Александр Муа - В поисках кракена

Лед тронулся. Борис и Адель лукаво подмигнули Тому и Беа, и все четверо бросились к дедушке, чуть не задушив его в объятиях.

— Но теперь, если вы хотите, чтобы я вас окончательно простил, расскажите мне обо всем! — заявил он. — В мельчайших подробностях. Все от А до Я…

Ребята наперебой начали рассказывать о своих невероятных приключениях, безусловно кое о чем умалчивая и на ходу придумывая новые подробности, чтобы спасти свою шкуру. Так, они не стали вдаваться в подробности и рассказывать о том, как они нашли вход в секретный зал. Борис заявил, что они якобы узнали об Олеариусе, когда Ноно принес им кусочек бумаги, украденный в приступе клептомании из кабинета Абельманса. Беа расстреляла его взглядом, но дедушка поверил. Тогда Том подключил свое воображение и заявил, что случайно услышал разговор между Бобом и Абельмансом об Олеариусе, торговце книгами из Мюнстера. То есть найти этого человека для них было парой пустяков. Поскольку Абельманс часто разговаривал с Бобом на эту тему, а Том умел быть ласковым, дедушка не нашел ничего подозрительного в этой версии. Напротив, он был очень взволнован упоминанием своего старого друга и тем фактом, что дети его навестили. Затем настал черед Беа — глядя на своих братьев и кузину, она стала рассказывать об их подвигах в Ирландии. Адель закончила рассказ, упомянув сэра Бойля, о котором дедушка ни разу не слышал и который сам им раскрыл все секреты книги. Таким образом, им удалось удачно скрыть свои визиты в секретный зал. Абельманс то и дело восклицал «Великолепно!», «Невероятно!». Наконец, Адель сообщила ему секретные сведения о кракене.

— Вот, дедушка, теперь ты знаешь все.

Абельманс посмотрел на внуков и не смог сдержать эмоций. Его зеленые глаза увлажнились, он широко раскинул руки, чтобы снова обнять своих драгоценных внуков и расцеловать каждого из них.

Помирившись с дедушкой, Адель, Борис, Беа, Том и Ноно, укутанные в свои плащи, одетые в перчатки и зимние шапки, вдохновенно играли во дворе замка в гигантские шахматы. Все, казалось, было хорошо, но они чувствовали страшную грусть и пустоту в душе. Теперь, когда дедушка знает все секреты, для них приключения заканчиваются. Абельманс сам обо всем позаботится. Он поднимет на уши общественность, раскроет миру тайну Норвежского моря и существования кракена! Теперь у него были доказательства, те самые, за которыми охотились спецподразделения правительств разных стран. У него в руках был ключ к великой тайне. Какая месть после стольких лет унижения и затворничества! Абельманс вскоре сможет насладиться реваншем, утереть нос тем, кто называл его сумасшедшим, маньяком, страдающим манией величия, показывал на него пальцем, оскорблял и в итоге сломал ему жизнь! Доктор Жеральд Абельманс, отец криптозоологии, скоро возродится из пепла! И теперь его будут слушать, его будут уважать. Ему поверят. Это будет триумф, триумф всей жизни и триумф Истины! И этим триумфом он был обязан своим внукам!

Адель и Беа с помощью Ноно сражались против мальчиков. Те играли черными — или, правильнее сказать, зелеными. Том, начитавшись книжек о защите Каро — Канн, [48] Защита Каро — Канн — шахматный дебют, один из первых ходов которого пешка на с6. упорно толкал свою пешку на с6. Сидя на высоких судейских стульях, какие обычно стоят на теннисных кортах, Адель и Том руководили процессом, в то время как Беа и Борис переставляли фигуры на шахматной доске. Хотя было всего лишь три часа пополудни, эта ночь выдалась холодной, туманной и очень печальной. Каникулы подходили к концу. Завтра они покинут замок Слоттсанд и улетят в Нью-Йорк. А до этого им ничего другого не остается, как играть в детские игры. Конец приключениям! Возвращение в суровую и банальную реальность. Как же долго тянется время! Каждый прошедший час казался вечностью.

— Е4 берет е5, — скомандовала Адель, чей голос разносился по всему саду.

— Ферзь, Том! Ферзь! — настаивал Борис.

— Если хочешь… Ферзь берет е5, — ответил Том.

Довольный Борис передвинул ферзя, стараясь не поскользнуться, и убрал с доски вражескую белую пешку.

— Ноно! Коня на с3! — тут же скомандовала Адель.

Ноно, державший тем временем нос по ветру, казалось, что-то учуял. Вот уже несколько минут он был странно возбужден.

— Эй! Ноно?! — настаивала Адель. — Ты меня слышишь?!

Беа передвинула коня вместо него.

— Я не знаю, что с ним, но я никогда его таким не видела, — сказала Беа.

Неожиданно сурикат запрыгал и начал пищать. Затем резко бросился прочь, сметая все шахматы на своем пути, в сторону больших бухт, опоясывающих море. Он крутился и подпрыгивал, будто что-то заметил далеко-далеко, прямо на линии горизонта.

— Он сошел с ума! — вскричал Борис. — Что это с ним?

Беа побежала к любимцу, но возбужденный Ноно не давал себя поймать: он носился по саду, нарезая круги, как заяц.

— Его надо остановить! Он обезумел! — прорычала Беа, не узнавая своего маленького друга.

Неожиданно прямо над их головами гулкое урчание разорвало небесную тишь. Вынырнувшие неизвестно откуда, два вертолета NН-90 норвежской армии пронеслись над замком. Дети задрали головы, чтобы их рассмотреть, но вертолеты были уже далеко. Ноно следовал за ними.

— Ваааааааааау! — вскричал Борис, обожающий военную технику.

— Что происходит? Война, что ли, началась? — обеспокоенно вопрошала Беа.

— Кстати, на таком мы летели в прошлый раз! — заметил Том.

Неожиданно появились еще два вертолета и так же быстро пронеслись над головами детей, следуя за первой парой. Ноно не мог удержаться на месте. Он пищал, кувыркался, рычал и подпрыгивал.

— Происходит что-то важное… Домой! Быстро! Нужно предупредить дедушку, — скомандовала Адель, которая уже неслась, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, по каменной лестнице.

Как только она открыла дверь, Ноно, чуть не сбив детей с ног, пронесся стрелой внутрь. Они никогда еще не видели его в таком состоянии. Поведение зверька действительно сложно было назвать нормальным. В коридоре был слышен шум работающего телевизора. Ребята пересекли гостиную и вбежали в комнату, которая служила домашним кинотеатром.

— Дедушка! Там вер… — хором начали ребята и резко замолчали на полуслове.

Уставившись в экран. Боб и Офелия стояли позади кресла Абельманса и слушали в абсолютной тишине специальный репортаж норвежского телеканала НРК1.

— Садитесь, — отозвался Абельманс, не поворачивая головы.

Боб, сложив руки на груди, внимательно смотрел программу с тем видом, какой обычно принимал в сложных ситуациях. Офелия не скрывала своего ужаса. Абельманс, выпрямившись в кресле, холодно и неподвижно смотрел на экран. Дети сели на пол перед телевизором. Они увидели журналиста с микрофоном в руках на фоне моря. Позади него можно было различить вертолеты и группу людей.