Сара Млиновски - Лифчики и метлы

А я предпочла бы, чтобы она помолчала.

Лондон обдумала мое предложение.

— Хорошо. Тогда в субботу я поговорю с дизайнерами насчет костюмов. Кто-нибудь еще не согласен?

Дори, конечно же, подняла руку.

Утром в среду я прибежала в школу, как всегда, с опозданием и была еще в пальто, когда путь мне преградила Лондон, вся в коричневом.

— Сегодня, — бросила она. — После уроков. Внеочередная репетиция открытия.

Я вспомнила, что у меня были какие-то планы на сегодня. Пицца? Китайская еда? Что именно?

— У меня на сегодня были планы… Разве сегодня не выходной?

Лондон дернула носом, будто почувствовала какой-то противный запах, а затем ударила ладонями по бедрам:

— На моем открытии все должно быть идеально. Тебе это понятно? Идеально. Я не потерплю никаких ошибок.

Тэмми! Я планировала провести вечер с Тэмми.

— Но…

— Никаких «но», Рейчел. Если ты будешь постоянно пропускать репетиции, я выгоню тебя из шоу!

Постоянно пропускать репетиции? Я уеду от пап раньше, так что буду на репетиции. Она что, мстит мне за что-то?

— Ладно. Отлично.

Она кивнула:

— Ровно в три.

Как только она удалилась, я бросилась к своему шкафчику. Тэмми тоже подходила к своему.

— Привет, Тэмми, — задыхаясь, сказала я, — займешь мне место в классе, ладно? Я приду через две минуты.

— Не волнуйся, я тебя подожду. — Она прислонилась к шкафчику. — Знаешь, что я достала вчера? Коллекционное издание «Звездных войн» на DVD. Здорово, правда? Еще я купила попкорн для микроволновки, который ты так любишь. Тот, где очень много масла.

У меня потекли слюнки. Затем я вспомнила о конфетах, которые навели меня на мысль о шоу.

— Тэмми, извини, но Лондон заставляет меня идти на репетицию сегодня после уроков.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Опять?

Я положила нужные мне книги на пол и заперла шкафчик.

— А ты не можешь не пойти?

— Я пыталась, поверь.

— Как знаешь, — сказала она и, резко развернувшись, ушла.

Что же это произошло? Не могу поверить, что она так поступила. Я же не виновата. Что мне делать?

Я не могу пропустить репетицию. Зачем Тэмми понадобилось изображать из себя драматическую актрису?

Я подняла книги и поспешила в класс.

Тэмми сидела у двери рядом с Энни, и места для меня она не заняла.

Я уже собралась сесть одна, когда из первого ряда мне помахала Дори. Что ж, спасибо, Дори. Лучше уж сяду с ней. По крайней мере, она не считает меня виноватой.

— Привет, красотка, — сказала она, рассматривая прически в модном журнале. — Так это правда? Раф пригласил тебя на Весенний бал?

Так, девчачья болтовня.

— Ага. А как ты узнала?

— Вчера вечером Джастин сказал мне по телефону! Не могу поверить, что ты не рассказала мне раньше. Может, поедем туда вместе? Тогда надо арендовать лимузин. Ты уже купила платье? Я пытаюсь решить, какую мне сделать прическу. А какой у тебя будет макияж?

Это уж слишком.

— Я еще не знаю. А у тебя?

Я почувствовала на себе взгляд Тэмми, но не обернулась. Пусть ест попкорн с маслом с Энни.

— Значит, ты уедешь утром в воскресенье? — спросила Мири.

Сейчас ночь с пятницы на субботу, и мы лежим, как две сардины, в нашей тесной комнате на Лонг-Айленде. Мири хочется поболтать, но я без сил после целой недели репетиций. Мне приходится тренироваться каждый день во время ланча и после уроков. Правда, осталось поработать только над танцем младшеклассников. Хотя Мелисса все еще дорабатывает для него хореографию, я хочу начать его учить, поскольку тогда смогу снова потанцевать с Рафом.

Из-за того, что мне придется раньше уехать от папы, я чувствую себя немного виноватой, но у меня нет выбора. Если я пропущу репетицию, то вылечу из шоу. Я и так зла, потому что пропускаю сегодняшнюю большую вечеринку у Шона Вашингтона. А там будут все. Все, кроме меня. Но по крайней мере, на этот раз я пропускаю не из-за того, что меня не пригласили.

— Почему бы тебе тоже не уехать раньше вместе со мной? — предложила я.

— Не, — ответила она, поднимая вверх забинтованные пальцы и глядя на них с отвращением. — Я хочу проследить, подействует ли заклинание.

Когда сегодня мы вышли из поезда, с точностью до мельчайших деталей повторилась картина нашей встречи двухнедельной давности. Дженнифер снова играла роль Джекила и Хайда. Когда папа загрузил нас в машину, она была самым милым человеком на свете. Я сказала папе, что уеду в воскресенье утренним поездом, а она заявила, что это здорово — участвовать в школьных мероприятиях. Но как только папа ушел за китайской едой (после всех ее «никакой-больше-китайской-еды»), она покачала головой и уставилась на меня:

— Ты забыла о нашей примерке в воскресенье?

Я заерзала на сиденье.

— Теперь мне придется все переносить. Ну ладно. Мири, как твои пальцы? Улучшений нет?

Мири скрестила руки и показала ей фиги из-под подмышек. Не самый привлекательный жест.

— Свадьба через три недели, — напомнила Дженнифер, будто мы нуждались в напоминаниях. — А вот и ваш папа. Надеюсь, он не забыл для меня палочки.

Чего я не понимаю, так это почему она не купит себе палочки сама. Хотя я не понимаю и того, зачем она выходит за папу замуж. Она же терпеть не может его детей.

Папа сел в машину, передал Дженнифер еду и завел мотор.

— Ты не забыл мне палочки? — спросила она.

Он хлопнул себя ладонью по лбу:

— Может, развернуться?

— О, не беспокойся, милый, это не важно.

Как у нее одновременно может быть два лица?

— Не могу дождаться, когда подействует заклинание правды, — сказала я Мири, игравшей бинтами на пальцах. Я закрыла глаза. — Скоро он поймет, какая она ужасная женщина, и это станет концом ее лживых «о, милый»! Так когда мы приведем наш план в действие?

— Примерно через час. Я вытаращила глаза.

— Что? Я сейчас засну.

— Не заснешь. Давай разговаривать.

— Я уже почти сплю.

— Заклинание нужно прочесть в полночь, — сказала она. Ее глаза светились в темноте.

— Эту абракадабру.

— Его нужно прочесть в полночь, иначе не сработает.

Я натянула одеяло на голову.

— Тебе правда нужна моя помощь? Ты вроде говорила, что тут все не очень сложно?

Что-то ударило меня по ноге. Думаю, она кинула в меня подушкой.

— Ты мне нужна! — сказала она. — Ты Космический Свидетель.

Как скажешь.

— Я подремлю часок, — заявила я своим самым сердитым голосом и позволила захлопнуться отяжелевшим векам. — Разбуди меня, когда придет время.

Потом я помню только, как меня трясли.

— Пора.

Рык.

— Не может быть, чтобы час уже прошел. — Я смотрела, как она раздвинула занавески и поставила на подоконник приготовленный заранее стакан воды.