Эрин Хантер - Обещание Метеора. Западня

«Но ведь я родился в грозу! - жалобно подумал бывший Грозовичок. - Я не могу быть Кривушкой!»

Как же теперь он станет Грозозвездом?

И тут он снова увидел перед собой рыже-белую кошку, которая однажды пришла к нему в реке. Сейчас она стояла в зарослях осоки и смотрела на него. Ее шерсть мерцала и переливалась, словно таинственная незнакомка нарочно хотела привлечь его взгляд. Он повел носом, но не почуял ничего, кроме знакомых запахов племени. Наверное, эта кошка пришла из Звездного племени!

«Звездное племя хранит тебя!» - прозвучали у него в ушах тихие слова Ежевичинки. Может быть, рыжая кошка пришла напомнить ему о своем обещании?

«Не бойся, малыш, - снова услышал бывший Грозовичок. - Твое время еще не пришло. Тебя ждет славный путь и великая судьба!»

- Кривушка, - прошептал он свое новое имя. - Я - Кривушка.

Он выпрямился, поднял голову и обвел взглядом соплеменников. Они все отводили глаза, им было стыдно смотреть на него. Только призрачная рыже-белая кошка гордо встретила его взгляд, ее янтарные глаза не мигая, смотрели ему прямо в душу. Она верила в него, в маленького Кривушку с сердцем Грозозвезда!

- Я - Кривушка! - с обретенной уверенностью повторил котенок.

- Можно я сегодня буду спать в гнездышке Кривушки? - спросил Желудишка у матери. Его глаза ярко сверкали в лунном свете, просачивавшемся сквозь стены палатки. - Ведь это моя последняя ночь в детской. Можно, мама?

- Нет, - отрезала Моросинка. Она забралась в свое гнездышко и свернулась клубочком, приготовившись ко сну. - Сколько тебе повторять? Он привык спать один. Ты будешь ему мешать, а ведь он должен хорошо спать, если хочет когда-нибудь подрасти!

Кривушка содрогнулся. Целую луну он спал совсем один, в своем гнездышке, но за это время его боль не только не утихла, но стала сильнее.

Мышелап, Жуколап и Цветолапочка уже получили имена оруженосцев и покинули детскую, а Туманинка вернулась в воинскую палатку. Детская опустела, в ней было сколько угодно места, но Моросинка не позволяла Кривушке даже перенести свое гнездышко поближе к месту, где спала она и Желудишка.

Зажмурившись, он свернулся на своей подстилке и накрыл нос лапой. Если бы он не упал с камней и не сломал челюсть, мама и сейчас любила бы его. Она не сторонилась бы его, словно заразного, не смотрела бы поверх его головы всякий раз, когда ей приходилось с ним разговаривать. Всю эту долгую луну Кривушка пытался заслужить мамино прощение, он честно старался свыкнуться со своим новым именем и новым положением в племени. Он приносил маме еду из кучи, пока она не приказала ему больше никогда этого не делать. Он вызвался поменять мох в ее гнездышке, но Моросинка лишь брезгливо покачала головой.

- Лучше следи за чистотой своей подстилки, - прошипела она. - Не лезь туда, куда тебя не просят. Наши оруженосцы прекрасно справляются со своими обязанностями.

Кривушка еще глубже зарылся носом в мох. В животе у него урчало, челюсть болела. Этим вечером из-за боли он не смог доесть даже рыбий хвостик. Если так пойдет и дальше, то он никогда не подрастет и не станет оруженосцем! Что же ему делать? Как жить?

***

- Кривушка!

Его разбудил громкий вопль Мышелапа. Кривушка открыл глаза. Горячее солнце Зеленых листьев сияло сквозь прутья палатки. Моросинкино гнездышко опустело. Неужели он проспал церемонию посвящения Желудишки?

- Рассветный патруль принес свежую еду!

Кривушка сонно выбрался из своего гнездышка, на неверных лапах вышел на поляну.

Мышелап скакал вокруг Ракушечника.

- Смотри, смотри, кого он поймал! Видал?

Ракушечник держал в пасти огромную жирную форель. Подмигнув Кривушке, он бросил рыбу к его лапам. Кривушка отскочил - форель была ростом с него! Ракушечник весело замурлыкал.

- Выше нос, малыш! Однажды ты сам поймаешь такую рыбу! - он оторвал зубами большой кусок. - На, ешь! А остальное я отнесу старейшинам. Они у нас очень любят свежую форельку. Клянусь хвостом, Бурьяноус глазам своим не поверит!

Кривушка проводил взглядом уходящего отца, потом посмотрел на кусок, лежавший у его носа.

Мышелап не сводил с него глаз.

Кривушка отвернулся от угощения, хотя от одного запаха свежей рыбы его рот наполнился слюной. Он торопливо сглотнул, чтобы слюна не закапала из кривого рта.

- Ледозвезд уже посвятил Желудишку в оруженосцы? - спросил он у Мышелапа.

- Еще нет, - Мышелап покосился на палатку предводителя. Сквозь ее ветки виднелся светлосерый хвост спящего кота. - Моросинка хотела перед церемонией о чем-то поговорить с Ледозвездом.

Сердце Кривушки тревожно забилось. Наверное, мама хочет попросить Ледозвезда, чтобы его тоже посвятили в оруженосцы!

- Она сказала, что во всем племени есть только один воин, достойный воспитать ее драгоценного Желудишку, - продолжал Мышелап. - И она хочет позаботиться о том, чтобы Ледозвезд его назначил.

- А, - понурился Кривушка. Шерсть его разочарованно обвисла. - И что же это за воин?

Мышелап пожал плечами.

- Откуда ж я знаю? - фыркнул он, покосившись на кусок жирной форели. - Ты есть-то будешь?

Кривушка замялся. Он умирал от голода, но ни за что на свете не стал бы есть на глазах у Мышелапа, ведь он до сих пор обливался слюной и ронял куски, как старейшина.

- Нет, ешь сам, - вздохнул он, отодвигая кусок Мышелапу.

- Спасибо! - обрадовался оруженосец, набрасываясь на угощение. У Кривушки громко заурчало в животе.

- Пусть все коты, умеющие плавать, соберутся на поляне!

Ледозвезд вышел из своей палатки, его широкие плечи лоснились, приглаженная шерсть лежала волосок к волоску.

Из осоки выскочил Можжевельник, из пасти у него свисала лягушка. Меднохвостка спрыгнула со старой ивы и, обернувшись, позвала Мягколапу:

- Спускайся скорее! Мы продолжим тренировку чуть позже.

Мягколапа неуклюже сползла по стволу на землю.

- Ума не приложу, зачем Речным котам учиться лазать по деревьям, - проворчала она себе под нос. - Это глупо. И ненужно.

Бурьяноус высунул голову из палатки старейшин.

- Никак собрание опять? - прошипел он, недовольно поводя ушами. - Солнце едва встало, а они тут собираться вздумали! Никакого покоя, суета одна, - забормотал он, выбираясь на поляну.

Трещотка и Плавник молча последовали за ним.

Щукозуб взбежал по берегу и с шумом пронесся через камыши. Вода стекала по его полосатой шкуре, а в зубах он нес стебли камышей. Следом за ним показалась Переливчатая, тоже нагруженная стеблями. Она бросила свою ношу на песок и отряхнула от воды блестящую черную шерстку, забрызгав мирно дремавшую неподалеку Светловодную.