Алессандро Гатти - История о погасших огнях [litres]

– Великий Альбурнус? Это ещё кто? – спросил Клинкус, жуя каштан.

– Величайший изобретатель, когда-либо живший в Листвянке, – с готовностью объяснила Глина. – Гений практически! Он увидел, что от слёз дракона поднимается светящийся пар, и из него над озером образовалось целое облако. Альбурнус очень удивился и набрал немного слёз во фляжку. По дороге домой он заметил, что фляжка нагрелась, стала прозрачной и начала светиться.

– Дальше я рассказываю! – закричал Юки, сердито глянув на сестру.

– Ой, рассказывайте уже кто-нибудь! – подключился Рилло с набитым ртом. – Мне всё равно кто, лишь бы побыстрее услышать историю.

– И тогда его озарила гениальная мысль, – продолжил довольный Юки. – Он решил, что пар от слёз дракона можно использовать для освещения города. В Листвянке тогда пользовались газовыми фонарями, которые зажигали каждый вечер и гасили каждое утро. А в домах у людей были свечи и лучины. Сам понимаешь, достаточно было небольшого пожара, чтобы целые участки с деревьями превращались в пепел! Один раз, например, ветер донёс искры аж до «Прошлогодней Грозди», это самое старое кафе в городе, которое всегда висело на древнем дубе в глубине леса. И представь себе, от пожара чуть не выгорел весь рынок Четырёх Пней!

– Давай теперь перескажи всю историю Листвянки от основания города, – перебила брата Глина. – Итак, Альбурнус несколько раз бегал от дома к озеру с двумя вёдрами и наполнил слезами дракона огромную бочку у входа в свою лабораторию. Оставался только один вопрос: как провести светящийся пар в город?

– С помощью нового гениального изобретения! – с готовностью ответил Юки.

Мозг Клинкуса тут же включился в работу, ведь мальчик умел мастерить и чинить самые разные предметы. Мотосани были его шедевром, и у Клинкуса больно кольнуло в желудке при мысли о том, что они остались где-то в снегу на окраине Листвянки. А в голове тем временем созрела пара решений.

– Надо было взять обычные медные трубы, – начал он, – пустить по ним пар и подсоединить трубы к герметичным фонарям из стекла и…

При этих словах Рилло в первый раз за вечер отвлёкся от жареных каштанов.

– Медь, стекло, трубы… чего только не придумают эти миуки! – покачал он головой.

– Да уж, – согласился Юки. – У нас тут ничего подобного нет.

– Хотя в принципе Альбурнус сделал примерно то же самое, – авторитетно заключила Глина. – Просто вместо труб он использовал полые стебли аниса, а вместо стеклянных фонарей – шары из сосновой смолы. Гениально, правда?

– Точно! Настолько гениально, что король Листвянки приказал, чтобы лампочки Альбурнуса горели по всему городу, – снова подключился Юки. – Так на наших деревьях появилась иллюминация, которую ты видел сегодня ночью.

– Здорово, – прошептал Клинкус, а потом, вспомнив, что свет два раза гас, спросил: – А сейчас-то что у вас происходит?

– Я тебе скажу, что происходит, – заворчал Рилло. – Эти болваны из Листвянки тратили слёзы дракона, совершенно не думая о том, что в один прекрасный день они закончатся! Ну вот, теперь этот день приближается.

– Не может быть… – не поверил Клинкус.

– К сожалению, это так, – со вздохом подтвердила слова белки Глина. – Мы практически осушили озеро, а теперь и запасы в бочках заканчиваются. Свет гаснет всё чаще…

– …и никто не знает, на сколько ещё дней хватит последних слёз дракона, – грустно закончил рассказ Юки.

– Что же будет, когда они закончатся? – спросил Клинкус, изо всех сил борясь с зевотой.

– Листвянка погрузится во тьму, – мрачно ответила Глина. – Придётся снова достать свечи и лучины и стараться не…

Она прервалась на полуслове, потому что их новый друг неожиданно заснул.

Утром, пока робкое зимнее солнце освещало верхушки заснеженных деревьев Листвянки, в жёлудеобразном доме Юки потягивался в кровати и старался не думать о том, что ему давно надо было встать и собраться в школу. А Глина уже застёгивала пуговицы куртки, которую мама сделала ей из ароматных розовых лепестков, сшитых паутиновой нитью.

Зевнув, Юки увидел огромный глаз, наблюдавший за ним через окно, и громко закричал, окончательно проснувшись.

– Клоп, ты что, не видишь, это же Клинкус! – воскликнула Глина.

– Простите! – произнёс Клинкус, и от его голоса задрожала вся комната. – Я не хотел вас пугать. Красивая куртка, Глина!

– Спасибо! – улыбнулась девочка, делая пируэт. – Тебе правда нравится? Это моя любимая.

– Рилло говорит, что она похожа на заплесневелую сосновую шишку! – пошутил Юки, вставая с постели.

Сестра оставила шутку без комментариев, подошла к окну и выглянула на улицу. Клинкус сидел прямо напротив их дома, опираясь рукой на крышу склада.

– Как спалось? – вежливо поинтересовалась Глина.

– Прекрасно! И мне, кстати, кажется… ПРИШЛА В ГОЛОВУ ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ!

– Идея?! – хором отозвались брат и сестра. – Какая ещё идея?

– Идея… что делать со светом и слезами дракона, – ответил Клинкус.

– И что с ними делать? – спросила Глина.

– Мне кажется, я знаю, как заманить в Листвянку дракона! – объявил миук.

– А зачем нам дракон? – растерянно спросил Юки.

– Доброе утро, братишка! Мы попросим у него немного слёз и снова зажжём свет в городе! – объяснила Глина.

– Точно, – подтвердил Клинкус. – Вот что я придумал.

– И как ты собираешься заманить в город дракона? – недоверчиво спросил Юки.

– Сделать приманку для драконов, – пожал плечами мальчик.

– Ого! – воскликнула Глина. – А что это?

– Модная игрушка для богачей Умграда, – ответил Клинкус. – Они в последнее время очень полюбили ходить на охоту на драконов. Мы в Мастерских много таких приманок делали. Кажется, они работают.

– А-а-а, ну тогда… – сказал Юки, глядя на сестру.

– Тогда нам надо срочно идти к королеве! – договорила за брата Глина.

– А школа? – спросил Юки. – Если я не приду, учительница напишет записку, и мама опять будет ругаться.

– Ну и что?! Есть дела и поважнее школы, – решительно заявила Глина.

Клинкус улыбнулся и стал ждать, когда брат и сестра закончат собираться. А потом вытянул руку на подоконник, чтобы они забрались к нему на плечи.

Как и все большие города, Листвянка утром напоминала муравейник. Древесные улицы и мосты, подвешенные между стволами, были заполнены пешеходами и повозками. Грибокулёры скользили то вверх, то вниз, а у лифтов толпились жители и в ожидании транспорта читали утренний номер «Листовки», отпечатанный на дубовом листе. В мастерских уже вовсю трудились плотники и канатчики, у которых всегда было много работы. То и дело мимо пробегали какие-то люди с воском и фитилём для изготовления свечей. Жители Листвянки, кажется, смирились с тем, что им придётся жить в темноте, которая со дня на день грозила опуститься на город.