Пек Лепрекон - Необыкновенные охотники на привидений против Дикого горца

Они вышли на крыльцо, и тут девушка увидела белый лимузин с ярко-красными полосами по бортам.

– Так вы – охотники за привидениями? – догадалась девушка.

– Они самые, – подтвердил Питер.

– фу, – девушка облегченно вздохнула. – А я-то думала, откуда я вас знаю.

– Да уж, нас все знают, – недовольно заметил Уинстон. – А все эти проклятые киношники.

– Но почему? – не согласилась с ним Памелла. – Мне очень нравится этот сериал, который сняли про вас.

И тут ее пронзила догадка.

– Послушайте, так тот, которого вы ищите, ваш четвертый товарищ?

– Ну конечно, – откликнулся Игон. – Это наш друг. Рэйман Стэнс.

– Мы его называем Рэй, – уточнил Питер.

Девушка вспомнила героя из сериала и сравнила с Крисом Тэйном.

– Точно, это он. Не может быть никаких сомнений.

– Но почему вы его ищете? – спросила она.

– Да потому, что он исчез! – воскликнул Уинстон. – Как сквозь землю провалился.

– Но вы же говорите, что видели его в кабинете у Паркера.

– Видели... – Игон почесал затылок. – Только мы не уверены, что это он.

– Почему? – спросила девушка.

– Он прошел мимо нас и сделал вид, что нас не знает.

Девушка помолчала. Но прежде чем перейти к серьезному разговору, она решила представиться.

– Извините, чтобы не было недоразумений, – она показала свое удостоверение. – Я – эксперт-криминалист, Памелла Грэй.

– Очень приятно, – буркнули друзья в ответ.

– Меня зовут Питер, его – Уинстон, а это – наш Игон Спенглер, – Питер представился за всех.

– Нам есть о чем поговорить, – сказала Памелла. – Последние дни я как раз занималась этим вопросом. Мне удалось кое-что узнать. Но прежде, – она немного помолчала, – я хотела бы спросить у вас. Вы что-нибудь знаете о происхождении вашего товарища?

– Конечно, – небрежно отозвался Питер. – Он у нас аристократ. Рэйман – шотландский баронет. Там до сих пор стоит их родовой замок. Правда, его родственники теперь там не живут – замок давно превратили в музей.

– Шотландский баронет? – удивилась Памелла.

"Так кто же он на самом деле?" – подумала она про себя.

Девушка задумалась. "Рэйман Стэнс, Найджел Рад, Крис Тэйн, Том Гловер, Дан Ланкастер, Шотландец. Не слишком ли много для одного человека? И это, наверное, не все его имена, а только те, которые я знаю", – подумала она.

– Ну что ж, – девушка посмотрела на друзей. – Я думаю, что нам следует где-нибудь присесть. То, что я вам сообщу, смею вас заверить, не оставит вас равнодушными.

– Бессмертный! – ошарашенно пробормотал Игон и почесал затылок.

Уинстон и Питер лишь молча глазели друг на друга. По всему было видно, что им нечего сказать.

– Бессмертный! – снова повторил Игон.

Но потом он встрепенулся.

– Нет. Тут что-та не то!

– Да тут все что-то не то! – воскликнула Памелла. – И этот самурайский меч, который был произведен на свет на пару тысяч лет раньше, чем он мог это сделать – тоже что-то не то.

Все помолчали.

– И все равно, я в это не верю, – проговорил Игон.

– Это ваше право, – сказала Памелла. – Я только хочу спросить вас об одном. Вы знакомы с его родителями?

В голосе ее прозвучали ехидные нотки.

– Нет, – Игон снова почесал затылок. – Рэй всегда говорил, что они давно умерли.

– Можете быть уверены, он вам не соврал! – воскликнула Памелла. – Они действительно давно умерли. Очень давно.

Она сделала ударение на своих последних словах.

– Так значит, вы знаете, где он живет? – встрепенулся Уинстон.

– Да, знаю, я даже была у него в гостях, – ответила Памелла.

– Тогда проводите нас к нему, пожалуйста, – мы с ним поговорим.

В глазах Памеллы появилось сомнение. Она хотела возразить, но не находила, чем же ей аргументировать свой отказ.

Неожиданно ее поддержал Игон.

– Погодите, рано нам ехать, – проговорил он.

– Как рано? – воскликнул Уинстон. – Мы уже так долго ищем его! В конце концов, я хочу перед ним извиниться!

– Погоди, – Игон снова почесал затылок. – Помните, он не узнал нас в полицейском участке?

– Притворщик, – махнул рукой Питер.

– А я не думаю, – возразил Игон. – Уж, что-что, а притворяться Рэйман никогда не умел. Он всегда был прямолинеен, как танк.

– Это уж точно, – вздохнул Уинстон.

– А тогда, в коридоре, я все время смотрел ему прямо в глаза.

– И что же? – поинтересовалась девушка.

– Я в них не заметил ничего, кроме недоумения.

– Ой, Игон, – вздохнул Питер, – по-моему, ты никогда не отличался большими психологическими способностями. Ты ж у нас ученый, материалист.

Игон снова почесал затылок.

– Во всяком случае, я не дурак.

Питер осекся, а Памелла улыбнулась.

– Я тоже это успела заметить, – сказала она.

– Да, он у нас умница, гений, – стал паясничать Питер.

– Яс тобой не согласен, – возразил Игон спокойным голосом. – Ты – сублимирующая субстанция, а говоря простыми словами – сублимат. Только и всего. В принципе любой человек может стать гением. Но, как мне кажется, это далеко не положительная характеристика. Гением можно стать, если отбросить все, что тебя связывает с внешней жизнью. И сосредоточиться на чем-то одном. Во всяком случае, чисто теоретически, на это способен любой человек. Другое дело, что каждому по-своему тяжело рвать все связи. Вот поэтому на помощь сублимату и приходят наркотики, алкоголь, чтобы было не так больно. А поэтому гении почти всегда – люди невыносимые. Я думаю, тут со мной все согласятся. Но я не гений, это я вам могу смело заявить. Дело в том, что я для себя прекрасно представляю технологию реальности, а поэтому знаю, что это – не мое дело. Ведь весь парадокс в том, что сублимат всю жизнь стремится оторваться от реального, рационального мира, но когда это ему более или менее удается, он сталкивается с такой же самой проблемой. Ведь сфера гениального здесь очень тесно переплетается со сферой реальной. Я попытаюсь вам объяснить попроще.

Игон увидел, как глаза его собеседников, постепенно потухают. Он понял, что они стали терять логическую нить его речи.

– Дело в том, что сублимат еще не значит гений. Сублимат должен суметь выбрать рациональное направление своей деятельности. Понятно, что имеется в виду деятельность сублиматическая. И вот тот, кто смог правильно направить свои усилия, тот и становится гением. А тот, кому это не удалось, кто не смог сориентироваться, растерялся, тот становится обыкновенным наркоманом либо алкоголиком. Что в принципе, как мне кажется, одно и то же. Тут, как и во всех других сферах общественной деятельности, четко срабатывает принцип Лоуренса Питера: в иерархии каждый индивидуум имеет тенденцию подниматься до уровня своей некомпетенции.

– Ты закончил? – спросил его Питер.

– Да, – спокойно ответил Игон и отпил глоток кофе из своей чашки.