Вольфганг Колльберг - Хранители жемчужного жезла

Оберон постарался сохранить самообладание. Он понял, что должен при всем дворе извиниться перед Вамуром.

— Благородный Вамур… — начал он.

В то же мгновение большая дверь Зала фей отворилась. Трое эльфов из внешней охраны двигались медленней, чем обычно. Их лица и движения выдавали сильное волнение. Эльфы что-то несли в небольшой плоской вазе. Оберон прервал речь и посмотрел на них вопросительно.

— Ваше Величество! — Один из троих подошел к трону и безмолвно протянул своему королю обе руки. Глаза Оберона округлились: в вазе лежал двойник того маленького существа, который ему только что напомнил о законах гостеприимства. Похоже, малыш был без сознания.

Теперь Оберон действовал разумно и осмотрительно.

— Вызовите врача!

Эльфы-молнии вылетели из зала.

— Вамур, подойди, пожалуйста, сюда.

Эльф-дозорный осторожно положил Врангеро (это был он).

— Послушай, бьется ли сердце?

Вамур немедленно склонился над другом, замер, прислушиваясь, затем облегченно вздохнул:

— Жив, Ваше Величество!

— Ваше Величество! — поклонился прибывший медик.

— Взгляни, что с ним, Гипократилиас! — Оберон указал на маленькое тело. Медик, почти не выказав смущения, осмотрел Врангеро так же осторожно и привычно, как любого другого пациента.

— С ним все в порядке, лишь пара синяков. Ему нужны покой и немного еды.

При этих словах все присутствующие в Зале снова почувствовали себя неловко. Оно и понятно: они столько мучили крохотного гнома, вместо того чтобы накормить и дать отдохнуть.

— Как зовут твоего друга, Вамур?

— Врангеро, Ваше Величество.

— Отнесите Вамура и Врангеро в мой личный дворец. Пусть у них ни в чем не будет недостатка.

Потом он обратился к крохотному гному:

— Вамур, не как король, а как друг прошу извинить наше поведение. Твой вид поверг всех нас в такое изумление, что заставил забыть святая святых — древний закон. Я прошу тебя и твоего друга воспользоваться нашим гостеприимством. Приходите в себя и отдыхайте. Если у вас будут какие-то желания, мы позаботимся о том, чтобы они были немедленно исполнены. Поверь, и для наших народов гостеприимство священно.

Оберон оглядел зал, и общий гул одобрения подтвердил его слова.

— Когда вы отдохнете, мы продолжим нашу беседу.

«Продолжим допрос», — одновременно подумали Лаурин и Кирмас Лингардский.

Повинуясь кивку Оберона, эльфы отнесли Вамура и все еще пребывающего в беспамятстве Врангеро в личный дворец короля. Их сопровождал медик.

Хрустальный дворец находился на южной стороне обширного квартала дворцов, включавших в себя и Зал фей. Эльфы с Вамуром и Врангеро вылетели из Зала. Тысячи глаз смотрели им вслед.

На Вамура Зал фей произвел неизгладимое впечатление. Он весь вечер в изумлении наблюдал, как с каждым новым переступавшим его порог существом помещение чудесным образом увеличивалось. Каждый вступавший в Зал, будь то маленький гном или огромный великан с Гималаев, находил подходящее по росту и удобное место. Зал был устроен в форме античного амфитеатра и сделан из чистого хрусталя. В центре его возвышался трон короля фей. На расстоянии двенадцати шагов слева и справа от трона стояли два мрачных и молчаливых, странно прозрачных воина. Вамуру бросилось в глаза, что при них не было оружия, хотя он сразу же ощутил исходившую от воинов угрозу. Парализующий холод сковывал каждого, кто, забывшись, случайно приближался к зловещим фигурам. Эльфы, которые несли Вамура и Врангеро, заметно дрожали, пролетая мимо неподвижных могучих статуй. Вамур никогда и ничего не слышал об ужасных ледяных воинах, он изумлялся их роскошным прозрачным доспехам. Потом его внимание переключилось на толпу фей и духов, провожавших их любопытными взглядами.

Хорошенькая маленькая русалка послала смущенному Вамуру воздушный поцелуй. А группа гномов, подданных Лаурина, смотрела на них молча и неприязненно. Похоже, ничего хорошего от них ожидать не приходится. Интересно, куда приземлились другие летные команды?

Процессия эльфов с крохотными гномиками внезапно остановилась. Вамур осмотрелся и увидел, что им преградила путь долговязая фигура, облаченная в экзотический узорчатый плащ.

— Кирмас Лингардский почтительно приветствует вас. — Посланник поклонился, тронув левой рукой губы и лоб. — В стране лингардцев уважение и гостеприимство все еще священны. Я бы с радостью предоставил вам свой скромный дворец. Как гости вы будете у нас всегда желанны, уважаемы и почитаемы.

Вамур смотрел в узкое, с резкими чертами, лицо лингардского ксараксара, который откровенно изучал его. Черные глаза блестели из-под тонких бровей, под высоким лбом клювом загибался нос, красивая, аккуратно постриженная иссиня-черная бородка обрамляла узкие губы и впалые щеки.

— Это предложение делает вам честь, уважаемый Кирмас, — рядом с посланником возник канцлер Объединенного Королевства. — Разумеется, наши гости с благодарностью откликнутся на него. Но сначала мы все же хотим обеспечить им отдых в личном дворце Его Величества.

— Разумеется, канцлер, разумеется.

Метнув взгляд, полный досады и злости, Кирмас с улыбкой отошел в сторону, приветливо (даже слишком приветливо) кивнул Вамуру и уступил дорогу.

Теперь Овангар шел рядом с летящими эльфами. Канцлер прочитал немой вопрос Вамура и подмигнул ему:

— Этот опять за свое.

За что «свое», он не объяснил.

Вамур кожей почувствовал непримиримое противостояние между канцлером и Кирмасом. Он стал свидетелем встречи двух смертельных врагов. Вамур проглотил свой вопрос и получше разглядел канцлера фей.

Овангар был крупнее большинства своих соплеменников. От своей матери, прекрасной принцессы фей из дома Урании, Овангар унаследовал тонкие черты лица, выдававшие благородное происхождение. От отца — высокий рост и выдающийся ум. Его отец был магистром белой магии, Захантрусмы, и прямым потомком легендарного Мерлина.

Овангар, пройдя обучение у своего отца, был передан в руки Тале — великому мастеру Туландероны, чтобы тот обучил его для выполнения важной миссии. Дело в том, что при дворе фей своевременно распознали непредсказуемый, бьющий ключом темперамент наследника трона Оберона и решили подготовить для него уравновешенного советника. Выбор пал на Овангара, приходившегося Оберону троюродным братом.

В Туландероне получили образование и посвящение и предок канцлера Мерлин, и его отец. Говорили, тот, кто достиг там степени радульта, мог разговаривать со скалами и водой; жить, укрощая обстоятельства и меняя судьбы мира. Мерлин достиг этой ступени.

Вамур, ничего этого не знавший, восхищался легкой, стремительной походкой канцлера, который был сама элегантность. «Просто супер! — подумал Вамур. — При виде такого мужчины наши девицы в обморок бы падали».