Камилла Бенко - Сны единорога [litres]

– …королева на самом деле злая, а Терний – прядильщик, и, кстати, он говорит, что пробудил королеву из камня, а Софи и Клэр вроде как принцессы.

– Хех, – произнесла Сена, окидывая Клэр и Софи критическим взглядом. – Не совсем то, чего я ожидала.

– Мы тоже рады тебя видеть, – ответила Клэр, широко улыбаясь.

Рыжеволосая девочка сверкнула своей зубастой улыбкой, но улыбка тут же сползла с её лица: уверенности в Сене слегка поубавилось, когда она перевела взгляд на того, кто стоял позади Клэр.

– Привет, Софи… – Сена замялась, и Клэр поняла, что она, по всей видимости, не знает, что сказать подруге, которую она подставила, обвинив в краже.

– Скажи: «Прости меня», – подсказал ей Нэт громким шёпотом.

Сена опустила свои золотистые глаза в пол и пробормотала:

– Прости.

Софи выдержала секунду, и Клэр подумала, уж не один ли это из тех моментов, когда сестра не примет извинение и затаит обиду.

– Я думаю, – ответила Софи, обводя промозглую тюремную клетку взглядом, – что ты уже заплатила за свой поступок сполна. Но я хочу сказать ещё кое-что.

Сена съёжилась:

– Что?

– Спасибо, – сказала Софи. – Судя по тому, что мне рассказала Клэр, если бы не ты, она, скорее всего, стала бы кормом для призраков.

– Может, кормом для призраков она бы и не стала, – кивнула Сена с серьёзным видом, – но ржавчиной для кователей – непременно.

– Ну всё, хватит, – перебила их Клэр, желая, чтобы этот разговор поскорее прекратился. – Нам нужно вытащить тебя отсюда.

– Да, – поддержал её Нэт. – Верховный совет может спуститься сюда в любую секунду.

– Ошибаешься, – донёсся голос с противоположного конца коридора. Клэр застыла, увидев, как полыхающее оранжевым пламя движется в их сторону. – Мы уже здесь.

Говорившая поднесла факел поближе к лицу, и пламя осветило тонкие черты Миры Бахромы.

Софи заслонила собой Клэр.

– Вы её не получите! – закричала она. – Смерть Клэр – не ключ к чьей-то победе!

– Да, – вздохнула Бахрома, остановившись перед детьми. – Её смерть определённо не ключ. – Прядильщица была одета в тёмно-синюю мантию, украшенную сотнями колышущихся голубых кисточек. Но нити колыхались не синхронно с движениями женщины. Какие-то из них раскачивались вперёд, а какие-то – назад или в сторону. Как если бы каждая отдельная ниточка жила своей собственной жизнью. И, возможно, так оно и было.

– Но, – удивилась Клэр, делая шаг назад, – зачем тогда вам меня убивать?

– Незачем, – ответила Бахрома, качая головой, отчего её длинные седые косички, которых у неё было не счесть, пустились в пляс. – Живая ты для нас гораздо полезнее.

– Но мы слышали, как вы об этом говорили! – воскликнула Софи. – Мы слышали, как вы сказали Джасперу, что её смерть станет ключом к вашей победе. – Но когда слова сошли с языка Софи, Клэр поняла, что это не совсем верно. Ведь Бахрома сказала, что ключом станет смерть девочки. Она ни разу не назвала имя.

Клэр почувствовала тычок в спину – Софи оттолкнула её от прутьев.

– Не подходите к Клэр, – дрожащим голосом произнесла Софи. – Она вам ни к чему. Она даже не настоящая принцесса… Она просто моя сестра!

Брови Миры взмыли вверх:

– Почему-то я в это не верю. Думаю, ты тоже. Но если ты не прекратишь вопить, всё случится куда быстрее.

– Но тогда… – всё не унималась Софи, но Нэт вдруг взвизгнул.

