Алла Озорнина - Страшная тайна смартфона [litres]

– Эй, очнись! – это голос Дуньки. – Не слышишь, что ли? Дел сегодня куча: помыть, постирать да еще и в летнюю кухню переехать! Да, а братец-то твой где? Чтой-то его не видать!

Рита не выдержала. Опустившись на скамейку, заревела во весь голос. И легкая улыбка номер пять не смогла этот рев сдержать.

– Ты че? – всполошилась Дунька. – Че случилось-то? Да ладно тебе, реветь-то… Ну вот, слышишь, Настена проснулась…

И в самом деле – дом огласился пронзительными звуками уже знакомой пароходной сирены. Вслед за этим послышался голос Матрены Ивановны:

– Дунька, где ты?

Рита опять вспомнила, что нет Никиты, и почувствовала, как ее тело становится тяжелым, ватным. Но нет, нельзя давать волю эмоциям, подумала она и побежала в большую гостиную – может быть там удастся что-то узнать? Только вот – что?

Казалось, дом ждал встречи с Ритой, и именно в этом месте.

В гостиной было сумрачно и прохладно. Не успела она войти, как послышался вздох, только более протяжный и тревожный, чем в прошлый раз, а на стене появились буквы: «СПАСИ!» И тут же исчезли.

Рита поняла: она должна спасать не Никиту – Хохрякова. Ведь дом-то хохряковский.

В голове вертелся вопрос: что с Никитой?

Рита даже боялась думать о том, что случилось-то самое страшное…

Никита не отрываясь смотрел на черный мешок, с прорезями для глаз натянутый на голову Арсения.

– Я, конечно, кто же еще? – сказал он, снимая маску. А вместе с маской с прорезями он, казалось, снял еще одну маску – Никита увидел его настоящее лицо – перекошенное от злобы.

– А ты, я смотрю, не из хлипких. Думал, побоишься на мост-то идти. Тем более, что и тетя Фекла предупреждала тебя не ходить на него. А ты пошел. Уважаю!

– Ты читал записку Феклы? – спросил Никита, пытаясь перекричать шум реки.

– Да не читал я ее! Я ее писал! Ой, не могу! – и Булдыгеров-младший захохотал уже знакомым Никите сатанинским смехом. Потом успокоился, продолжал:

– Тети Феклы-то уже неделю как нет. Померла она… Вот я и решил написать вместо нее. А теперь ответь – кто ты? Откуда? Че те надо в нашей деревне?

– Да из Завираево я! Говорил же уже!

Арсений опять засмеялся страшным сатанинским смехом.

– Ой, не могу! Да нет такой деревни в округе-то – Завираево. Да и ботиночки-то у тебя – ненашенские! Не носят у нас такие! Да, поди, нигде такие не носят! Я ботиночки-то твои сразу просек! Вот и скажи – откуда ты? Ты ведь не зря здесь появился! Ты узнать хотел, что тут с нашими буренками происходит, да? Ну вот и узнал!

Он почти вплотную приблизился к Никите и издал странный шипящий звук. Никита окаменел.

– Страшно стало? – продолжал Арсений. – И моста ты боишься! И всего на свете! Думаешь, я не раскусил тебя? Да с первой же встречи! И тогда меня испугался! И вот на тебе! – Арсений начал прыгать по мосту. Мост закачался. Никите показалось, что он вот-вот развалится и они вместе полетят в бушующий поток.

– Ой, не могу! – опять захохотал Арсений. – Ты бы сейчас на свою морду посмотрел! Кирпича просит! – Он перестал хохотать, продолжал, – Да, как я ловко на Дуньку-то стрелки перевел! Ты и поверил! А Дунька-то не при чем!

«Как, Дунька не при чем? – пронеслось в голове у Никиты. – Зачем тогда она…»

– Знаю, что ты думаешь! – произнес Арсений. – Чего она шастала по деревне ночью? Да меня пыталась поймать, как говорится, с поличным! Сначала с Гришкой шастали, потом Гришки не стало – я его убрал, так же как тебя сейчас уберу, так она не успокоилась. Ну да ладно, очередь и до нее дойдет!

– Но для чего тебе все это? – спросил Никита.

– А тебе-то зачем это знать? Сейчас-то?

Арсений двинулся на Никиту. Тот замер. Что делать? Он ведь и драться-то не умеет. Прячась за угол, драться не научиться.

Но теперь выхода не было. Он должен сразиться. Перед ним – враг. Враг не только его – всей Берёзовки. Никита выставил вперед кулак и изо всех сил ткнул им в булдыгеровскую грудь. Мост покачнулся и, как ни странно, Булдыгеров упал. Видимо, просто не ожидал такого. Никита растерялся. Неужели… убил? Если убил – то что делать? Искусственное дыхание? А если не убил, то – что? Пока он размышлял Булдыгеров уже поднялся на ноги… Значит, живой.

Никита поднял кулак, сделал шаг вперед – и наткнулся на выставленную вперед булдыгеровскую ногу. Теперь уже падал Никита, но до конца не упал: он почувствовал, как кто-то (ну конечно же, Булдыгеров) в последнюю минуту хватает его, как щенка, за шкирку, подтаскивает к низенькой перекладине… и толкает вниз, в темный бурлящий поток. И, конечно же, уже не слышал слова, сказанные ему вдогонку:

– Туда тебе и дорога!

Рита вернулась на кухню и изо всех сил делала вид, что для нее нет большего счастья, чем помогать Дуньке. Почистить картошку? Пожалуйста, правда, она даже не представляет, как держать в руке нож, но все-таки взялась. В итоге Дунька сунула ей в руки ножницы и отправила снимать дурацкие сердечки с цепочками, которые были приделаны к ногтям и подстригать ногти.

Время шло, а Рите никак не удавалось заглянуть в кабинет Хохрякова. Вот уже и обед прошел, и дело к ужину движется, а у Риты все больше и больше поручений, и никак она не могла от них отвязаться – роль не позволяла.

И тут повезло! – Дунька отправилась убираться в летней кухне. Рита выглянула в окно: в беседке с книгой в руках сидела Настена, из летней кухни то и дело выбегала Дунька – похоже, окно снаружи решила помыть. Отлично!

Рита бесшумно поднялась на второй этаж, осторожно заглянула в комнату Матрены Ивановны – та, как и положено больной, вышивала, лежа в кровати.

Прикинув, где находится кабинет Хохрякова, двинулась по темному коридору и шла до тех пор, пока не наткнулась на какое-то препятствие. Быстро и гулко забилось сердце. Нащупала ручку – значит, это дверь. Дернула на себя – не открывается. Толкнула – то же самое.

Рита не знала – огорчаться или же радоваться. Огорчаться, потому что не выполнила просьбу Никиты и мольбу дома о помощи, радоваться, потому что она даже понятия не имела, что должна делать в кабинете Хохрякова. Она уже собралась повернуть обратно, как вдруг случилось странное… В замочной скважине сам собой повернулся ключ и дверь стала медленно открываться. С бьющимся сердцем Рита вошла в кабинет в надежде, что если увидит что-то страшное, тут же выскочит обратно, но дверь быстро с шумом захлопнулась. Опять повернулся в скважине невидимый ключ.

Рита поняла, что это дом помог ей войти. Помог, чтобы она смогла спасти Хохрякова. Но как? Постояв немного посреди кабинета и придя в себя, Рита огляделась. Хотя и оглядываться-то было нечего: здесь всего-навсего был стол, стул, сейф и большое кожаное кресло рядом с окном.