– Ну я же видела похищенного мальчика с тем странным типом.

– Ну да. А я-то тут при чем?

– Так я и вас с этим странным типом видела. Вы прятались такие таинственные за будкой охраны на воротах. Как заговорщики. – Валерия заметила, с каким изумлением глядят на нее лисицы. – Разве я про это не говорила?

– Нет! – процедила сквозь зубы Антуанетта.

– Ой, а мне казалось, что говорила! Ну, так сейчас говорю! Давайте теперь я спою про…

– Потом! – Сыщица повернулась к чертожнику. – Олаф, значит, вы врали, будто не знаете похитителя! Ух как интересно получается!

Огромный волк выглядел растерянным, и это обстоятельство прибавило девушкам храбрости.

– Ничего не хотите нам рассказать? – ехидно поинтересовалась Берта.

Олаф не хотел. Это стало очевидно, когда он расправил плечи, усмехнулся и произнес:

– Что ж, похоже, выбора у меня не осталось.

Он резко распахнул входную дверь, и из коридора в комнату резво запрыгнул табурет.

Девушки завизжали.

На самом деле в табурете не было ничего страшного. Табуреты вообще не страшны, это кто угодно подтвердит. Но когда самые обыкновенные предметы домашнего обихода вдруг начинают вести себя, как разумные существа, причем очень агрессивные разумные существа, – это пугает не на шутку.

Вот и лисицам с кошкой было не до шуток. Поэтому они визжали.

– Позвольте представить, дамы, это заколдованный лесной дух, принявший облик безобидной мебели, – сказал Олаф. – Именно он подсыпал отраву мэтру, и именно он не позволит вам помешать свершению нашего великого дела! Я бы, конечно, и сам справился, но к чему напрягаться, если вы меня раскрыли! И ничто не сможет остановить моего неистового древесного стража, ибо наложенное на него заклятие…

В один миг табурет рассыпался на опилки.

– …только что перестало действовать… – растерянно закончил Олаф. Совсем не так, как собирался.

Девушки перестали визжать. Опилки на том месте, где мгновение назад угрожающе раскачивался табурет, совершенно не пугали. Олаф, воспользовавшись девичьим замешательством, запер дверь на ключ.

– Вот так, – сказал он. – Никто никуда не пойдет, справлюсь и без лесных духов.

Хотя голос охранника звучал твердо и уверенно, бегающий взгляд выдавал тревогу чертожника. Его беспокоило непонимание того, что произошло с лесным духом и наложенным на него заклятием.

Это неудивительно, ведь событие, которое нейтрализовало злобный табурет, произошло очень далеко отсюда – в древнем снежном лесу, по дороге к деревне Ледовые чертоги…

ЛЕС, ДОРОГА К ЛЕДОВЫМ ЧЕРТОГАМ

1 ФЕВРАЛЯ, 22:00

Из лесной тьмы возникли две фигуры. Константин и Евгений вскочили и закричали: «Ура, спасены!»

Однако Улисс и Стиг не сдвинулись с места, так как заметили то, что ускользнуло от внимания ликующих кота и пингвина. Морды пришельцев скрывали зловещие маски снежных демонов. А что хорошего можно ожидать от тех, кто носит маски снежных демонов в месте, из которого нельзя выбраться?

Радостные крики оборвались – это Константин и Евгений разглядели незнакомцев получше. Слово «спасены» начало казаться не вполне уместным. Более уместным стало казаться слово «пропали».

Улисс и Стиг поднялись на задние лапы, встали рядом с Константином и Евгением и молча уставились на пришельцев. Те тоже молчали и через прорези для глаз глядели на зверей у костра.

Улисс первым решил, что молчание затянулось.

– Добрый вечер.

Незнакомцы не ответили.

Константину это не понравилось. Он только что понял, что не любит, когда кто-то прячется за маской демона и не отвечает на приветствие.

– Не подскажете, как пройти в библиотеку? – мрачно спросил он.

Незнакомцы не ответили.

Стиг хрипло произнес:

– Послушайте… Кто бы вы ни были, мы просто…

– Молчи, изменник! – глухо оборвал его левый «демон». Он поднял лапу и объявил: – Мы великие колдуны! Настолько великие, что сами себя боимся!

– Зачем вы заманили нас в Черный чертог? – спросил Улисс.

– В Черный чертог? – удивился правый «демон». – Заманили? Но это никакой не…

Левый «демон» пнул его в бок и перехватил инициативу:

– Мы вас не заманивали. Вы не нужны Черному чертогу. Если хотите уйти, тем лучше.

– Но у нас не получается! – воскликнул Евгений. – Мы ходили во все стороны и всегда возвращались обратно!

– А то! – с гордостью отозвался правый «демон». – Наше колдовство, это вам не фокус какой-то. Тут все серьезно.

– Потому что мы такие великие колдуны, что у самих дух захватывает, – добавил левый «демон».

– Так давайте, колдуны, помогите нам выбраться! – оживился Константин. – Докажите, что вы и правда великие! А то я больше не могу слышать кровь, у меня нервы не железные, знаете ли!

– Кровь?

– Ну да. Я слышу, как она капает!

– Это не кровь.

– А что?

– Жидкая магия!

– Ага! – обрадовался кот» – А мои друзья не верили, говорили, что у меня слуховые галлюцинации! И про детский плач они тоже не верили, заявляли, будто он мне почудился!

– Они правы, плач почудился, – сказал левый «демон».

– Как так? – растерялся Константин.

– А так! Нет никакого плача: ни детского, ни взрослого. Слуховые галлюцинации.