Андрэ Нортон - Темный трубач

Я потратил ещё день, чтобы убедиться, что Батт готов к защите. Аннет была этим недовольна. Затем мы ушли пешком — в этом я Аннет не уступил. Хоппер — последнее средство спасения для оставшихся в Батте. К тому же я считал, что лучше двигаться скрытно, хотя это и удлинит путь. Лучшая наша защита — не попадаться на глаза.

Тропа, шедшая из Батта, сильно заросла. Ею не пользовались десять лет, всё передвижение осуществлялось во флиттерах и хопперах. Но она была достаточно заметна, заблудиться невозможно. С собой мы взяли лёгкие рюкзаки и станнеры с запасными зарядами. Я обыскал всю крепость в надежде найти более мощное оружие. Но, как и на пещерной базе, его не было: должно быть, унесли с собой уходившие войска. Последним моим делом в Батте было снять лазер, которым мы заплавили дверь, с большими усилиями перетащить его на крышу и закрепить для обороны. Не думаю, чтобы это понравилось Аннет; вряд ли она станет им пользоваться, даже в чрезвычайных обстоятельствах. Впрочем, кто знает, как поведёт себя человек, глядящий в лицо смерти?

Мы шли по дикой местности, почти такой же запущенной, как в заповеднике, но к полудню встретили одинокую ферму. И здесь увидели ещё оду трагедию. Как и на станции мутантов, в загонах оставался скот. Животные почти все погибли. Мы освободили двух ещё живых тягловых животных — они съели всю траву в своих загонах, — накормили, напоили их и выпустили на волю. Я подумал, что если на обратном пути найдём их, хорошо бы прихватить их с собой. Что же касается мелкого скота и птицы, им уже нельзя было помочь.

Дом был пуст, и мы не знали, что случилось с хозяином и его семьёй. Грабители в доме не побывали. Мрачное начало, у которого нет и не может быть светлого конца. Мы поплелись дальше, придерживаясь, насколько можно, дороги. Она нужна была нам, как связь с безопасным прошлым, с цивилизацией Бельтана.

Мы почти не разговаривали, пока Тед не выпалил:

— Ты думаешь, все… все погибли, Вир?

— Возможно.

— Беженцы тоже?

— Те, что в хоппере, были мертвы. Наверно, высвободили нечто, с чем не справились сами.

Тед остановился и посмотрел мне в глаза.

— Нам лучше… всё узнать?

— Придётся.

Положение Теда в Кинвете было почти таким же, как моё. Его родители погибли в неудачном лабораторном эксперименте, воспитывался он в семье Дрексов, родственников отца. Близких потерял, но это не значит, что он был так же далёк ото всех, как я. Он ведь не относился к семье работника службы безопасности.

— Ты прав, — неохотно согласился он. — И что же мы будем делать, если это правда? Да, знаю, включим сигнал в порту Кто знает, когда его услышат?

— Закон спасательной шлюпки, — коротко ответил я.

— Закон спасательной шлюпки? — повторил он. Потом понял. — А, ты имеешь в виду устав космических кораблей. Создадим колонию, как если бы высадились на необитаемой планете. Но мы ведь не уцелевшие после кораблекрушения.

— Очень похоже на то. И у нас для начала имеется больше, чем у переживших кораблекрушение. Нам принадлежит всё, что здесь осталось. Это наше — без всякого сомнения.

— Машины не будут работать вечно. Большинство из них мы даже не сможем обслуживать. А когда всё остановится…

— Да, мы будем предоставлены сами себе. Надо закрепиться до того, как остановятся машины.

Это значило заглядывать на годы вперед, а я всё ещё не хотел — пока не припрёт. Думаю, Теду такие мысли нравились не больше, чем мне. Он замолчал. До конца дня мы говорили немного и только о том, что встречалось по пути. Мы заночевали у ручья в небольшой роще. Костра не разводили. Дежурили по очереди, утром съели чрезвычайный рацион и отправились дальше.

К полудню мы подошли к знакомым полям. Скот бесцельно бродил на свободе. Несколько животных с жалобными криками пошли за нами, но мы прогнали их, так как не хотели привлекать к себе внимания.

И вот мы в Кинвете — в том, что когда-то было Кинветом. На лентах я видел картины военных разрушений на других мирах, но они значили для меня не больше, чем художественные или исторические ленты, — на них показывались события, которые прямо тебя не затрагивают. И то, что я увидел здесь, подействовало, как удар в лицо.

Обгорелая изрытая земля, остатки домов и лабораторий, которые мы знали всю жизнь. Ни один ориентир не остался цел, чтобы напомнить о посёлке. Как будто всё, сделанное людьми, раздавили ударом гигантского кулака.

— Нет! — у Теда вырвался стон. Он не побежал туда, в зону разрушений; а только смотрел на меня с искажённым лицом.

— Что…

— Должно быть, мы это слышали в пещерах.

— Но почему?

— Вероятно, мы никогда не узнаем.

— Я… я… — он размахивал станнером, как будто это был бластер, а перед нами — преступники, совершившие это злодеяние.

— Побереги заряды… они нам ещё понадобятся.

Обещание возмездия на него подействовало.

— Куда теперь?

— В порт. — Но я не надеялся, что там лучше.

Мы собирались остановиться в Кинвете, но теперь даже близко к нему не хотелось подходить. Мы пошли быстрее, чем раньше, стараясь как можно дальше уйти от этого страшного места. Уже давно стемнело, когда мы заночевали в сарае на краю поля — в нём обычно хранили урожай. Между Кинветом и портом лежали почти сплошь возделанные земли.

Наступала пора уборки урожая. Жатва уже началась, потому что на некоторых полях мы видели только стерню, хотя нигде не заметили ни мешков с зерном, ни полевых роботов. Вероятно, нам придётся позаботиться об урожае. Тут его слишком много для нашей маленькой группы, но я не мог допустить, чтобы он погиб. С начала войны нас приучили беречь каждое зернышко.

На следующее утро мы подошли к окраинам Етхолма. Возможно, посёлок не пострадал, как Кинвет, но в пещерах мы ощутили не один бомбовый удар. На обратном пути можно заглянуть и в Етхолм, и в Хайчекс, но сейчас важнее порт. Мне казалось, что если кто-то и выживет, то он будет в порту.

Мы шли быстрым шагом, которому учат рейнджеров. Переход, отдых, опять переход — рейнджеры переняли эту манеру у службы безопасности. Это самый быстрый способ передвижения пешком, а полями так можно идти долго. Но мы были ещё за пределами порта, когда увидели две громадные металлические колонны, устремлённые в небо.

— Корабли! — воскликнул Тед.

— Тише! — Я схватил его за руку и потянул в кусты, отделявшие одно поле от другого. Теперь нам потребуется вся скрытность и хитрость. Несомненно, не правительственные корабли, но и не корабли вольных торговцев — они бы приземлились, только если бы их заставили.

— Патруль? — не утверждение, а вопрос.

Теперь мы крались, перебегая от одного укрытия к другому. Может, мы ошибаемся: поселенцы подали сигнал, и корабли прилетели на выручку. Если так, мы в безопасности. Но я решил ничего не принимать на веру.