Присцилла Ширер - Принцы-воины [litres]

Луч четко указывал на вершину утеса. Чтобы покрыть такое расстояние одним прыжком, потребовались бы суперспособности. Ему ни за что такое не проделать. Представив себе последствия, Ксавье содрогнулся: упасть в бездонную пропасть? Быть заживо погребенным под песком?

Он еще раз взглянул на изображение прекрасного королевства, которое все еще ждало его. А потом вспомнил Леви и широкие врата. Какими реальными они казались, как манили к себе.

Полагайтесь не на собственное разумение.

Ксавье снова вздохнул. Был только один способ выяснить, что на самом деле правильно.

Он оторвал от земли одну ногу и вдруг ощутил, что с ботинками творится что-то странное. Ксавье опустил взгляд и увидел, что от подошв исходит бледное красноватое свечение. Нижняя часть ботинок сильно нагрелась. А свечение усилилось – мальчику даже показалось, что из подошв вырвалось пламя.

«Прыгай».

Он опять посмотрел на утес. Была не была. Ксавье присел, вдохнул поглубже и оттолкнулся от земли.

Ботинки будто бы подбросили его в воздух. «Такие бы пригодились на баскетбольной площадке» – пронеслось в голове у мальчика, когда он без труда взлетел к самой вершине утеса. И буря, и вся пустыня внизу тут же исчезли из виду. Он нацелился туда, куда указывал свет нагрудника.

Через мгновение Ксавье мягко приземлился, словно какой-то дружелюбный гигант аккуратно поставил его на нужное место. Он оказался на траве, на залитом солнцем лугу. Никакого песка. Небо голубело. Легкий ветерок ласкал лицо. Как будто Ксавье запрыгнул в совершенно новый мир. В мир покоя и отдыха – как на летних каникулах.

Ксавье глубоко вдохнул. Затем еще раз.

Он распрямил спину и стал озираться. Луг спускался к руслу речки, которая текла среди высокой травы и полевых цветов. Большие, будто бы ленивые ивы клонились к ней, опуская длинные ветви к самой воде. Ксавье вспомнил, как же ему хочется пить. Он вприпрыжку сбежал с холма, опустился на колени, зачерпнул пригоршню воды и плеснул в рот. Вода была чистой и холодной – просто изумительной. Мальчик выпил столько, сколько смог, а потом откинулся на спину в траве, развалившись в тени ив. Маленькая передышка – вот и все, что ему нужно. Из песчаной бури он выбрался. Осталось совсем немного, он уверен. Вокруг лениво порхали бабочки. Много, много бабочек. Ксавье улыбнулся. Он почувствовал, как тяжелеют веки. Становятся тяжелее всего на свете.

«Вздремну-ка я, – подумал он. – Совсем ненадолго…»

– Мы упадем! – крикнула Брианна Эвану, стоя на крыше здания, которое начало оседать под ними.

Но ребята не упали, и крыша не обрушилась. По сути, это была даже не крыша – их взглядам открылся совсем другой пейзаж.

Луг.

Двое вымотанных ребят сели и стали глядеть по сторонам – на волны высокой травы и на цветы буйных оттенков, которые стелились до самой опушки густого леса. Никаких больше рушащихся домов и пропастей. Все было мирно, и единственным звуком оставался шепот легкого ветерка, который слегка пригибал цветы и остужал пылающие лица ребят.

– Где это мы? – тихонько спросила Брианна.

– Понятия… не… имею… – пробормотал Эван.

Брианна осторожно потрогала землю, пытаясь понять, насколько она твердая. Эван проделал то же самое, убеждаясь, что то, на чем они сидят, не собирается никуда проваливаться.

– На ощупь… нормально, – сказал мальчик.

Брианна коснулась кончиком пальца одного из цветов, потом пригнула его поближе к носу. Запах был просто изумительный.

– Обалдеть, – выдохнула девочка.

На цветок села бабочка, и Бин чуть не подпрыгнула от неожиданного движения, почти ожидая, что сейчас на нее кто-нибудь набросится. Увидев, что дело всего лишь в бабочке, девочка чуть не рассмеялась.

Эван продолжал осматриваться, тоже в ожидании чего-то жуткого. Он все пытался уложить происходящее в голове:

– Так… мы взобрались на крышу и оказались здесь. То есть крыша того дома была… вроде портала?

– Думаю, да.

Рядом с первой бабочкой села вторая. Они были куда больше обычных, с крыльями невероятных расцветок, сверкавшими на солнце. Расслабившись, Брианна улыбнулась. Она потянулась потрогать бабочку в полной уверенности, что та улетит. Но нет.

Эвану по-прежнему было любопытно, как они сумели взобраться по стене. Он поднял один ботинок, чтобы исследовать подошву. Выглядела она совершенно обычной. Никаких следов шипов, когтей или присосок – хоть чего-то, с помощью чего они могли прицепиться к стене.

– И как эти ботинки сумели такое? – пробормотал Эван по большей части сам себе.

– Это волшебные ботинки! – ответила Брианна, чье внимание все еще привлекали бабочки.

– Ага… Ру сказал, у нас есть все, что нам надо. Он полон сюрпризов, этот тип.

Брианна не ответила: она влюбленными глазами смотрела на бабочек.

– Эй, нам нужно двигать дальше, – сказал Эван, недовольный тем, что девочка его не слушает. – Я уже хочу есть.

Брианна наконец-то посмотрела на него, словно только сейчас поняла, что он еще здесь:

– Да. Я тоже, если подумать. И пить хочется.

– Я бы не отказался от виноградной содовой.

– Виноградная содовая! – Брианна закатила глаза. – Я бы не отказалась от большого стакана лимонада…

К ним направлялись, рассаживаясь на цветы вокруг ребят, все новые и новые бабочки, их блестящие крылья сверкали.

– Блестящие бабочки? Быть не может, – Эван был шокирован. – Наверное, это… как их там – аллюминации?

– Галлюцинации? – Брианна покачала головой: – Нет, они настоящие. И такие красивые! – Девочка наклонилась к бабочке, что сидела ближе других: – Привет, красотка-бабочка. Как тебя зовут?

– О господи, – буркнул Эван. – Теперь она разговаривает с бабочками.

Он с подозрением глянул на насекомых. Что-то в них совершенно точно было не так. Огромные, как птицы, они вроде как смотрели на ребят, а от этого становилось жутко неуютно. Хотя – ничего удивительного в конце концов: в этом мире ведь почти все не так, как на земле.

– Слушай, я не думаю, что нам нужно с ними возиться, – сказал Эван, вставая. – Надо идти дальше.

– Кто сказал? – Голос Брианны звучал раздраженно.

– Помнишь, что случилось в последний раз, когда мы решили передохнуть…

– Ой, да расслабься, Эван. Ты такой паникер! Доспехи еще даже не указали нам направление, куда идти.

– Сюда, – произнес чей-то голос, мягкий и тягучий, как мед.

Эван заозирался.

– Это ты сказала? – спросил он.

Брианна покачала головой. Она сомневалась, стоит ли говорить вслух то, что пришло ей в голову, потому что такое вряд ли было возможно.

– Думаю… Это бабочка… Кажется, это она сказала.

Брианна подобралась поближе и уставилась на насекомое.