Пьер Грипари - Сказки улицы Брока

— Ладно, — сказали родители. — Так или иначе, теперь мы люди обеспеченные. Малышка больше в школу не пойдет. Пускай сидит весь день за столом и говорит в салатницу. И пускай только попробует замолчать!

Мартина, помимо прочих недостатков, была еще болтунья и лентяйка, и поначалу такое решение привело ее в восторг. Но на исходе второго дня ей надоело все время разговаривать без слушателей и никуда не ходить. Через три дня ее жизнь превратилась в муку, через четыре — в пытку, а вечером пятого дня, за обедом, она рассвирепела и принялась вопить:

— К черту! К черту! К черту!

По правде сказать, вместо «черта» она выкрикивала куда более крепкое словечко. И тут на скатерть выкатились три огромных, невиданной величины жемчужины.

— Это что еще такое? — спросили родители.

Но им тут же все стало ясно.

— Понятно, — сказал отец, — как это я раньше не догадался! Когда она говорит обычные слова, она выплевывает обычный жемчуг. Но стоит ей сказать смачное словцо, и жемчужина получается смачная.

Теперь родители стали заставлять Мартину ругаться, сидя над салатницей. Сперва это приносило ей облегчение, но вскоре взрослые начали бранить ее всякий раз, когда она говорила что-нибудь приличное. Через неделю девочка почувствовала, что жизнь ее кончилась, и сбежала из дому.

Весь день она бесцельно бродила по парижским улицам, а вечером, голодная, до полусмерти усталая, опустилась на лавочку. Она сидела в одиночестве, пока к ней не подсел молодой человек. У него были кудрявые волосы, белые руки и очень ласковое лицо. Он приветливо заговорил с ней, и она рассказала ему свою историю. Молодой человек выслушал ее с большим интересом, аккуратно собирая в кепку жемчуг, который она рассыпала во время своей исповеди, а когда девочка замолчала, он нежно заглянул ей в глаза.

— Говорите, говорите, — сказал он. — Вы такая необыкновенная! Если бы вы знали, какое блаженство вас слушать! Давайте больше не расставаться! Живите у меня, спите в моей спальне… Мы будем счастливы!

Мартине некуда было идти, и она, не раздумывая, согласилась. Молодой человек привел ее к себе домой, накормил, уложил, а наутро, как только она проснулась, сказал:

— Теперь, моя крошка, поговорим серьезно. Даром я тебя кормить не намерен. Сейчас я уйду, а тебя запру на ключ. Вернусь вечером, и чтобы к моему приходу большая супница была полна крупного жемчуга, а иначе узнаешь, почем фунт лиха!

Весь день и все последующие дни Мартина сидела взаперти и заполняла супницу жемчугом. Молодой человек с ласковыми глазами запирал ее по утрам, а вечером возвращался. И если в супнице не хватало жемчуга, он ее колотил.

Но оставим ненадолго Мартину с ее горестями и вернемся к ее родным.

На младшую сестру Мартины, которая была доброй и послушной девочкой, вся эта история произвела сильное впечатление, и ей совершенно не хотелось повстречаться с феей водопроводного крана. Однако родители, горько сожалевшие о побеге старшей дочки, все время говорили ей:

— Знаешь, если тебе ночью захочется пить, почему бы не встать и не сходить на кухню за стаканом воды…

Или:

— Ты уже большая девочка. Могла бы и помочь родителям. Мы столько для тебя сделали…

Но Мари (я забыл сказать, что младшую девочку звали Мари) притворялась, что не понимает.

Как-то вечером матери в голову пришла одна мысль. Она подала на обед гороховый суп, селедку, солонину с чечевицей, а на закуску козий сыр, так что ночью Мари глаз не могла сомкнуть от жажды. Два часа она лежала в постели и твердила:

— Не пойду в кухню, не пойду в кухню…

Но в конце концов все-таки пошла, надеясь, что фея не появится.

Увы, не успела она открутить кран, как оттуда выпорхнула фея и присела к Мари на плечо.

— Мари, ты такая добрая девочка, дай мне немножко варенья!

Мари при всей своей доброте была все же не дурочка, и вот что она ответила:

— Нетушки! Не нуждаюсь я в ваших подарках! Вы принесли несчастье моей сестре, хватит с нас! И потом, мне не разрешается лазить в холодильник, когда родители уже легли.

Фея за полторы тысячи лет отвыкла от человеческих обычаев, поэтому она обиделась и разочарованно ответила:

— Раз вы так нелюбезны, примите от меня подарок: при каждом слове, которое вы произнесете, с губ у вас будет выскальзывать змея!

И впрямь на другой день, когда Мари принялась рассказывать родителям, что с ней случилось, после первого же слова изо рта у нее выпал уж. Пришлось ей прикусить язык и поведать родителям о ночном происшествии в письменном виде.

Родители чуть с ума не сошли и повели ее к врачу, который жил в том же доме двумя этажами выше. Врач был молодой, симпатичный, в квартале его очень уважали, и считалось, что его ждет блестящая карьера. Он выслушал рассказ родителей, потом улыбнулся Мари самой своей чарующей улыбкой и сказал:

— Ну, не отчаивайтесь! Может быть, все еще не настолько серьезно. Пойдемте-ка со мной в ванную.

Все вместе они прошли в ванную комнату. Там доктор обратился к Мари:

— Наклонитесь, пожалуйста, над ванной. Вот так. А теперь скажите какое-нибудь слово. Любое слово.

— Мама, — произнесла Мари.

В тот же миг изо рта у нее шлепнулся в ванну толстый уж.

— Прекрасно! — сказал доктор. — А теперь для ясности скажите какое-нибудь грубое слово.

Мари покраснела до ушей.

— А ну, давай, — приказала мать, — скажи для доктора крепкое словечко!

Мари застенчиво прошептала какое-то ругательство. В ванной в ту же секунду очутился извивающийся удав.

— Какая славная девочка! — взволнованно воскликнул врач. — Теперь, Мари, постарайся еще разочек и скажи мне что-нибудь обидное.

Мари понимала, что надо слушаться. Но у нее было такое доброе сердце, что ей нелегко далось бы обидное словцо, — и в мыслях у нее не было ничего подобного! И все-таки она напряглась и промямлила:

— Дрянь паршивая.

Изо рта у нее тут же выскочили две свернувшиеся клубком гадюки и мягко плюхнулись на остальных змей.

— Все в точности как я думал, — с удовлетворением изрек доктор. — При сильных выражениях выходят толстые, сильные змеи, а когда она говорит гадости, выходят гадюки…

— Что же делать, доктор? — спросили родители.

— Что делать? Ничего нет проще! Многоуважаемый сосед, имею честь просить у вас руки вашей дочери.

— Вы хотите на ней жениться? — удивился отец.

— С ее согласия, разумеется.

— Но почему? — удивилась мать. — Вы полагаете, после замужества она выздоровеет?

— Надеюсь, что нет! — ответил врач. — Видите ли, я работаю в институте Пастера, создаю сыворотки-противоядия. Нам для работы как раз не хватает змей. Такая барышня, как ваша дочь, — для меня настоящее сокровище!