Александр Кишкин - Мишки-гамми и гоблины

– Кусаки теперь знают, где я живу, – пожаловалась Каролина. – Они будут приходить ко мне каждую ночь.

– Неправда, – тихо сказала прабабушка, продолжая гладить ее по волосам, – Век кусаки короток. Каждой из них хочется успеть навредить хорошим людям. Но ни одной из кусак не удастся пережить тебя, Каролина.

– Вы говорите как-то непонятно, – пробормотала принцесса. – Но я чувствую, что все будет хорошо... Кусака мне сегодня тоже говорила какие-то непонятные слова, а я чувствовала, что мне будет больно.

Она заплакала, уткнувшись в колени Фенеллы.

– Забудь об этом.

В руках прабабушки оказался золотой гребешок. Она несколько раз провела им по волосам Каролины. Фенелла подняла гребешок к свету и заметила в нем золотистый волос принцессы.

– Посмотри-ка, – сказала ей Фенелла. – Вот это – твои неприятные мысли о кусаках. Ты навсегда избавилась от них. Правда?

Фенелла дунула – и волос исчез.

Девочка вдруг почувствовала себя отдохнувшей. Хорошее настроение вернулось к ней.

– А это твой друг? – поинтересовалась прабабушка, кивая на Робби.

– Мой лучший друг, – ответила Каролина. – Он меня сегодня спас от... Я не знаю от чего, но – спас.

– Он дрался, как лев? – улыбнулась Фенелла.

Каролина кивнула, прижимая к себе котенка.

– А он любит играться с нитками? – вдруг спросила Фенелла.

– Наверное, – удивленно протянула принцесса. – А почему вы спросили?

– У меня есть кое-что для вас. Маленький подарок.

Фенелла сняла с прялки большой клубок ниток. Клубок переливался всеми цветами радуги. Нить, намотанная на него, казалась тонкой, как паутина.

– Это – вам.

– А что с ним делать? – удивилась Каролина. – Я могу отдать его Дульсибелле, чтобы она связала мне теплую рубашку?

– Ни в коем случае, – покачала головой Фенелла. – Положи его в комод, и пусть он подождет своего часа.

– А как я узнаю, что час этот пришел?

– Узнаешь. Смотри...

Прабабушка взяла кончик нитки и потянула его. Нить вопросительно выгнулась, а потом начала сама разматываться.

– Видишь? Это не простой клубок. Он покажет тебе дорогу в подземелье. Там, где другие, более умудренные опытом люди споткнутся, ты, моя девочка, останешься цела и невредима.

– А почему так?

Каролина взяла в руки клубок и с любопытством рассматривала его.

– А почему паучки-путешественники всегда летят на своих паутинках именно туда, куда им нужно? – в свою очередь спросила Фенелла.

– Не знаю, – честно призналась принцесса. – Я об этом никогда не думала.

– Они просто знают секрет. И поделились этим секретом со мной.

– И я попаду туда, куда паучки-путешественники улетают каждой осенью?

– Нет. Ты всегда будешь попадать домой. Потому что я тебя очень люблю.

– Ты уверен, что это будет очень красиво? – спросила Солнышко.

Она зашла в комнату Малыша и увидела, как тот, встав на табурет перед зеркалом, сосредоточенно вырывает волосинки на своем лбу.

– Вечно ты влезешь, куда тебя не просят, – досадливо прошипел Малыш и отвернулся от зеркала.

Даже через шерсть было заметно, как густо он покраснел.

– Не иначе, как ты в кого-то влюбился.

Солнышко снисходительно смотрела на брата и с удовольствием отмечала, как тот все больше и больше смущается, полностью обезоруживая себя.

– Пусть Колдун превратит меня в газонокосилку, если я в кого-нибудь когда-нибудь влюблюсь, – дрожащим от возмущения голосом сказал Малыш, – И вообще... Кто тебе разрешал без стука входить в мой кабинет?

– Кабинет! – рассмеялась Солнышко. – Это у тебя- то кабинет?

– Я здесь работаю, а не сочиняю любовные записочки мальчикам, как некоторые!

– А кого ты, интересно, имеешь в виду? – прищурилась Солнышко.

– Ха! Да всем известно, чем ты занимаешься: «Ах, незнакомец! Меня зовут Изабелла! Я в плену у лесных разбойников! Освободите меня, и в награду получите верное сердце и четыре акра плодородной земли в придачу! Ах! Ах!» А потом брызгаешь на эти записочки приворотным составом и подбрасываешь на дорогу... Да все знают, что ты свои приворотняки испытываешь на людях!

– Ну и что? – процедила сквозь зубы Солнышко, уже прикидывая, в какую часть тела поразить Малыша, чтобы это было наверняка.

– А то, что еще никто не привел сюда армию, чтобы спасать тебя!

– Хорошо, – почти спокойно сказала Солнышко и резким движением выхватила из кармана склянку с соком гамми-ягод.

Малыш отреагировал мгновенно, и точно таким же молниеносным движением достал свою склянку.

Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша и поедая друг друга глазами.

– Смотри! – вдруг вскричал Малыш, показывая куда-то на потолок.

Солнышко вскинула голову и ничего не увидела. Когда она снова посмотрела на брата, тот уже допил сок и небрежным движением выбрасывал склянку за плечо.

– Морайя-а-а! – выкрикнул он свой боевой клич, и бросился на сестру.

В этот момент открылась дверь в комнату.

Малыш врезался в нее, затем, словно резиновый мячик, отскочил, и в полной растерянности запрыгал по полу.

– Так, – сурово произнесла Бабушка, увидев склянку с соком в лапах у Солнышка, заметив странное поведение Малыша, и сделав отсюда необходимый вывод. – Значит, вот как вы используете драгоценный сок.

Ее тон не сулил ничего хорошего.

– Она первая начала, – решил подстраховаться Малыш.

Медвежонок пытался как-то бороться с прыгучестью, которой наделил его сок гамми-ягод, но успехи были более чем скромными.

– Ясно, – кивнула Бабушка, внимательно глядя на него. – Значит, тебя сажаем в шкаф, до полного окончания действия сока.

– Правильно! – обрадовалась Солнышко. – Так ябедам и надо!

– Я – не ябеда, – серьезно возразил Малыш. – Я – маленький.

– А Солнышко отправляется спать, – ледяным тоном сообщила Бабушка. – Без компота.

Малыша проводили из комнаты и заперли в большом темном шкафу, где он молча подпрыгивал еще минут пятнадцать.

Когда его оттуда выпустили, он так же молча проследовал в свою комнату.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила Бабушка у Колдуна.

Колдун был занят настройкой новых аптекарских весов, которые по случаю получил от коллег из Швейцарии. Некоторое время он не издавал ни звука, а затем повернулся к Бабушке, и вид у него был взволнованный.

– А ведь я вспомнил! – воскликнул он, роняя на пол очки. – Когда я ухаживал за тобой, я тоже пытался выщипывать шерсть! Это было! Точно!

– Брось, – махнула лапой Бабушка. – Ты, видимо, выщипывал ее по какому-нибудь другому поводу.

– Ха! – с видом превосходства сказал Колдун, а затем поднял очки и снова уткнулся в весы.

– Между прочим, – неожиданно добавил он спустя несколько минут, – ничего хорошего я тогда в зеркале не увидел. Курносый нос и маленькие поросячьи глазки.