Тито Брас - Алладин в Америке

– Скажи, откуда появился у нас этот маг – Долбин? Его чудеса странны и непривычны для нас. Ты бывал в его стране? Где она?

Джинн усмехнулся:

– Во-первых, страна его за океаном за тысячи миль отсюда, за тысячу лет в другом времени, и вообще, в другом мире. В нём наш мир считают сказкой. А во-вторых, никакой он не маг. Так, мелкий фокусник, мошенник и обманщик, надо за ним присматривать, чтобы не стащил серебряные ложки, ведь у султана прекрасный набор на шестьсот персон.

– А как же живые картины и моментальные портреты?

– Наука, – важно ответил джинн, превратившись в голубого почтенного академика в квадратной чёрной шапочке. – И бизнес, – добавил он, став толстопузым капиталистом с толстой сигарой в зубах.

– И никакого волшебства?

– Не больше, чем у гадалки на базаре.

– Он у нас не задержится, – задумчиво сказал Алладин.

– А зачем он нам? Мелкое развлечение для принцессы, Абу и любопытных на базаре. С ним легко справится даже лягушкоед Ксерксис, – и джинн расхохотался, вспомнив, как угорь «приделал» рога на фотографии.

Под летучим отрядом змеилась голубая лента реки, бегущей с гор. Вдалеке парила в восходящих потоках воздуха гигантская птица Рух.

Малыш Хур расправил крыло, заслонив солнце.

– Он такой смешной, такой неловкий, – щебетала его мама, лапой поворачивая на вертеле тушку слона, которым намеревалась угостить своих приятелей. – Вчера не справился с управлением, повернул хвостик не в ту сторону – и, полюбуйтесь, начисто снес верхушку соседней горы...

Друзья посмотрели на следы гигантского обвала.

– Я нечаянно. – Хур хлопнул крыльями, и поднявшийся ветер унес Яго на сотню метров в сторону.

Попугай вскоре вернулся и покрепче вцепился в плечо Алладина.

– Он такой маленький, вчера летали в Индию и два раза отдыхали по пути. У него крылышки устают, – умилялась мама, пока Алладин накладывал себе в тарелку жаркое из кончика хобота. – Хурчик, возьми ножку.

– Не хочу.

– Ну, скушай за маму, маленький.

– Не будем учиться летать, пока не покушаешь, как следует, – строго сказал Яго.

– Ты должен набраться сил, урок будет трудным, – важно прибавил джинн.

– Но я же стану тяжелым и неповоротливым, как летающий бегемот, – Хур вытянул тоненькую, как у буйвола, шейку и взъерошил пёрышки.

– Нет, маленький, покушай немножко, – ласково уговаривала его мама.

После обеда и кофе приступили к полётам.

– Не так! Правое рулевое перо влево вверх, правое перо – влево вниз, хвостовое оперение чуть вверх – и мы описываем левую верхнюю «полубочку». Это же так просто, – объясняли малышу.

Малыш попробовал разобраться со всеми «лево» и «право», споткнулся в воздухе и огорчённо сказал:

– Я совсем запутался. Я маленький. Я не могу летать и думать.

– Ты прав, малыш, – сказал ему джинн. – В полёте думать некогда, крылья должны всё делать сами.

– Я придумал! – Крикнул Яго и уселся прямо на нос Хура.

Вся компания парила над просторной горной долиной, пугая длинношёрстых яков на склонах.

– Ты, малыш, следи за мной. Я у тебя прямо перед глазами, – Яго покрепче вцепился в перышки на переносице (или переклювице?) орлёнка и растопырил крылья и хвост. – Повторяй за мной – и всё получится!

Яго поднял правое рулевое перо влево вверх, правое перо опустил влево вниз, хвостовое оперение приподнял вверх – и малыш Хур плавно описал левую верхнюю «полубочку».

– Ура! – закричали все, и дело пошло.

На третий день разучивали сложное и опасное пикирование на добычу. Самое трудное – стремительно ринуться вниз и возле самой земли резко выйти из пике.

На горном склоне уже красовалось пару гектаров поваленного леса и овраг, проделанный когтями Хура. Хорошо, что джинн бдительно придерживал малыша за хвост, тормозя его в нужный момент.

Мама кудахтала невдалеке, переживая за маленького Хура.

Орлёнок снова стремительно нёсся к земле, Яго приготовился вспорхнуть в сторону, чтобы его не зацепило веткой. Алладин кричал с коврика, летящего рядом:

– Выпускай закрылки!

Джинн, выпустив тормозной парашют, тащил его за хвост назад.

– За-крыл-ки!..

Внезапно джинн вскрикнул: «Лампа!..» – и исчез.

Освободившийся от тормозов малыш Хур резко развернул все рулевые перья кверху и взмыл в воздух, прихватив гигантскими лапами тушку небольшого бычка, который пасся на склоне.

– Получилось! – вскричали все, кроме джинна.

Хур уселся на горную площадку и принялся гордо клевать добытое мясо.

– А где же джинн? – встревожился через минуту Алладин. – Джинн! – недоумевал он, ведь такого не случалось никогда.

– Я – раб лампы. Приказывайте, господин, – изогнулся в глубоком поклоне Голубой джинн, как того требовал устав. – Кто это балуется с лампой? – Добавил он от себя, оглядывая комнату, где хранились сокровища султана.

Из-под противогаза донеслось неясное бормотание.

– Тьфу! – Долбин сорвал резиновую маску с хоботом. – Слушай меня, раб лампы! Быстренько перенеси нас с Жасмин к Северной башне городской стены, но так, чтобы нас никто не заметил. Прихвати с собой вот эти сундучки. А потом – марш назад в лампу и без разрешения оттуда ни ногой!

– Слушаю и повинуюсь...

– То-то, – напыщенно сказал маг, почуявший волшебную силу.

Ксерксис, ни о чем не подозревая, в это время замаскировывал ежа в постели великого Долбина.

На этот раз полет был невесёлым. Коврик приподнял передний край, чтобы улучшить обтекание и лётные качества, Алладин лёг на живот, чтобы его не сдуло ветром. Яго пристроился возле плеча своего господина.

– Коврик, пожалуйста, ещё быстрее, я держусь крепко.

Ковёр-самолёт прибавил скорости.

– Ничего не понимаю, – заявил Яго. – Что может случиться с джинном? Что ты так волнуешься? Погуляет и вернётся, – Яго старался успокоить своего друга.

– Он крикнул перед тем, как исчезнуть: «Лампа!» Я точно помню.

– Что это значит? – удивился Яго.

– Боюсь, это значит самое страшное – кто-то добрался до волшебной лампы.

– Не может быть. Она в сокровищнице.

– Значит, государственная казна ограблена.

– Ай-ай-ай, – только и сказал попугай.

Резко похолодало и стемнело. Грозные чёрные тучи заволокли горизонт. Казалось, погода разгневалась и решила выразить своё возмущение.

Ослепительно блеснула молния, прочертив ломанную линию между туч.

– Ой-ой-ой! – заорал попугай. – Поворачиваем!

Громыхнул гром, да так, что заложило уши и затряслись поджилки.

– Ковёр! Коврик! Лети в сторону! – Взмолился Яго.

Коврик нёсся по прежнему курсу.

– Постарайся проскочить до того, как хлынет ливень, – попросил его Алладин. – Иначе ты намокнешь, не сможешь лететь, и мы будем сидеть, как мокрые курицы, пока солнышко не высушит тебя.