Марчелло Арджилли - Истории из предыстории. Сказки для взрослых

— Спасибо за любезное приглашение, о королева сирен! — отвечал юнга Джиромино, изо всех сил цепляясь за мачту. — Это было бы для меня счастье и большая честь! Но, видите ли, я обещал своей бабушке добраться до Далекого острова, где хранится сокровище, на которое она, бедняжка, возлагает столько надежд. За день до отплытия я навестил ее. «Джиромино, — сказала она мне, — раз ты выходишь в море, попытайся побывать на Далеком острове. Вот на этой карте обозначено, где пираты спрятали свои сокровища. Это единственное наследство, какое смог тебе оставить твой покойный дедушка!» Надеюсь, вы понимаете, Ваше Величество, что мне нельзя останавливаться на полпути. Не так уж мне и нужны эти сокровища пиратов, но уж больно бабушка просила. К тому же на Далеком острове живет моя двоюродная сестра; я ее ни разу не видел, но бабушка велела мне ее разыскать и разделить с ней сокровища поровну. «Покажи ей эту карту, передай от меня сердечный привет, и поделите все по-братски» — таков был бабушкин завет.

И вдруг море утихло, а вода стала прозрачной как стеклышко. Из морских глубин всплыла королева сирен и сказала:

— Раз так, плыви, Джиромино, спокойно, и уж я позабочусь, чтобы ты нашел свои сокровища, а главное — вернулся назад целым и невредимым.

Этот разговор подслушали три матроса, типы, надо прямо сказать, не очень порядочные.

— Слыхали, сокровища пиратов! — воскликнул матрос с деревянной ногой.

— Сокровища пиратов, говоришь? — протянул другой, с черной повязкой на глазу.

— Что-что, мешок салата? — сказал третий, со слуховой трубкой в ухе.

— Да нет, сокровища пиратов!!! — в один голос крикнули ему в трубку двое других.

Тут все три моряка-бандюги призадумались, потом пробормотали:

— Так ведь пираты… — Все трое приложили палец к губам, воровато огляделись вокруг и еле слышно прошептали — Так ведь пираты — мы самые и есть!

— Так ведь пираты… — Один повернулся к другому. — Ну вот скажи, ты пират или не пират?

— Что, кончился салат? — опять не понял глухой.

Джиромино лежал на палубе в гамаке, изучая карту острова, как вдруг трое бандюг накинулись на него, вырвали карту, а самого юнгу связали, всунули в бочку с сельдью и выбросили за борт. Потом стали рассматривать карту, передавая ее из рук в руки. Расшифровать условные обозначения было делом нелегким.

— Где тут начало, где конец?..

— Что? — переспросил глухой. — Остался один огурец?

— И где он, этот Далекий остров?

— Как? Соус слишком острый?

— А, вот атлас. Посмотри по списку.

— Чего-чего? Забыл редиску?

— Та-ак… Дакар… Дар-эс-Салам… Остров Далекий!

— А? Сахар, салями, фруктовые соки?

— Ого, да тут их целых три!

Они уткнулись в атлас.

— Северное море: Далекий остров, именуемый также остров Бурь. Южное море: Далекий остров, именуемый также остров Штиля. Коралловое море: Далекий остров, именуемый также остров Приливов.

Тугой на ухо:

— Сливы, оливы? Что-то я не разобрал.

— Куда же нам плыть?

— Сплаваем на все три.

— Точно — на все три! И поскорее.

Тугой на ухо:

— Ну вот, теперь понял: мясо с сельдереем.

— Я отправлюсь на остров Бурь, ты — на остров Штиля, а ты — на остров Приливов. Кто отыщет сокровища, подождет остальных.

А тем временем бедняга Джиромино плыл по волнам в бочке с селедкой.

— О великий океан, как же ты сомкнулся и сжал меня! Твои волны превратились в старые, сучковатые доски. Может, я уже умер? И это мой гроб? Кто бы мог подумать, что вечный покой так беспокоен!

В конце концов бочка угодила в пасть киту. Он разгрыз ее своими клыками, проглотил содержимое, а все остальное выплюнул. Джиромино очутился в длинной трубе, иными словами — в брюхе кита. Кит переваривает пищу крайне медленно, и потому Джиромино продвигался вглубь со скоростью черепахи.

— О великий океан, почему ты стал таким вонючим и вязким? Я уже погружаюсь в ад и никогда больше не увижу света?

Но тут кита загарпунили, и он, чтоб не угодить в сети китобоев, нырнул в подводный грот. Как только рыбы помельче увидели раненого кита, они набросились на него и разорвали на части. Джиромино забрался в какое-то ущелье и пополз наугад среди крабов и омаров.

— О безбрежное море, как ты отвердело! Теперь уж я и вовсе не знаю, куда выведет меня этот скалистый лабиринт — к свету или к центру Земли!

И вот попал Джиромино в жерло древнего вулкана. Все потухшие вулканы сообщаются между собой подземными переходами. Джиромино долго брел по этому туннелю из окаменевшей лавы, как вдруг впереди забрезжил свет…

Но вернемся к хромому матросу, который добрался наконец до Далекого острова, именуемого также остров Бурь. Там, на вершине черной скалы, омываемой грохочущими волнами, он увидел одинокий дом, обдуваемый со всех сторон ветрами. Полуразбитые, дырявые ставни жалобно скрипели на ржавых петлях. Крыша превратилась в кладбище осколков черепицы. Некогда белые, а теперь просмоленные, черные, как вороны, чайки парили в воздухе, то и дело ныряя в распахнутое чердачное окошко.

Согнувшись в три погибели, моряк на деревянной ноге кое-как вскарабкался на скалу и бросился к дому. Новый порыв ветра распахнул перед ним дверь в прихожую. Едва-едва удалось ему закрыть дверь за собой. Дом от фундамента до крыши скрипел и шатался — вот-вот рухнет. Даже из комнаты в комнату хромоногий моряк пробирался, хватаясь за косяки, иначе бы ветер унес его с собой.

— Эй, есть тут кто-нибудь? Отзовитесь же поскорей, пока этот сарай не обвалился! Здесь живет двоюродная сестра? Двоюродная сестра двоюродного брата? А двоюродный брат, собственно, я и есть… Эй, сестра-а, где ты?

Но рев ветра и волн заглушал его крики.

— Эй, отзовитесь! Ведь я — наследник, приплыл за своей долей! — Он на лету ловил тарелки и статуэтки.

— Ну чего раскричался? — прозвучал совсем рядом совершенно спокойный голос.

Моряк обернулся и увидел молодую женщину в белом накрахмаленном чепчике. Она сидела в кресле и вязала, не обращая внимания на непогоду.

— Да как можно сидеть тут спокойно, когда буря дом уносит?! Надо же делать что-то?!

— Здесь всегда буря. Так что дергаться мало толку. Садись-ка лучше и подержи моток.

— Но я — твой кузен, приплыл за сокровищем. Отдай мне мою долю, и я пойду.

— Мне наплевать, кузен или не кузен, теперь уж тебе никуда отсюда не деться. — Она без колебаний надела ему на руки шерсть.

А тем временем одноглазый пересек Южное море и достиг Далекого острова, именуемого также островом Штиля. В тяжелом, застывшем воздухе не ощущалось даже дуновения. Волны лениво накатывались на берег и отступали назад. Над морем тучами вилась мошкара.