– НЕТ, – прокричал он. Мальчик широко раскинул руки, как если бы он был в силах остановить одну из самых знаменитых и могущественных прядильщиц Ардена на пути к её цели. – НЕ ТРОНЬТЕ СЕНУ!

В этот раз Бахрома ничего не сказала.

Ползучий страх пустил ростки в сердце Клэр, и медленно (так медленно!) она соединила крик Нэта… и молчание Бахромы воедино. Не Клэр, возможная принцесса-самоцветчица Ардена, – та девочка, смерть которой должна стать ключом. И не Софи, которая также является потомком принца Мартина.

А Сена.

Но…

– Почему? – прозвенел голос Клэр, пока она искала глазами путь к спасению. Если ей удастся отвлечь Бахрому, возможно, Нэт или Софи придумают какой-нибудь план. – Почему вы хотите, чтобы Сена умерла? Что она такого сделала?

– Помимо того, что украла единорожью арфу? – Бахрома пожала плечами: – Вообще-то, ничего. Её проступок не страшнее вранья магистра Айрис из Зелёного леса о том, что данный артефакт в целости и сохранности. Не страшнее он и того, какими средствами мои Роялисты добыли единорожьи артефакты. Но всё это делалось во благо Ардена, и смерть Сены послужит для той же цели.

– Вы не тронете её, – заявил Нэт, выпрямляясь в полный рост, хотя был лишь чуточку выше Клэр. – Я вам не позволю!

– А, – негромко произнесла женщина, внимательно изучая Нэта взглядом. Мальчик выглядел как ощетинившийся ёж. – Ты внук Фрэнсиса, не так ли? Да, его не слишком обрадовал наш план, но он не то чтобы в состоянии кому-то помочь.

– Извините, – сказала Сена. Клэр обернулась и увидела, что юная ковательница стоит у решётки, держась обеими руками за прутья. – Раз уж мне предстоит умереть… не могли бы вы хотя бы объяснить почему?

Приподняв полы своей мантии, Бахрома перешагнула через лужицу воды, чтобы приблизиться к Сене.

– Из-за твоих родителей, милая.

– Сена не виновата, что её родители полюбили друг друга! – воскликнул Нэт. – Почему вы продолжаете наказывать её за это?

– Я её не наказываю, – возразила Бахрома, неотрывно глядя на Сену. – Я использую её в качестве приманки.

– Приманки для чего? – спросила Клэр, украдкой взглянув на Софи. Но на лице сестры в этот раз не было задумчивого выражения. Вместо этого у неё был болезненный вид.

Бахрома вздохнула:

– Я ожидала большей смекалистости от принцессы-самоцветчицы Ардена. Я уже сказала – для её родителей.

– Мои родители мертвы, – бросила Сена. – Ну или всё равно что мертвы. Папу казнили много лет назад, а маму, как я узнала, держат в какой-то части лабиринта старой столицы.

– Твои источники ошибаются, – возразила Бахрома. – Я величайший историк нашего времени. Мне известно обо всём, что происходит в Ардене. Включая постановочную казнь. Включая операцию по спасению жены. Включая слухи о сбежавшей паре алхимиков, экспериментирующих с великими и опасными чудесами. Такими, которые, как мы знаем, могут разорвать швы, скрепляющие этот мир.

У Сены был такой вид, словно её ударили по голове молотком. Она в буквальном смысле закачалась на ногах:

– Папа… он жив? И он вместе с мамой?

– Пока что, – подтвердила Бахрома. – Но это ненадолго.

Булатные… они живы! И снова эта странная фраза… Про швы, скрепляющие мир. Где же она её уже слышала? Внезапно Клэр вспомнила: Ворс! Ворс сказал, что два их сильнейших алхимика (те самые, которые научили всех пробуждать химер) пропали без вести во время неудачного эксперимента со швами, скрепляющими этот мир. Родители Сены бывали в Плетёном корне!