Камилла Бенко - Дитя звезд [litres]

Клэр быстро провела ещё несколько линий, добавляя к рисунку виверну. Существо обвило Багряную гору. Она позволила его хвосту спадать вниз, щекоча изображение спящего в полях химер Грифина. Медный зверёк, громоздившийся на плече Сены, одобрительно замурлыкал себе под нос, когда Клэр закончила.

– Вот, – объявила она, плюхаясь на набитый листьями пуф, чтобы остальные смогли разглядеть, что у неё получилось, поближе. – Готово. – У неё слегка кружилась голова, но она не знала точно, виновато ли в этом волнение или длинный день, за которым последовала ещё более длинная ночь.

– Впечатляет, – сказала Софи. – Но…

Клэр выпрямилась:

– Но что? Я испортила карту?

Софи покачала головой:

– Нет, вовсе нет! Это тот Арден, каким его знают родители Сены, но я не уверена, что единорог разглядит в нём свой дом. Я немного видела то, какой жизнь была прежде: воспоминания о беге наперегонки с ветром в парусах прядильщиков и длинных вечерах в садах земледельцев, о помощи людям с особо прихотливым урожаем. Кователи раньше даже выплавляли блестящие золотые кольца, чтобы жеребята могли с ними играть. А здесь, – она показала на дверь, – нет ни одного единорога.

– Я могу это исправить! – воскликнула Клэр, поднимаясь на ноги. Усталость не прошла, но слова Софи подстегнули её воображение. – Я попробую ещё. Я нарисую тебе мир, полный единорогов.

Софи принялась делиться с Клэр снами единорога, а Клэр – переносить их на дверь. Сны о длинноногих детёнышах, спящих на лугах. О холодных морских брызгах, разлетающихся во все стороны от его гривы. О семье из сестёр и братьев, которые знают любую звезду по имени и каждую тень на луне.

Софи говорила с жаром, и Клэр позволила этому жару перекинуться на её работу. Это чувство было ей хорошо знакомо.

Это должно сработать. Им надо открыть швы. Ардену нужен единорог.

Как вдруг кто-то будто выкрутил чувства Клэр на полную. Воздух наполнила сладость. Шероховатая древесина двери приобрела резкий рельеф. Клэр внезапно охватила уверенность. А затем…

Клэр отпрянула назад, от двери. По круглым глазам друзей она поняла, что они тоже это слышали. Хотя в палатке ничего не изменилось, из-за двери доносился звук. Нескончаемое, оглушительное гудение. Вибрация камня, царапающего камень, дрожащих в воздухе струн, твердеющего металла, растущей зелени. Звук ветров двух миров, играющих наперегонки в дымоходе камина.

Медный колокольчик зазвенел – дверь заходила ходуном. Клочки мха разлетались во все стороны, шарниры протестующе скрипели.

– Открывай! – воскликнула Сена. – Софи… открой её, пока она не развалилась!

– Ещё рано! – ответила Софи. Казалось, серебро в её глазах сияло как никогда ярко. – Они ещё не пришли… я боюсь открывать дверь слишком рано, мы можем застрять в швах!

Дверь зашаталась пуще прежнего.

За ней ревел ветер, и от его гула в ушах Клэр поднялась ритмичная дробь. Нет, не дробь – топот копыт!

Софи ринулась к двери, но Клэр схватила свободную руку сестры. На неё накатила волна тошноты, когда мир вокруг неё искривило, но она не могла допустить, чтобы сестра затерялась между мирами. Она почувствовала, как Нэт сзади взял её за другую руку, и она знала, что Сена держится вместе со всеми.

– Мы тебя держим, Софи! – прокричала Клэр поверх шума. Софи обхватила ладонями ручку из резинок… и раздвинула швы мира.

Казалось, время замедлилось и почти сошло на нет. Клэр краем глаза заметила лицо сестры, когда отходила назад, уступая место. Софи выглядела, как растянутое дыхание, она застыла в прыжке, устремив взгляд куда-то вдаль. А затем…

Единорог возвратился в Арден.

Она осознавала, что вокруг хаос, крики и треск: дверь развалилась, превратившись в ничто, – но когда Клэр посмотрела на единорога, всё это потеряло значение.

Он был безмятежной силой. Внушающей спокойствие могучестью. Чёткой целью.

И, когда он повернул к ним свою величественную голову, она увидела в его глазах целые галактики. Его великолепный рог закручивался остроконечной спиралью. Он светился силой солнца, которое уже начало восходить.

– Ты нужен им там, снаружи, – хрипло сказала Софи, по её лицу текли слёзы радости.

Не успела Клэр и глазом моргнуть, как единорога и след простыл.

Но полог палатки был по-прежнему откинут, и они видели, как заря поднимается над Зелёной деревней. В розовом свете раннего утра Клэр разглядела прядильщиков и кователей, пробирающихся к границе из камуфлоры, которая как раз начала открываться, чтобы выпустить их из деревни. Как вдруг гильдии остановились на месте и повернулись к ослепительному диву, мчавшемуся им навстречу – мчавшемуся к Надии.

– Мама! Папа!

Клэр оглянулась назад. На том месте, где прежде была дверь, стояли на коленях, крепко обнимая друг друга, три силуэта. Плечи Сены сотрясались от всхлипываний: Сильвия, женщина, волосы которой были ещё ярче, чем у Сены, и Мэтью, улыбка которого была такой широкой, что даже его каштановая борода не могла её спрятать, крепко прижимали к себе свою дочь. Казалось, они никогда не расцепят объятий.

Клэр отвела взгляд. Ей не хотелось мешать только что воссоединившейся семье побыть наедине друг с другом. К тому же ей предстояло задать единорогу вопрос… целую кучу вопросов!

Она собиралась выйти из палатки, но головокружение, которое она почувствовала ранее, нахлынуло на неё снова, и Клэр вдруг поняла, что падает вниз, на плюшевый ковёр Надии.

– Клэр? Клэр!

Она слышала, как кто-то зовёт её по имени. Софи. Или Нэт.

– Что с ней такое?

Лёжа на полу, она почувствовала, как кто-то схватил её за руку. А затем она услышала полный страха ответ:

– Печная копоть, да ведь это паутчий укус! Давно он у неё? Клэр, держись!

Но Клэр уже потеряла сознание.

Первым, что Клэр увидела проснувшись, были нарисованные на потолке созвездия – странным образом знакомые созвездия, напомнившие ей спальню, которую они с Софи делили в башне Звёздной цитадели. Но от Зелёного леса до Горнопристанища было по меньшей мере две недели пути. Поэтому она никак не могла очутиться в цитадели, разве что… Неужели она проспала две недели? Перепугавшись, она попыталась усесться на кровати.

– Тише-тише, не надо резких движений, – произнёс тёплый, приветливый голос бабушки Надии. Лицо женщины расплылось в улыбке. – Все очень обрадуются, что ты проснулась.

– Клэр! – Над ней нависла голова Нэта. – Давно пора!

– Нэт! – воскликнула Клэр. Всё становилось запутаннее с каждой минутой. – Что ты делаешь в Горнопристанище? Где Софи? Где единорог?

Нэт покачал головой:

– Я думал, это я обычно задаю много вопросов.

Откинувшись на подушки, Клэр увидела, что она в самом деле в их прежней комнате, в которой, тем не менее, произошла кое-какая перестановка. Вокруг кровати расставили несколько кресел, на них лежали смятые покрывала.