Росс Уэлфорд - Что не стоит делать невидимке [litres]

– Что ты тогда имела в виду? Когда говорила «только не снова»?

Сейчас, когда я об этом думаю, мне кажется, она была слегка ошарашена, но всё-таки это происходило давненько.

Она просто ответила:

– Ничего, милая. Я ничего не имела в виду. Я просто не хочу, чтобы ты поранилась, хорошо?

Даже тогда это показалось мне необычным. Настолько необычным, полагаю, что я запомнила всё довольно чётко.

Это и то, что она сказала после:

– Люди смотрят, только когда падаешь.

На следующее утро ба сама милота – улыбается, бодрая такая. Как будто ничего не происходит.

Я почти убедила себя, что все странности последних пары дней и недель навоображала себе сама, как и шебуршание, доносившееся из её спальни прошлой ночью.

Я по-прежнему освобождена от занятий по причине «болезни», помните, но спускаюсь на первый этаж в школьной форме, как обычно.

Ба уходит раньше меня, а я остаюсь запереть дом и отвести Леди к собачьей няне. (Мне приходит в голову, что я могла бы сэкономить десять фунтов, которые мы ей платим, и оставить их себе, и я уже на грани того, чтобы именно так и поступить, когда у меня просыпается совесть и напоминает, что я уже и без того втянута в паутину обмана. Нечего его приумножать. Кроме того, это быстро вскрылось бы.)

Так что я привожу Леди в обычное время, но, вместо того чтобы отправиться в школу, делаю петлю – и вот я снова дома, не успели уроки начаться, стою посреди спальни ба и таращусь на антресоли шкафов.

Комната ба определённо самая аккуратная и чистая в доме: вероятно, потому, что я здесь никогда не бываю. Всё прибрано: со спинки стула не свисают блузки, нигде не валяются одинокие носки, по полу не разбросаны книги. На туалетном столике лежит щётка для волос с серебряной спинкой и стоит резная шкатулка, полная всяких мелочей. Интерьер оформлен в синих и серых тонах. Ковёр серый, покрывало с синими полосками, подушечки сине-белые, занавески серо-бело-синие. И пахнет здесь приятно: парфюмом ба и дезодорантом.

Вдоль одной стены располагаются встроенные шкафы для одежды с рядами антресолей вдоль верха, доходящих до самого потолка.

Я достаю из кладовки на лестнице маленькую стремянку. У неё всего три ступеньки. Даже встав на самую верхнюю, мне приходится вытягивать шею, чтобы заглянуть в первую открытую мной антресоль. Внутри оказывается примерно то, что я и ожидаю найти: пледы, запасное пуховое одеяло и длинный пуховик, который ба купила, надела один раз, а потом увидела у кого-то по телику похожий и больше его не носила.

Вторая антресоль пуста. В третьей обнаруживаются постельное бельё и картонная коробка с моими старыми книжками с картинками, и я провожу счастливые полчаса, пролистывая их и вспоминая, как ба читала мне в детстве. (Ба говорила, что собирается пожертвовать их на книжную распродажу в церкви, но это было сто лет назад, так что она, наверное, совсем забыла.)

На последней антресоли просто антресольный хлам. Тут древняя швейная машинка, которой никто не пользуется, коробка старой одежды и хорошенькая медная ваза с резным узором.

И всё.

Могло ли быть такое, что ба доставала коробку со старыми книжками, чтобы их полистать? Сомневаюсь.

Раздосадованная, я снова забираюсь на стремянку – вернуть коробку на место, а это не такое-то лёгкое дело, если вы невысокого роста, как я. Когда я приподнимаю её, она опрокидывается, и несколько книг выскальзывают и падают на пол, так что мне приходится спуститься по ступенькам и поставить коробку, чтобы всё собрать.

Одна книжка проскользила по ковру под кровать, и я опускаюсь на колени, намереваясь её вытащить.

Вот тогда-то я и вижу.

Металлическая коробка. Я знаю, что именно это я и искала. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Я сама не представляю. Просто знаю.

Ба, видимо, вытащила её с одной из антресолей и поставила под кровать – зачем, мне неведомо. Может, чтобы доставать было легче?

Я тянусь и вытаскиваю её. Она довольно большая: крышка у неё размером примерно с чайный поднос, а в высоту она сантиметров шесть.

И она закрыта. Ну конечно. Как же иначе.

На коробке висит замок с цифровым кодом, и у меня обрывается сердце. Если бы это был замок с ключом, я по крайней мере могла бы поискать ключ, но увы.

Смогу ли я угадать код? Тут четыре цифры.

Я пробую очевидные сочетания: год моего рождения, год рождения ба, потом год раньше и год позже на случай, если я помню неправильно. Последние четыре цифры номера её мобильного. Первые четыре цифры номера её мобильного, потом моего.

Потом 1066, потому что это битва при Гастингсе, и 1815, потому что это битва при Ватерлоо, и 1766, потому что мы в школе только что прошли войну за независимость США.

Безнадёжно. Мне ни за что просто не догадаться.

Но…

Я могла бы перебрать все комбинации от 0000 до 9999.

Все до единой.

Сколько времени это займёт? Я быстренько считаю на калькуляторе в телефоне. Допускаю: чтобы ввести каждую новую комбинацию, уходит две секунды (можно ли быстрее?), и, округляя 9999 до 10000, получим 20000 секунд. Делим на шестьдесят, чтобы узнать, сколько это минут… получаем 333 (запятая и тройка в периоде, если точнее), а потом делим уже это на шестьдесят, чтобы узнать количество часов, которое меня интересует…

Пять с половиной.

По вторникам ба возвращается к ланчу.

Мне просто придётся надеяться, что она не выбрала очень большое число.

Я немедленно принимаюсь за работу.

0000

0001

0002

0003

0004

После каждого нового кода я слегка дёргаю крышку, чтобы узнать, сработал ли он. Нельзя халтурить – я же не хочу добраться до 9999 и осознать, что что-то пропустила или не проверила замок после каждой комбинации.

Так что я сижу на полу в спальне ба, прислонившись спиной к её кровати, с металлической коробкой на коленях, набираю код и дёргаю крышку. И ещё раз. И ещё…

Проходит час.

2334 дёрг

2335 дёрг

2336 дёрг

Я встаю, потягиваюсь и иду в туалет, а потом – сделать себе чашку чая.

Ещё час.

3220 дёрг

3221 дёрг

У меня болят плечи, а от острых краёв шестерёнок с цифрами саднит пальцы.

Ещё час.

Я нервно поглядываю на часы – время близится к полудню. Я думаю: «Если ба не вернётся домой пораньше, я успею».

Стоит мне так подумать, как с улицы доносится шум её машины.

О боже, о боже, о боже.

Я мгновенно вскакиваю и кидаюсь вниз запереть входную дверь, потому что если дверь не будет заперта, когда ба войдёт, тогда либо:

а) мне попадёт за то, что я не закрыла её, когда уходила в школу, либо…

б) ба может решить, что я уже почему-то вернулась, и пойдёт меня искать.

Через шероховатое стекло передней двери я вижу, как она приближается по дорожке к дому.