Тито Брас - Алладин. Путешествие во времени

Идти действительно пришлось недолго.

Компания вошла в подъезд какого-то очень старого дома и поднялась по лестнице на чердак.

– Вот, – сказал Майкл, – это, конечно, не гостиничный номер и не комната в каком-нибудь особняке, но потом я попытаюсь подыскать для вас что-нибудь получше. Если вы... если вы на самом деле те, за кого себя выдаёте...

Последние слова Майкл произнёс так тихо, что их никто не расслышал.

– Жалко, – сказал Алладин, посмотрев в маленькое окошко, – отсюда, наверное, плохо видны звёзды.

– Звёзды? – удивился Майкл. – Зачем тебе звёзды?

– Я люблю ночью смотреть на звёзды, – грустно улыбнулся Алладин.

Майкл вздохнул, но ничего не сказал.

Через пару минут он ушёл, пообещав скоро вернуться.

– Кто может сказать, куда мы попали и как здесь оказались? – спросила обезьянка.

– Я так думаю, что мы попали в будущее, – неуверенно произнёс Алладин.

– В будущее? – в один голос воскликнули обезьянка и попугай.

– Но как мы в него попали? – недоумённо спросила Абу. – Я помню, что мы были на крыше, потом решили ложиться спать, я уснула и... И что же, я попала сюда во сне? Это что – сон? Может, я сейчас просто сплю?

– Нет, это не сон, – сказал джин. – Это я перенёс вас в будущее. Алладин сказал, что вы не прочь были бы здесь оказаться, и я...

Джини не закончил, только развёл руками.

– Абу, но ведь ты сама не раз мечтала попасть в будущее, – обратился к обезьянке Алладин. – Ты что, теперь не рада этому?

– Нет, почему же, – растерялась обезьянка. – Просто всё это как-то неожиданно.

– А мне здесь нравится! – вдруг сказал попугай. – Никогда не видел ничего подобного! Только отсюда вид на город очень плохой. Не пойти ли нам немного прогуляться по улицам?

– А мы не заблудимся? – забеспокоился Алладин.

– У меня прекрасная память, – сказал Яго. – Положитесь на меня, и мы можем бродить по городу хоть целый день.

– А вам не кажется, что наша компания для прогулок по незнакомому городу немного странноватая? – опять засомневался Алладин.

– Ну вот, – вздохнула обезьянка, – зачем тогда было отправляться в это будущее, если мы даже носа своего не можем нигде показать?

– Алладин прав, – неожиданно поддержал своего хозяина Джини, – во всяком случае, мне лучше забраться в свою лампу – подальше от посторонних глаз.

– Зачем? – спросил попугай.

– Затем, что я из всех вас самый заметный и выгляжу по сравнению с вами как-то странновато.

– Но ведь, сидя в лампе, ты ничего не увидишь, – с сожалением произнёс Алладин.

– Ну, если вы меня не возьмёте с собой, тогда, конечно... – развёл руками Джини.

– Но ведь... – начал было Алладин, однако джин тут же перебил его.

– Лампа, в которой я живу, очень старая, – сказал он. – Вот, видишь, какая дыра в ней? – Джини показал лампу Алладину. Действительно, у самой ручки зияла дырка.

– Но как же я её раньше не заметил? – удивился Алладин. – А раньше её и не было, – ответил джин. – Она появилась после нашего перелёта.

Через несколько минут друзья опять оказались на улице. Джини сидел в лампе, которую держал в руках Алладин.

– Ну что, – спросил Алладин, поднося лампу к лицу, – тебе что-нибудь видно?

– Всё видно, – глухо послышалось в ответ.

– Куда пойдём? – обратился Алладин к попугаю и обезьянке.

– Туда, – Абу махнула лапой в сторону видневшегося вдалеке огромного моста, по которому беспрерывно мчалось огромное количество машин.

Район, в котором оказались наши герои, являлся одним из окраинных районов Нью- Йорка, и людей на улицах было не очень много. Впрочем, Алладин и его друзья не были обделены вниманием со стороны прохожих. Кто-то провожал их удивлённым взглядом, кто-то улыбался, кто-то тут же начинал приставать к Алладину с расспросами. Большинство вопросов были похожими на те, которые задавал ему Майкл, но Алладин быстро смекнул, что говорить правду, даже если ты оказался в будущем, о котором столько мечтал, не всегда полезно. Поэтому особо любопытным юноша говорил, что он работает в цирке, а это – попугай и обезьянка – его питомцы.

Всё в этом огромном городе поражало Алладина и его друзей: высокие дома, бесконечные потоки машин, странно – на их взгляд – одетые люди, которые всё время куда-то спешили, вместо того чтобы любоваться этой красотой.

Вскоре наши герои подошли к магазину с огромными витринами, за которыми стояли манекены в модных костюмах. Алладин остановился возле одной из витрин и долго смотрел на этих «людей», пытаясь понять, почему они стоят без движения и даже не мигают.

– Они мёртвые, – наконец сделал заключение Алладин; Обезьянка вскрикнула, а попугай, сидящий на плече у юноши, съёжился, словно перед неминуемой казнью.

Но почему-то никто из прохожих не обращал на этих «мертвецов» никакого внимания. Все проходили мимо, занятые своими мыслями. Некоторые, правда, бросали на них короткие взгляды, но в их глазах было не удивление, не испуг, а просто любопытство.

– Странно, – пробормотал Алладин, – никому до них нет никакого дела.

– А может, они живые? – неуверенно спросила Абу. – Иначе почему же они стоят, а не падают?

– Посмотри на их лица, – возразил Алладин. – Такие лица бывают только у покойников.

Когда поблизости не оказалось никого из прохожих, Алладин тихонько окликнул одного из манекенов:

– Эй, приятель!

Манекен молчал.

– Слышишь, приятель? – уже громче позвал его юноша.

– Нет, он тебя не слышит, – сказала обезьянка, подошла к витрине и постучала по стеклу. – Я бы тоже тебя не услышала, если бы находилась внутри.

– Мне кажется, люди здесь очень жестоко относятся друг к другу, – с сожалением произнёс Алладин.

– Что, парень, нравится костюмчик? – вдруг услышал он у себя за спиной чей-то голос.

Алладин оглянулся. Рядом с ним стоял незнакомый мужчина и улыбался.

Мужчина кивнул на манекен и продолжил:

– Да, костюмчик у него, конечно, получше твоих лохмотьев. Но он денег стоит. А ты, судя по всему, не очень-то богат, а?

Алладин пожал плечами.

– Впрочем, я, пожалуй, могу тебе помочь. Я покупаю тебе этот костюм, а ты мне вместо денег отдаёшь свою обезьянку. Идёт?

Услышав такое, Абу взвизгнула и прижалась к Алладину.

– О, так она у тебя, оказывается, понятливая? – удивился мужчина. – Ну, так что, по рукам?

– Она не продаётся, – решительно произнёс Алладин.

– Ну, брат, в мире всё продаётся. Только надо знать цену. Ладно, я даю тебе ещё сто долларов, и обезьяна моя.

– Я же сказал, обезьяна не продаётся, – ещё решительнее сказал Алладин.

– Ладно, чёрт с тобой, тогда уступи мне своего попугая. Правда, этого костюма он, конечно, не стоит, ну, да как не помочь бедному парню.