Ирен Тримбл - Храбрая сердцем

Мерида стояла перед троном своей матери, а Элинор находилась на балконе в противоположном конце пустой комнаты. Принцесса нервно откашлялась и начала декламировать:

– Ах, Робин, славный Робин, ты узнаешь обо мне.

Мерида посмотрела на мать в надежде на её одобрение.

– Громче! – воскликнула Элинор.

Сглотнув, девушка закричала:

– Ты! Узнаешь! Обо мне!

Элинор покинула балкон и направилась к дочери, качая головой.

– От-чёт-ли-вей. Всем в этой комнате должно быть понятно, что ты произносишь. Иначе твои усилия напрасны!

Принцесса закатила глаза и пробормотала:

– Они и так напрасны.

– Я тебя слышала, – рявкнула Элинор.

Бедная Мерида не знала, куда деваться от поучений матери. Когда она присоединилась к родителям во время соколиной охоты в окрестностях замка, это тоже обернулось очередной лекцией.

Королева стояла, выпрямив спину, и держала на руке, защищённой специальной перчаткой, сокола в шапочке.

– Принцесса наслаждается только элегантными занятиями, – заявила Элинор, когда они с королём отпустили своих птиц.

Внезапно сокол королевы врезался Фергусу прямо в лицо. Мерида украдкой захихикала, но, когда её отец всполошился и упал на землю, не удержалась и разразилась громким хохотом.

Элинор же никогда не теряла самообладания.

– Принцессе не подобает смеяться, хихикать или хохотать в голос, – спокойно сказала королева дочери. – Она смеётся глазами.

Элинор также настаивала, чтобы Мерида изучала географию и запомнила гербы всех кланов.

– Принцесса должна хорошо знать своё королевство, – как-то раз говорила она своей ученице, рассеянно рисовавшей что-то на краю пергамента.

Заметив это, мать выхватила у неё листок:

– Она не рисует каракули!

Даже когда Мерида, исключительно ради развлечения, дёргала струны своей арфы, Элинор сидела прямо, внимательно слушая её.

– Здесь будет си, дорогая, – говорила она, поправляя игру Мериды.

Принцесса чувствовала себя намного счастливее, когда могла расслабиться, проводя время со своим отцом. Они с Фергусом любили устраивать дружеские поединки во дворе. Король очень гордился умением дочери владеть мечом и луком. Девушка была почти так же хороша, как и он в свои юные годы. Однажды во время тренировки Мерида так сильно ударила его по деревянной ноге, что выбила её, отчего отец растянулся на земле. Она как раз плясала свой коронный танец по случаю своей победы, когда подоспела королева Элинор с готовым замечанием.

– Принцесса никогда не злорадствует, – сказала она, приблизившись к ним.

На следующий день на рассвете королева энергично откинула балдахин на кровати дочери и оживлённо произнесла:

– Принцесса встаёт рано!

Девушка с трудом открыла глаза и кивнула.

В тот день, как и всегда, вечерняя трапеза обернулась поучением. К тому времени, когда вся семья собралась в большом зале на ужин, Мерида проголодалась. Следуя примеру своего отца и братьев, она запихала в рот ломоть хлеба и кусок сыра.

– Принцесса не набивает рот, – чопорно сказала Элинор.

В очередной раз королева говорила дочери, что принцесса должна делать, а что нет.

Каждый день, с утра и до вечера Мерида слышала одни и те же слова снова и снова:

– Принцесса должна быть милосердной. Терпеливой. Внимательной! Аккуратной. И, кроме всего прочего... идеальной во всём!

Мериде казалось, что с каждым новым замечанием стена между ней и матерью растёт. Со временем эта стена стала такой же высокой и прочной, как стены замка Данброх.

Изредка у Мериды всё-таки выдавался денёк, когда ей, к большому её облегчению, не нужно было быть принцессой. В такие дни могло случиться всё, что угодно, а она могла ничего не делать и просто быть собой. Не было ни требований, ни нравоучений.

В один из таких дней девушка, едва проснувшись, схватила лук, подаренный отцом. Она промчалась через весь замок, торопясь поскорее добраться до конюшни к своему верному Ангусу. Это был крупный конь из породы тяжеловозов, почти вдвое выше Мериды. Его гладкая шерсть была чёрной как смоль, а широкие полоски над мощными копытами и пятнышко между большими карими глазами – белого цвета.

Мерида прошла в стойло и поприветствовала Ангуса, обняв его огромную голову. Она чувствовала, что они по-настоящему понимают друг друга.

Принцесса лихо запрыгнула ему на спину и галопом пронеслась через массивные ворота замка. Больше всего на свете эти двое любили свободу.

– Вперёд! – кричала Мерида, и её длинные рыжие волосы развевались на ветру, когда она скакала по каменному мосту, направляясь прямиком в дремучий мшистый лес, окружавший замок Данброх.

Пока Ангус мчался к соломенным мишеням, прикреплённым к деревьям на опушке леса, девушка вытащила свой лук. Она натянула тетиву и несколькими меткими выстрелами поразила их все. Принцесса улыбнулась. Она никогда не промахивалась.

Солнце начинало припекать, и Мерида отвела коня в тенёк. Затем она достала ножик и, прислонившись спиной к дереву, принялась вырезать на древке своего лука старинный кельтский символ в память об этом прекрасном дне. Внезапно раздался громкий орлиный крик. Мерида изумлённо посмотрела на огромного беркута, кружившего над её головой. Она сочла его появление хорошим знаком.

После отдыха принцесса вновь оседлала Ангуса, и они направились в глубь лесной чащи. Наконец перед ними предстал огромный вертикально стоящий камень, по высоте превосходящий даже башни замка Данброх. Согласно легенде, это место называлось Зубом Старухи.

Мерида обвела взглядом крутую скалу перед собой и улыбнулась. Ангус испуганно отступил назад. Похоже, он почувствовал, что замышляет его хозяйка.

Ангус с беспокойством наблюдал, как Мерида нашла в скале выемки для рук и ног и начала карабкаться. Переставляя одну руку за другой, она медленно поднималась по Зубу Старухи. Порой она оступалась, поскольку мелкие камешки сыпались у неё из-под ног, но принцесса не ослабляла хватку.

Забравшись достаточно высоко, Мерида увидела далёкие горы, прежде скрытые от неё густыми кронами деревьев, и – далеко внизу – пристань Данброх. Но только достигнув вершины, она поняла, что не только высота делает это скалу легендой. Когда солнце перевалило за гребни гор, солнечный луч упал на водопад, находившийся рядом с Зубом Старухи. Каков же был восторг Мериды, когда он внезапно превратился в сверкающий поток золотистых искр!

При виде такой необычайной красоты у принцессы перехватило дыхание. Девушка сложила ладони ковшиком и подставила их под струи воды, а потом, утолив жажду, окликнула стоявшего внизу Ангуса, чтобы поделиться с ним своей безграничной радостью. Это был Огнепад – водопад, о котором она слышала из старинных сказок и песен.