Эдит Несбит - Мокрое волшебство [litres]

– Да, – сказал Фрэнсис. – И только-то.

Он говорил с легкой горечью, потому что с нетерпением ждал откровенной беседы с королем, а остальные отнеслись к его идее без того восторга, какого он по праву ожидал.

– Давайте позовем Ульфина, – предложила принцесса, и все принялись скрестись в дверь из полированного серебристого клена, отделявшую их камеру от остальной тюрьмы.

Электрические звонки не работали, поэтому приходилось царапаться, а не звонить – тоже ничего сложного.

Ульфин явился мгновенно.

– Мы посовещались, – сказала Фрейя, – и нам нужна твоя помощь. Мы знаем, что ты поможешь.

– Конечно, только скажите, что нужно сделать.

Ему коротко выложили все.

– Я горжусь вашим доверием, принцесса, – сказал Ульфин.

А услышав о мечте Фрэнсиса о всеобщем мире, он взял веснушчатую руку мальчика и припал к ней губами. И Фрэнсис, хотя этот знак уважения заставил его гордиться и смущаться одновременно, невольно заметил, что губы Ульфина тверды, как рог.

– Я целую твою руку, – сказал Ульфин, – потому что ты возвращаешь мне честь, от которой я готов был отказаться, как и от всего остального, лишь бы принцесса могла спастись и быть в безопасности. Ради нее одной я помог бы вам найти спрятанный мундир, пойдя против чести и своей страны. Но теперь я знаю: мой поступок принесет мир, которого мы, воины, как и весь народ, страстно желаем, значит, я действую как истинный благородный патриот. Жаль только, что я положу к ногам принцессы на один дар меньше.

– А ты знаешь, где хранятся мундиры? – спросила Мавис.

– В музее Чужестранных Диковинок, – ответил Ульфин, – под усиленной охраной. Но охраняют их морские пехотинцы, офицер которых одолжил вам сегодня скакунов. Он мой друг, и если я расскажу ему, в чем дело, он мне поможет. Взамен я прошу пообещать одно: вы не попытаетесь бежать и вернуться в свою страну, пока вас не отпустят наши милостивые монархи.

Это обещание дети дали легко – и думали, что сдержать его будет не труднее.

– Тогда завтра, – сказал Ульфин, – начнется великолепный мирный заговор, благодаря которому наши имена, окруженные ореолом славы, будут известны в самых отдаленных веках.

Он дружески посмотрел на всех и вышел.

– Такой милый, правда? – спросила Мавис.

– Да, конечно, – рассеянно ответила принцесса.

И вот на следующий день детей, захвативших пропуска из листьев, отвели в большое жемчужно-бирюзовое здание – музей Чужестранных Диковинок. Там хранилось много странных предметов: фарфор, стекло, книги и всевозможные земные предметы, снятые с затонувших кораблей. Все экспонаты находились в выпуклых, очевидно, стеклянных, ящиках. Куратор музея с гордостью показывал свои сокровища и давал очень интересные, но неправильные объяснения.

– Этими дисками, – сказал он, показывая на фарфоровые тарелки, – пользуются в спортивных играх. Их перекидывают друг другу, а если кому-то не удается поймать диск, то он проиграл.

Яйцеварка, как объяснил он, это шкатулка для драгоценностей земной королевы. В яйцеварку вставили четыре сферической формы изумруда, чтобы показать несведущим, как пользовались «шкатулкой». Серебряное ведерко для льда было снабжено табличкой: «Поилка для скакунов земных королей», а наполовину заполненный портсигар значился как «Футляр для чар. Содержит злые чары. Вероятно, эпоха Древних Варваров». В общем, все это было очень похоже на музеи, которые можно посетить на суше.

Они как раз подходили к большому ящику, в котором лежало что-то светлое с надписью «Очень ценное», когда к куратору подошел посыльный и сообщил, что его ждет солдат с ценнейшими диковинками, захваченными у врага.

– Извините, я на минутку, – проговорил куратор и вышел.

– Это я подстроил, – сказал Ульфин. – Быстро, пока он не вернулся! Возьмите свои мундиры, если вам известно заклинание, убирающее ящик.

Принцесса засмеялась, положила руку на стеклянный купол, и – бац! – он лопнул и исчез, как мыльный пузырь.

– Волшебство, – прошептал Ульфин.

– Это не волшебство, – сказала принцесса. – Ваши ящики – всего лишь пузыри.

– А я и не знал!

– Конечно, потому что никогда не осмеливался к ним прикоснуться.

Дети уже снимали мундиры с рубиновой плиты, на которой они лежали.

– А вот и мундир Кэти, – прошептала Мавис.

Принцесса схватила его, прижала к себе, одним быстрым движением натянула свой жемчужный мундир и застегнула его поверх маленького сложенного мундира Кэти.

– Быстрей, – сказала Фрейя, – надевайте свои мундиры. И не забудьте взять морские хвосты.

Так дети и сделали, но солдаты в конце длинного прохода заметили суету и ринулись к ним.

– Живее, живее! – торопила принцесса. – А теперь все вместе: раз, два, три. Нажимайте третью пуговицу!

Дети послушались, и солдаты, бегущие по залу, чтобы арестовать нарушителей порядка в музее – ибо к тому времени уже стало ясно, что произошло – в полном смятении чуть не попамдали друг на друга. Потому что там, где минуту назад были четверо в оковах-хвостах, стало пусто, только Ульфин стоял рядом с разбитым музейным ящиком.

А потом случилось нечто странное. Словно ниоткуда появился маленький жемчужный мундир, висящий в воздухе (в смысле в воде. Или все-таки в воздухе?). Казалось, мундир растягивается и окутывает Ульфина.

– Надень его, – сказал голос невидимки, – надень!

Ульфин так и сделал.

Солдаты были уже совсем близко.

– Нажми на третью пуговицу! – крикнула принцесса, и Ульфин послушался.

Но когда его правая рука нашла пуговицу, ближайший солдат схватил его за левую руку с резким криком:

– Предатель, я арестую тебя именем короля!

Солдат не мог видеть, что именно держит, но чувствовал: что-то в его пальцах есть, и не разжимал хватки.

– Нижнюю пуговицу, Ульфин, – раздался голос невидимой принцессы. – Жми на нижнюю!

В следующее мгновение солдат, у которого перехватило дыхание от изумления и ужаса, тупо уставился на свою пустую ладонь. Ульфин, как и трое детей и принцесса, сделался не только невидимым, но и неосязаемым. Солдаты не могли ни увидеть их, ни почувствовать. Больше того, принцесса, дети и Ульфин тоже не видели и не чувствовали друг друга.

– Ой, где же вы? А я где? – воскликнула Мавис.

– Тише, – отозвалась принцесса, – мы должны ориентироваться на голоса, но это опасно. A la porte! [40] A la porte (франц.) – к выходу. – добавила она.

Какое счастье, что никто из солдат не знал французского языка!

Поскольку пятеро беглецов сделались невидимыми и неосязаемыми, а солдаты – нет, было легко обойти стражу и добраться до сводчатого дверного проема. Принцесса добралась туда первой и не нашла поблизости ни одного врага: все солдаты толпились вокруг разграбленного музейного ящика, переговариваясь и удивляясь. Тот, кто схватил Ульфина, снова и снова объяснял, как держал негодяя за руку: