Диана Кинг - Винни-пух. Веселые каникулы

Кристина тоже готовилась к занятиям. Предстояло выучить с учениками еще десять букв и начать решать пока самые простые задачи. Раздумывая над тем, как объяснить зверюшкам, что такое сложение и вычитание, Кристина не заметила, что к ней подкрадываются двое...

Только когда на нее упала чья-то тень, девочка подняла голову, но было поздно. Когтистая кошачья лапа зажала ей рот, так что Кристина смогла только пискнуть от испуга, и Клык со Шмыгой потащили пленницу в густые заросли. Длинным голым хвостом крыса заметала следы. Кристина пыталась запоминать дорогу, но коварный Клык приостановился на минутку в кустах и залепил глаза девочки противной клейкой паутиной. Теперь Кристину окружал полный мрак, в котором раздавался лишь треск сучьев под ногами да тяжелое пыхтенье похитителей.

Ветхую покосившуюся избушку со всех сторон обступили высокие темные ели. Ни один солнечный лучик не пробивался сквозь густую хвою, казалось, что здесь царит вечный сумрак. На кривом крыльце избушки сидел тощий горбатый дед без единого зуба, зорко сверля Кристину выцветшими глазками. У его ног, босых и грязных, сидели Клык и Шмыга, ухмыляясь в усы и довольно помахивая хвостами. Девочка еще раз протерла глаза, освобождаясь от остатков паутины, и смело взглянула на древнего старика.

– Какое право вы имели меня похищать? – начала громко и возмущенно Кристина.

– Меня зовут Борис Борисович, – перебил ее старик, – ты можешь звать меня дедушка Боря.

– Уважаемый дедушка Боря, – добавил Клык.

– Дорогой, любимый дедушка Боря, – пропела Шмыга и потерлась носом о костлявую ногу старика.

– Я вообще не собираюсь...

– Будем надеяться, что ты еще увидишь своего Папу, – проскрипел дед, – но это целиком зависит от тебя.

По спине Кристины пробежал холодок, девочка крепко сжала задрожавшие руки, потому что не хотела показать, как сильно она боится.

– Что вы хотите от меня?

– Наконец-то ты заговорила разумно. Сейчас объясню А вы больше не нужны, прохвосты, брысь отсюда, – старик больно дернул за уши кота и крысу, тех словно ветром сдуло. – Ты умеешь читать, поэтому задержишься тут на некоторое время. Мне нужна твоя помощь. Если все будет хорошо, отправишься к своему Папе. Идем в дом, не хочу, чтобы Клык и Шмыга узнали мою тайну, а они, конечно, подслушивают.

Опираясь на сучковатую палку, старый Борис Борисович открыл щелястую дверь избушки и пропустил Кристину вперед.

Большую часть полутемной комнатушки занимала грязная печь, на которой рядом с засаленным тюфяком вперемешку валялись закопченные кастрюли, сковородки и миски. Старик показал Кристине на колченогий стул в углу, сам влез на печь и хриплым шепотом поведал свою тайну...

Винни вприпрыжку бежал по дорожке, то и дело довольно поглядывая на корзинку, где на заботливо постеленном на дно зеленом мху золотилась приличная горка лисичек.

– Кристина ахнет! – мечтал медвежонок, немножко досадуя на то, что не удалось разбудить ленивого Пятачка, – тогда грибов было бы вдвое больше.

Навстречу бежали Бакс и Пятачок. Винни гордо поднял корзинку повыше.

– Беда! – на ходу крикнул Пятачок и тоненько всхлипнул.

– У-у-а! – басовито подвыл Бакс.

Винни растерянно остановился. Из корзинки выпало несколько лисичек, но медвежонок даже не заметил этого.

Пятачок расплакался и никак не мог успокоиться, он шмыгал носом и утирал слезы, но они все катились и катились по круглым розовым щекам.

– Пропала Кристина, – опустив глаза, буркнул Бакс. – Похоже, ее похитили.

– А вы где были? – ахнул Винни.

– Я-а-а... спа-а-ал! – прорыдал Пятачок.

– А я...

– Ладно, это все теперь неважно, – жестко сказал Винни. – Кажется, я догадываюсь, кто это сделал. Но куда они увели Кристину? Где теперь ее искать...

– Надо идти и идти и не останавливаться, пока не придем, – предложил Бакс.

– А куда идти-то?

– Не знаю, только надо идти.

И они пошли. Бакс бежал впереди, то высоко задирая голову, нюхая воздух, то вновь утыкал нос в землю.

Винни смотрел по сторонам: а вдруг Кристина догадалась оставить какой-нибудь след – веночек или платочек... Заплаканный Пятачок шел позади. Ему казалось, что все произошло только из-за того, что он проспал.

– Стоп! – поднял лапу Бакс. – Этот ненавистный запах... Откуда в Лесу может быть запах кота?

Это лишь подтвердило подозрения, с самого начала закравшиеся в сердце Винни.

– Это тот след, который нам нужен. А ты не любишь котов, да? Но ведь Пупс, Нюсин друг...

– Из-за него мы и поссорились. Ладно, хватит болтать, сейчас не до этого.

Свежий след вывел друзей к речке, на другом берегу которой чернела Глущоба.

Винни поежился.

– Теперь нужно быть предельно внимательными и осторожными, – предупредил он. – Кто знает, что нас тут подстерегает, так что поглядывайте по сторонам. Соберись, Пятачок, хватит нюни распускать. Вперед!

Кристина сидела на единственной целой ступеньке прогнившего крыльца с толстой потрепанной книгой на коленях. Сюда не проникали солнечные лучи, и девочку познабливало от холода. Крыса, прислонившись к кривым перилам, внимательно наблюдала за ней. Ее уже должен был сменить Клык, но он задерживался (как подозревала Шмыга, просто спал под каким-нибудь кустом), а крыса не решалась оставить пост и поискать кота.

Кристина задумалась, вспоминая удивительную тайну Бориса Борисовича. Вот что рассказал ей старик.

– Раньше-то я совсем по-другому жил. Изба у меня крепкая была, а лес вокруг – не Глущоба, как сейчас, а все в траве да в цветах, и березки, и тополя, и сосны с елками – зеленые, пушистые. Птички на деревьях песенки чирикали, зверюшек было – не перечесть! Все в дружбе жили да в согласии. Зверюшка лапку если поранит, или животик заболит у ней, а, бывает, и не поделят чего-нибудь, все ко мне бегут: я и полечу, я и помирю. Дедушкой меня звали... А если посерьезней беда, так на тот случай у меня за избушкой рябина волшебная росла, а к ней книга, вот эта самая, прилагалась. Сорвешь, бывало, ягодку рябиновую, через плечо бросишь, а из книги заклинание прочтешь – беды как не бывало. А однажды вот что, детка, приключилось: сосна старая упала, ветра не выдержала, да по голове деда старого и стукнула. Все буквы я с тех пор забыл, читать вовсе разучился. О-хо-хо! Рябина волшебная вон растет, рви листочки и ягоды, сколько хочешь, да толку-то что? Заклинания надо при этом сказать, а они в книге, в этой вот самой, записаны. Попытался я однажды солнышко позвать, а грянула гроза, да от молний Лес наш сгорел, в Глущобу превратился, звери все убежали, кто в живых остался, конечно.

И живу я с тех пор один-одинешенек, так тоска заела! Было время, деточка, попивать начал – из ягод вино варил... Бросил, правда, быстро, – здоровье уж совсем никуда не годилось.