Уильям Котцвинкл - Супермен III

Вода прибывала, она уже доходила ему до шеи.

— Я тону… на Сорок седьмой… тону в фонтане… Вы можете прислать ремонтную машину?

Он уронил рацию в бурлящий водоворот и погрузился в воду.

Увидев человека, тонущего в собственной машине, Кларк Кент сразу включился в дело. Он повернул обратно, к телефонной будке, где хотел переодеться в свою форму мощи и мужества. К несчастью, все будки были повалены фургоном с горячими сосисками, и он вынужден был нырнуть в будку фотоавтомата. Здесь он осуществил необходимую ему метаморфозу.

Автомат сфотографировал его четыре раза, на четырех стадиях его переодевания и превращения в СУПЕРМЕНА! Эти разоблачающие фотографии машина выбросила из щели, и их сразу присвоил один из тех испорченных детей, которые не могут пройти равнодушно мимо фотоавтомата. Едва мальчик начал разглядывать эти снимки, рассказывающие целую историю, как их вырвали из его рук. Супермен разорвал верхние три, представлявшие Кларка в нижнем белье, и оставил у мальчика одну фотографию — изображение СУПЕРМЕНА, которым он мог вдохновляться всю жизнь!

Потом он полетел вниз по улице.

Таксист уже в третий раз погружался в воду, его тянул вниз кошелек с выручкой за двенадцать часов работы. Он упал в глубину, под приборный щиток, беспомощно махая руками.

— Утонуть… в собственной машине…

Супермен постучал в окно, чтобы успокоить его. Таксист сделал слабую попытку всплыть. Супермен оторвал крышу машины и вытащил тонущего человека. Он положил его на тротуар и вернулся к погруженному в воду такси.

— Да брось ее…

Мокрый таксист встал на ноги.

— Все равно она пропала…

Но Супермен занимался ливнем из пожарного крана. Он отцепил от него поврежденное такси, потом воткнул сломанный кран обратно в землю, как пробку в бутылку.

— Счастливого пути, Супермен! — крикнул юный Джимми Олсон из «Дейли Плэнет». Его лицо все еще было в горчице, а в волосах застряла кислая капуста, что еще усиливало его обычное сходство с горячей сосиской.

— Привет, Джимми, — сказал Супермен, — как дела?

Величайший из людей намеревался вернуться в будку фотоавтомата, переодеться, забрать своего горелого пингвина и продолжить путь на работу. Но что-то внутри шепнуло ему: «Подожди, через десять секунд тебе снова придется переодеваться».

— В чем дело? — удивился Супермен. — Я должен что-то почувствовать…

Он быстро оглядел улицу, вверх, вниз и поперек, вплоть до расположенного в тупике детского парка, который городские власти обдуманно разместили посреди города, так что невинные смеющиеся голоса могли целый день напоминать нам о веселье, хотя прогуляться туда ночью можно было лишь с риском для жизни. А в данный момент болтающая языком нянька поставила своего питомца, недавно начавшего ходить, на один конец качелей.

— Вот так, мой маленький Натаниэл. Теперь я стану на другой конец, и мы славно покачаемся.

Продолжая болтать, она обошла вокруг качелей и приготовилась поставить ногу на качели. А высоко над этим простодушным существом строительный кран опустил мешок с деньгами на крышу. Там он и лежал возле бригады клепальщиков и сварщиков с 30-го этажа.

— Ты видел вчера вечером Реджи на скачках? Один бросок — и сенсация…

— Да, он классно обставил их. Дай мне этот мешок с заклепками… нет, не этот, вон тот, другой…

— Ух, ты, какой тяжелый! Кто втащил сюда эту штуку? Кинг-Конг [1] Кинг-Конг — персонаж одноименного голливудского фильма, гигантская обезьяна ( здесь и далее примечания переводчика ). ?

— Смотри лучше, куда идешь!

— Ты будешь меня учить, как… как… Ой, ой!

— Берегитесь! Эй, вы, внизу!

Мешок с драгоценным металлом уже летел вниз и казался сверху смутным пятном. Нянька, все еще старавшаяся уравновесить ногой второй конец качелей, находилась прямо на траектории его полета. Ее жизнь была спасена только благодаря недостаточной точности этого трудного маневра.

— Сейчас, Натаниэл, мы немного покачаемся… вверх и вниз…

Мешок ударил рядом с ней по качелям, опустив ее конец вниз и отправив маленького Натаниэла в воздух со скоростью ракеты. Малыш вопил в экстазе, он не мог и ожидать такой прекрасной игры — взлететь так высоко в воздух!

Дети никогда не задумываются о том, как спустятся. Если их вдруг подбросят вверх на сотню футов, это хорошо. И поэтому, достигнув вершины кривой своего полета, маленький мальчик засмеялся. Но потом он уже падал, и это видел только СУПЕРМЕН!

Стальной Человек, конечно, подхватил малыша, но его пролетевшая мимо тень привлекла внимание двух маляров, работавших на другой стороне здания.

— Майк, посмотри, кто здесь!

— Эй, Супермен, как дела?

Поток воздуха от летящего Супермена отбросил одного из маляров к его подмости, так что он повис, обвитый канатами.

— Не раскачивай… Ни в коем случае не раскачивай…

— Я не раскачиваю. Давай понемножку… освобождайся… держись за мою руку…

Качающийся маляр медленно дополз до своего товарища.

— Этому ублюдку нравится так летать!

— Ну, не ворчи, он спасал ребенка.

— А я должен висеть на своем ремне?

— Теперь все в порядке. Успокойся… бывает…

Маляр восстановил свое равновесие на дальнем конце подмостей, отряхнулся, пристегнул ремни.

— За четырнадцать лет такого не было!

— Ладно, все в порядке.

Ни тот, ни другой не заметили, что пока они воевали с подмостями, одно из ведер с краской сдвинулось к краю. Несчастливое ведро решилось прыгнуть вниз; пока оно раскачивалось взад и вперед, с него скатилось несколько капель краски.

— Похоже, дождь начинается…

Далеко внизу мужчина предусмотрительно открыл зонтик, но, не видя продолжения дождя, закрыл его. И тогда ведро краски вылилось ему на голову.

Замечательная цепь событий могла бы на этом и закончиться, но время еще не настало, ибо человек с ведром краски на голове был склонен что-нибудь предпринять. После нескольких бешеных оборотов вокруг своей оси, он смог наконец стукнуть по машине, изготовляющей резиновые мячики. Это его немного утешило, но из машины выскочило и покатилось по тротуару довольно много мячиков.

Как всем нам известно, катящиеся мячики опасны.

— А теперь, леди и джентльмены, я хотел бы вам представить моего коллегу, любимого уличного мима Джо-Джо Молчаливого!

Посетители соседнего кафе, хотели ли они того или не хотели, вынуждены были теперь смотреть на пантомиму Джо-Джо, с раскрашенными щеками, болтающимися штанами и самодовольной ухмылкой.

Можно терпеливо взирать на любые зрелища в ожидании своего утреннего кофе, но терпеть мима Джо-Джо с его претензиями было уже слишком. Шуршали газеты, нервно звенели чайные ложечки, а один посетитель уронил голову на руки и пытался поспать. Но любимый мим Джо-Джо продолжал свое блистательное представление: шляпа летала, руки двигались так, что если наблюдать за ними во время завтрака, начинала кружиться голова. Он был так поглощен тончайшими оттенками своей техники, что не заметил подкатившихся ему под ноги резиновых мячиков.