Жозеп Бадаль - Истории Дядюшки Дуба. Книга 1. Встреча

— Но я всего лишь ребёнок! — крикнул ему Мальчик Йогурт после того, как Памариндо его чуть не сожрал.

— Ну да, ребёнок, — прохрипел Памариндо Свирепый, и в уголках его рта выступила пена. — А я терпеть не могу детей. Особенно не выношу, когда они белые… Как из снега вылепленные!

И такая его охватила злоба на Мальчика Йогурта, ускользнувшего прямо у него из-под носа, что он закашлялся и захрипел, а заодно увеличился на пару тонн. Стал таким здоровенным, что застрял между двумя домами, и Мальчику Йогурту удалось от него удрать.

Памариндо был кем-то вроде огра [11] Огр — безобразный великан-людоед в кельтской мифологии. . Родился он на севере Италии в суровых диких горах. Он появился на свет под сенью кавказского Аза-дерева [12] Аза-дерево — волшебное дерево с целебными листьями в осетинском эпосе. , которое встречается в тех краях чрезвычайно редко. Это первая странность, связанная с рождением Памариндо. Однако самая большая загадка заключалась в том, кем были родители Памариндо Чудовищного. Она до сих пор остаётся неразгаданной.

В детстве он был похож на огра довольно неприятной наружности, к тому же невоспитанного. Все вокруг его раздражали, особенно животные. Он ловко хватал их и проглатывал своей огромной пастью: сперва откусывал голову, потом лапы и так далее. Был он круглый, а изнутри состоял в основном из жира, плотного, как резина. Рос он быстро и с каждым днём становился всё крупнее.

Одним из его любимых занятий было караулить туристов где-нибудь на узкой глухой тропе высоко в горах. Завидев одинокого альпиниста, он плотно прижимался к скале, якобы чтобы пропустить его, но в следующий миг принимался раздуваться, увеличиваться в размерах, так что в конце концов сталкивал беднягу в пропасть.

Иногда он свистел, да так весело и заразительно, что встретившееся ему на пути коровье стадо послушно следовало за ним в глубь леса. Он вышагивал впереди, прыгал и кривлялся, раздувался и свистел, заманивая бедных животных всё дальше в лес, а затем — в пропасть. Мало того, сам же первый туда и спрыгивал. Доверчивые коровы устремлялись вслед за ним и разбивались насмерть. А ему хоть бы что — перепрыгивал себе преспокойно с камня на камень, как мяч.

В общем, это было очень странное существо.

Со временем Памариндо становился всё больше и сильнее. Стоило ему разозлиться, как он мигом начинал раздуваться, иногда достигая немыслимых размеров. Тогда это уже был не шарик из жира, а настоящий монстр. Чем больше жертвы сопротивлялись, тем быстрее он рос. Чужой страх делал его крупнее и могущественнее. Хорошенько раздувшись, он принимался покряхтывать и покрикивать голосом избалованного ребёнка. Если бы подобные звуки издавал кто-нибудь из обычных людей, было бы смешно, но в случае Памариндо звуки доносились из чудовищной пасти с острыми зубами, да к тому же сопровождались нестерпимой вонью дохлятины, так что жертву охватывала настоящая паника.

Уменьшить Памариндо можно было с помощью опять-таки страха. Но только его собственного. Однако сложно напугать существо, которое скачет, как мяч, и всё вокруг себя пожирает! Лишь во сне он возвращался к своему обычному размеру (то есть чуть выше среднего человеческого роста, но при этом раза в три шире). А однажды он так раздулся, что врезался головой в самолёт — совершенно незнакомую и непонятную для него штуку. Вот какой крошечный мозг ютился внутри исполинского черепа Памариндо!

Мальчика Йогурта он возненавидел с первого взгляда: случилось это вскоре после того, как Дядюшка Дуб нашёл измученного ребёнка в снегу и решил доставить его в заповедник Сан-Льоренс, чтобы там он хотя бы пару дней погрелся на солнышке. Но сначала отправился с ним на север Италии. «Путешествие пойдёт ребёнку на пользу, — подумал Дядюшка Дуб. — Для дерева это не большой крюк, зато мальчик увидит Альпы».

Как-то утром Мальчик Йогурт, всё ещё тосковавший по дому, пошёл бродить по горам один-одинёшенек. Старый дуб спал, а мальчик хотел хорошенько сосредоточиться и представить лицо своего отца, которое боялся забыть.

Он отправился куда глаза глядят, выбирая самые узкие звериные тропки. И сам не заметил, как заблудился. За ним увязалась козочка, которой он дал лизнуть свои пальцы. А она угостила его молоком.

На узкой горной тропинке, бежавшей между отвесной скалой и глубокой пропастью, он встретил Памариндо Безумного. Тот вместо приветствия окатил его волной зловония.

Козочка, уже слышавшая об этом монстре (родители-козы старательно передают козлятам знания, которые пригодятся в жизни), испуганно заблеяла. Она схватила зубами краешек штанов Мальчика Йогурта и потянула: так она пыталась предупредить об опасности.

Но печаль Мальчика Йогурта была столь велика, что застилала ему глаза. У него больше не оставалось ни надежд, ни желаний. И страха тоже. Всё, что он имел, он покинул, и больше ему нечего было бояться. Он так сильно горевал, что заметил странное существо, лишь когда оно выросло прямо перед ним на тропинке.

Памариндо, поджидавший необычного путника, поднял физиономию, нехорошо улыбнулся и заглянул мальчику в глаза. Ни разу в жизни он не видел таких чистых и печальных глаз. Но главное, никогда он не видел, чтобы чьи-то глаза смотрели на него без малейшего страха, за исключением разве что улиток и слизняков: Памариндо их не трогал, потому что их плоть напоминала ему собственную.

Уж не снежный ли человек перед ним, подумал Памариндо, недоверчиво рассматривая незнакомца. Снежный человек запросто сам кого хочешь раздавит или разорвёт на куски. Памариндо слышал множество леденящих душу историй. А самое подозрительное — Белый Человечек его не боялся!

Сам того не замечая, Памариндо Сморчок начал уменьшаться. Ему казалось, что это не он уменьшается, а Мальчик Йогурт растёт! От растерянности ему даже померещилось, что на голове у существа два рога, а тело покрыто густой шерстью. Он задрожал. А задрожав, окончательно съёжился и сморщился.

— Пошёл прочь! Вон отсюда! — вскрикнул он, и голосишко у него звучал ещё забавнее, чем обычно: скрипел и скрежетал, как сломанная игрушка. — Уходи, уходи!

Мальчик Йогурт улыбнулся. Эта беспечная улыбка вызвала у Памариндо приступ настоящей паники.

— И-и-и-и-и… — тоненько запищал он.

Тут козочка опомнилась. Она пригнула голову, разбежалась и боднула рогами чудовище, которое к этому времени было уже размером с баскетбольный мяч. И, подобно мячу, чудовище отскочило от каменной стены! Оно запрыгало, пища, вопя и распространяя вокруг ужасающую вонь, прямо к пропасти.