Пек Лепрекон - Необыкновенные охотники на привидений против Дикого горца

– Я говорю – прекрасный вид из окна.

– Да, мне тоже нравится, – крикнула Памелла из ванны.

Рэйман снял плащ и бросил его на спинку дивана, затем подошел к стойке бара и взял два невысоких бокала из тонкого стекла.

Памелла продолжала возиться в ванной. Рэйман снял обертку с бутылки. Это было французское вино в запыленной бутылке из фигурного черного стекла. Почти выцветшая этикетка говорила о весьма почетном возрасте этого напитка.

Открыв пробку, Рэйман налил в бокалы напиток и громко произнес:

– Ты не говорила мне, чем ты зарабатываешь на жизнь?

Поправляя серьги, Памелла на мгновение растерялась. После некоторой заминки она крикнула:

– Я работаю в историческом музее...

Спустя мгновение она добавила:

– Я занимаюсь приобретением новых экспонатов.

Услышав ее ответ, Рэйман скептически улыбнулся и сказал:

– Теперь мне понятен твой интерес к старинному оружию.

Она наконец вышла из ванной комнаты.

Рэйман бросил на нее беглый взгляд и, взяв со стола бокалы, протянул девушке вино.

– Да, – сказала она, – особенно меня интересуют самурайские мечи.

Рэйман повел головой.

– Вот как. Очень мило.

Они постояли немного с бокалами в руках, пока Памелла не спросила:

– Тост будем произносить?

– Пожалуй, не будем, – тихо сказал Рэйман.

Он стал наслаждаться ароматом старинного напитка, закрыв глаза.

Памелла отпила из бокала сразу. Она с интересом смотрела на гостя, который, казалось, забыл обо всем на свете и вошел в состояние экзотического транса. Наконец Рэйман медленно произнес:

– Это вино. Оно было сделано в тысяча семьсот восемьдесят третьем году.

Памелла с любопытством посмотрела на бокал.

– Очень старое, – сказала она.

Рэйман, не открывая глаз, продолжал наслаждаться ароматом, наконец он сказал:

– Это был очень интересный год – тысяча семьсот восемьдесят третий... Братья Монгольфьер совершили первый полет на воздушном шаре... – он помолчал, словно вспоминая подробности этого события. – Великобритания признала независимость Соединенных Штатов Америки.

Памелла не могла понять, что означает этот экскурс в историю. Она наморщила лоб и недоуменно спросила:

– Неужели?

Он снова таинственно улыбнулся, открыл глаза и отпил из бокала. Она тоже сделала несколько глотков и показала пальцем за спину, туда, где лежал под зеркалом толстый сверток.

– А там что?

Рэйман загадочно улыбнулся.

– Сюрприз.

Девушка обрадовалась.

– Можно открыть?

Он пожал плечами.

– Это уже твое. Как хочешь.

Памелла поставила бокал на столик и направилась к зеркалу. Она аккуратно развернула сверток. Там была книга. “История развития технологии и производства холодного оружия"

Девушка изменилась в лице. Она подняла голову и гневно посмотрела в отражавшееся в зеркале лицо гостя.

– Ах ты, мерзавец, – неожиданно резко сказала она. – Где ты нашел эту книгу?

Голос Рэймана стал холодным и отчужденным.

– У меня хорошая библиотека. Кстати, в твоей биографии не сказано, что ты сейчас работаешь в историческом музее. Напротив, там написано, что твое нынешнее место работы – полицейское управление.

Он подошел к ней и резко выпалил:

– Ты работаешь на Паркера? Ты хочешь подставить меня?

Она бросила книгу на полку и повернулась к нему.

– Да, я работаю в полиции, – выпалила Памелла, – но никакого отношения к Паркеру я не имею.

– Не имеешь? – гневно воскликнул он. – А что делают под окном твоей квартиры полицейские машины?

Она бросилась к окну и выглянула на улицу. Уотерсон по-прежнему наслаждался попкорном, наполовину высунувшись из машины.

– Паркер следит за мной, – сказал Рэйман саркастическим тоном. – Разве он не сказал тебе об этом?

Она повернулась к нему, задернув штору.

– И что ты собираешься с этим делать?

Рэйман усмехнулся.

– Вопрос не в этом, а в том, что ты собираешься делать. – едко сказал он. – Ты сразу пристрелишь меня из револьвера сорок пятого калибра или сначала выключишь диктофон?

Не дожидаясь ее ответа, он взял плащ, висевший на спинке дивана, и направился к выходу.

Памелла бросилась к туалетному столику, открыла шкатулку и выключила диктофон, затем она подбежала к Рэйману и преградила ему дорогу.

– Я не буду больше ничего записывать, – горячо говорила она извиняющимся тоном, – я не буду стрелять в тебя из револьвера сорок пятого калибра. Я просто хочу, чтобы ты мне показал этот самурайский меч.

– Зачем? – холодно спросил он.

– Я не понимаю, откуда он взялся? Его просто не может быть в природе.

– Почему?

– Потому что японцы лишь несколько столетий назад научились ковать железо и делать из него каленую сталь, из которой получаются эти мечи. Обнаружить такой меч – это... Это то же самое... – она немного замялась, подыскивая подходящее сравнение, – то же самое, что откопать остатки «Боинга» в культурном слое, относящемся ко времени еще до полетов братьев Монгольфьер.

Рэйман усмехнулся:

– И ради этого ты все это устроила?

Он обвел взглядом ее комнату.

– Да, я хочу...

– Ты хочешь? – гневно воскликнул он. – Ты думаешь только о том, чего хочешь ты? Больше ты ни о чем и ни о ком не думаешь!

Он резко развернулся и вышел из квартиры Памеллы, хлопнув дверью. Она тяжело вздохнула, в растерянности стоя посреди комнаты...

Рэйман шагнул в темноту. Было уже довольно прохладно. Он поднял воротник плаща и поежился.

Вечер у Памеллы оставил неприятное впечатление, неприятное вдвойне – ему нравилась эта женщина.

Но он не мог...

Не имел права...

Рэйман вспомнил слова Мигеля де Санта: "Ты должен остановить ее, брат..."

Он снова перенесся в свое прошлое...

Портье гостиницы "Королева" сидел за стойкой, пытаясь среди невообразимого шума, царившего вокруг него, расслышать, что говорит комментатор по телевидению.

– О чем думает город сейчас, после этих страшных преступлений? – высокопарно произнес комментатор. – Полиция пока что умалчивает о ходе расследования. Лейтенант Паркер...

Бесцельно шатавшиеся по коридору пьяные постояльцы заглушили голос телеведущего. Портье раздраженно вскочил и заорал:

– Убирайтесь все отсюда!

Не совсем трезвая публика стала разбредаться по этажам. Дикий Горец с деревянным футляром в руках вышел из своей комнаты и стал спускаться вниз.

С брезгливым отвращением он смотрел на прислонившихся к стенкам коридоров пьяниц и наркоманов.

Горец прошел мимо стойки, за которой сидел портье, направляясь к выходу. Заметив его, портье крикнул:

– Эй, парень! Тебе что, не понравилось угощение или Лили? Она сказала, что ты не дал ей ни доллара, так у нас не принято.