Народные сказки - Польские народные легенды и сказки

Зачастила сапожникова жена к ксендзу. Каждый день, как наступят сумерки, она соберется и уходит из дому. Муж ее спрашивает:

— Куда ты все ходишь?

А она всякий раз отвечает:

— Молиться.

У ксендза был слуга. Однажды он и говорит сапожнику:

— Я скажу вам правду, только за это сделайте мне хорошие башмаки и не выдавайте меня ни ксендзу, ни бабе своей. Совсем не молиться ходит она сюда. Сегодня ксендз уедет в гости, а вы следите, когда ваша жена уйдет из дому. Увидите — бросайте все дела и прямиком, через поле — сюда. Я впущу вас в ксендзову комнату, и вы сразу ложитесь на его постель.

Так сапожник и сделал. Прибежал в дом ксендза, лег в постель, а когда жена пришла, закрыл ей рот подушками и так избил, что она едва жива осталась. Потом отправился домой и стал тачать сапоги.

Немного погодя приходит жена, еле дышит. Сапожник спрашивает, что с ней. А она отвечает, что лихорадка ее по дороге схватила, и просит привезти доктора.

— Сперва господь бог, а потом уж доктор, — отвечает ей муж. И привел ксендза к жене.

Закрыл ксендз за собой дверь и спрашивает:

— Что это с тобой, Кася?

Тут сапожникова жена, не долго думая, выхватила из-под подушки каток для белья и давай бить ксендза да приговаривать:

— Сам знаешь, что ты мне сделал, вот и я тебе то же.

А слуга получил от сапожника хорошие башмаки.

Ходил пан Исус со святым Петром по свету, и попали они однажды на свадьбу. Хозяин принял их очень хорошо, угостить ему было чем. Вечером велел он постелить им в сенях. Пан Исус лег к стене, а святой Петр — с краю. Ночью в сени забрели пьяные лоботрясы и давай тормошить святого Петра. Угостили его пинками да кулаками, побили основательно, а пан Исус даже ни о чем не догадывался, спал спокойно и крепко.

Когда озорники отошли, святой Петр тихонько перелез через Исуса и лег у стены.

Через несколько минут озорной сброд опять вернулся в сени и рассудил так:

— Того, кто лежит с краю, мы уже били. Потешимся теперь над тем, кто у стены!

И всыпали святому Петру во второй раз.

Не всегда, видно, и святым уловки помогают.

Жил-был богатый пан. Много у него было денег, а прятал он их в дупло старой вербы. Когда дупло наполнилось до краев, пан сказал:

— Теперь мне все нипочем. Пускай хоть сгорит мой дом, я не боюсь. Деньги у меня спрятаны.

Только он сказал это, как с неба упал огонь и сжег имение дотла, а за огнем пришла вода, подмыла вербу и унесла с собой. Остался пан ни с чем и пошел по миру.

А верба приплыла к одному старику. Откуда ему было знать, что в дупле спрятаны деньги?.. Вот и лежала верба во дворе без пользы. Долежалась до тех пор, пока у старика плуг не сломался. Подошел он к вербе, осмотрел, ударил топором, тут из дупла деньги и посыпались! Собрал старик все и сразу разбогател.

Несколько лет спустя к нему пришел убогий старичок и попросился переночевать, а был это тот самый пан, который деньги в дупло прятал. Разговорился с ним хозяин, узнал, что прежде гость был богатым, но прогневал силы небесные и вербу с деньгами унесло у него.

Рассказал хозяин потихоньку обо всем жене. А жена видела, что у старичка в котомке хлеб совсем сухой, и сказала:

— Дайте, дедушка, этот хлеб, а я испеку вам свежий.

Отдал старик ей черствые куски, а она испекла ему хлеб и в середину положила много денег. Поблагодарил старик и снова отправился по миру.

Идет, — навстречу работники свиней гонят. Он и продал им этот хлеб за несколько крайцеров.

Пришли работники к хозяину, показали ему хлеб, он и узнал его.

Прошло еще несколько лет. Снова убогий старик пришел к хозяину, снова хотел хозяин помочь ему: наполнил мешочек деньгами и положил на дорогу. А сам забрался под мостик, следит, чтобы никому, кроме странника, деньги не достались. А старик в это время шел и раздумывал, как должно быть плохо слепому. Закрыл глаза, шагает ощупью и палочкой впереди себя постукивает! Так и прошел мост и денег не увидел.

А хозяин вылез из-под моста, поднял мешочек и больше никогда уж не пытался помочь этому старцу. Что поделаешь, такая уж, видно, у него судьба.

Три брата никак не могли решить, кому из них должен достаться отцовский плащ. Один хотел взять его себе, другой — себе, а третий, самый старший, не хотел им его отдавать. Вот и подрались они.

Шел мимо мужик, спросил у братьев, из-за него они дерутся. Братья отвечают, из-за плаща, мол.

У мужика была в руках гиря на веревке. Он и говорит братьям:

— Я брошу эту гирю. Кто раньше ее найдет, тот и плащ получит.

Раскрутил он веревку, закинул гирю, помчались братья ее искать, а мужик взял плащ, да и был таков.

Один мужик закутался в белую простыню, приладил себе за плечи гусиные крылья, взял тачку, пришел к ксендзу и объявил:

— Я — ангел божий. Господь прислал меня, чтобы я отца духовного живьем на небо доставил. Надо только в мешок облачиться и с собой состояние забрать.

Положил ксендз все свои деньги в мешок и сам туда залез. Взвалил мужик мешок на тачку и повез ее по камням, чуть душу из ксендза не вытряхнул.

Ксендз спрашивает:

— Почему так сильно трясет?

А мужик отвечает:

— Сам знаешь, тропинка на небо узкая и камнями усыпана.

Так они и разговаривали всю дорогу.

Привез мужик ксендза в гусиный хлев и говорит?

— Велено сперва деньги принести.

Вытащил из мешка деньги, отнес их домой, а ксендза оставил в зловонии.

Так мужик доставил ксендза на небо.

В Шивалде немцы-умники решили передвинуть церковь, а то одним ходить туда было очень близко, а другим — очень далеко.

Вот собрались они вместе — было их человек тридцать, — подошли к костелу, кафтаны сбросили и за собой сложили. Высыпали у стен три мешка гороху, потом навалились и давай костел толкать.

А один парень взял да потихоньку и перенес их одежду подальше. Оглянулся один немец и говорит:

— Стойте, братцы, хватит, а то уж и кафтанов наших не видать.

Посмотрели они — и правда. Так и решили, что передвинули церковь на то место, куда им хотелось.

Три поляка отправились белый свет посмотреть. Пришли они к одному мяснику и купили у него требухи. А как приготовить ее, не знают. Спрашивают у мясника; он взял мел, да и написал одному на спине: «Чесноку с луком набери и так, трень-брень, вари».