Джилиан Рубинстайн - Пленники компьютерной войны

Мидори подошла к противоположной стене, где под низкой полкой стоял длинный ящик, покрытый красным лаком. Тоши помог ей вытащить его наружу. Ящик был заперт старым цифровым замком. Окоченевшими от холода пальцами Мидори вращала колёсики, набирая нужную комбинацию. Наконец ящик открылся. Она вынула длинный, узкий предмет, аккуратно обёрнутый мягкой тканью.

— Один из сёгунов подарил его нашему предку, — сказала она. — Он очень старый и ценный.

— И очень острый, — без всякого выражения добавил Тоши. Он освободил от ткани длинное, изогнутое стальное лезвие и оценивающе взвесил клинок в руке.

Впоследствии Элейн рассказывала, что в тот момент весь мир застыл для неё в ледяном оцепенении. Сероватый полумрак кладовой, тусклые отблески стального клинка, бледные лица вокруг неё... Время тоже остановилось, словно замерло.

Шаги приблизились и остановились за дверью. Кто-то подёргал ручку, затем резко постучал. Послышалась сердитая фраза по-японски — говоривший требовал открыть дверь.

Тоши занёс меч. Его рука немного дрожала, как будто он не был вполне уверен в том, что сможет закончить начатое. Остальные недоверчиво переводили взгляды с меча на экран компьютера, с экрана на дверь и обратно на самурайский клинок.

Их будущее повисло на волоске, но все чувствовали, что выбор уже ускользнул от них. Совершалось нечто неизбежное, и они ничего не могли с этим поделать.

Ты ощущаешь опасность. Ощущаешь страх эмбриона перед выкидышем. Твоя жизнь вот-вот закончится, не успев начаться. Твои клетки, почти достигшие единства, собираются уничтожить друг друга. Ты противишься этому и кричишь изо всех сил. Ты делаешь одно огромное усилие, чтобы сохранить свою целостность. Ты обращаешься к своим клеткам, призываешь их к себе, тянешь их к своему центру.

Стон, исходивший из динамиков, перерос в жалобный вой. Комната наполнилась сполохами пурпурного света. Казалось, пошёл кровавый снег. Блеснуло лезвие меча, занесённое для удара.

«Сейчас мы умрём, — подумала Элейн. — Я ничего не чувствую, но может быть, я уже умерла. Кто знает, на что похожа смерть?»

Звуки и цвета исчезают в тёмном тоннеле. Страха нет. Есть удивление и сожаление о том, что никогда не будет достигнуто.

А потом — пробуждение в совершенно ином, новом мире.

Реки времени более не существовало. Все происходило одновременно; у событий не было ни начала, ни конца. Со скоростью света они переместились из мира физических объектов в мир чистой мысли, сотканный из электрических импульсов. Их не связывали ограничения, накладываемые человеческим восприятием. Здесь, в виртуальном мире, где они обладали безраздельной властью, они создавали окружающее с помощью одной лишь силы своей мысли. Они творили собственный мир, где все могло быть так, как они хотели, где исполнялись их заветные желания и сокровенные мечты.

Когда дверь наконец распахнулась, кладовая была пуста.

— Всё-таки их здесь не было! — с досадой воскликнул Ясунари.

Профессор Ито быстро осмотрел комнату, заметив, что экраны компьютеров по-прежнему светятся пурпурным, а изображение вращающейся воронки медленно бледнеет. Он сразу догадался, что произошло, но не подал виду. Словно невзначай, он подошел к скамье и щелкнул мышью перед главным компьютером. Картинка на экране изменилась. На меньшем компьютере включился модем, поставленный на прием. Прежде чем произошло соединение, профессор перевел оба компьютера в пассивный режим.

— Я попросил бы вас ничего не трогать! — отрезал Киношита. Он был ниже профессора и имел привычку вздергивать подбородок и покачиваться на каблуках, чтобы казаться выше. — Мы останемся здесь до тех пор, пока вы не скажете, где находятся дети, и не покажете, как работают программы. Без них мы не уйдём.

— Вы хотите сказать, мы не уйдём, — тихо произнёс Ясунари, но угрожающим тоном. Он щёлкнул пальцами, подзывая своего молодого спутника.

— Скажи старухе, чтобы приготовила чай и что-нибудь поесть.

Тецуо кивнул и вышел из кладовой.

— Возможно, мы сумеем прийти к соглашению, — обратился Киношита к Ясунари. — Наши интересы нельзя назвать взаимоисключающими. Но сначала я должен позвонить мистеру Миллеру и сообщить ему последние новости.

Он направился к телефону.

— Вам придётся ждать очень долго, — заметил Ито, усевшись на один из стульев и закрыв глаза. — Игр больше не существует, и, как видите, детей тоже здесь нет.

Несмотря на внешнее спокойствие, он был близок к панике. Что могло случиться с его дочерью, помощником, и — хуже того — с детьми, находившимися под его ответственностью? Их родители и друзья надеялись, что он позаботится о них, а он даже не имел представления, где они находятся! Если только они не сбежали из кладовой, пока он беседовал в доме с незваными гостями, они сейчас могли быть только в одном месте, и сияние компьютерных экранов лишь подтверждало этот выбор. «Шинкей» развился до такой степени, что игра смогла захватить власть над людьми. Наихудшие опасения профессора оправдались: ребята исчезли в киберпространстве.

Присутствие Киношиты и гангстеров из «Чистого Разума» само по себе было достаточным бедствием, но если Миллер из «Хедуорлда» тоже собирается приехать... профессор Ито не мог представить себе худшей ситуации. Когда собаки грызутся за кость, не имеет значения, кто побеждает — кость все равно съедают.

Тецуо вернулся с подносом и, вежливо кланяясь, передал каждому по чашке чаю.

— Похоже на волшебную пещеру, правда? — шёпотом обратился он к Ясунари. — Жаль, что я не разбираюсь в компьютерных делах. Куда они все исчезли — превратились в призраков? Может быть, они вернутся через триста лет, как Юрашима Таро?

Ясунари фыркнул, потешаясь над невежеством своего подчинённого, и выпил чай одним глотком.

Киношита положил телефонную трубку и, посмотрев на профессора Ито, смутившись, сказал:

— Мистер Миллер едет сюда.

Марио, который во время летних каникул обычно валялся в постели до ленча, в то утро встал совсем рано, чтобы посидеть за компьютером своего старшего брата, пока Фрэнк с Джоном ещё мирно спят. Их родители уехали лишь несколько дней назад, но атмосфера в доме успела сильно измениться. На кухне, ещё недавно чистой и опрятной, царил беспорядок: посуда была вымыта, но свалена в кучу на сушильном столе, со спинки стула свисало купальное полотенце Джона, на скамье громоздились пачки нераспечатанных писем, местных газет и рекламных буклетов в пластиковой упаковке. Но Марио почти не замечал этого — разве что изредка обращал внимание на непривычную пустоту за столом и в комнатах родителей.

Они установили компьютер в закутке между кухней и верандой, где Лина раньше держала свою швейную машинку. Здесь была телефонная розетка для модема.