Александр Черных - Русские народные сказки Пермского края

Был Фома-старичок. Родители оставят детей одних, а они идут к дедушке Фоме. Стучат-стучат к нему в дверь — он их пускает. А дети спрашивают:

— Дедушко, что у тебя на двери?

Он отвечает, что это клюшка [83] Клюшка — палка; на которую опираются при ходьбе. . А то вовсе не клюшка, а рука человечья. Идут в избу к деду, видят: на крюке висят кишки человечьи, — спрашивают Фому, что это. Он говорит, что это вожжи. Видят дети на лавке персты, спрашивают опять Фому, что это, а он отвечает, что это вилки. Подводит Фома детей к печке и говорит, что там у него жаркое. А там в чугуне человечье мясо варится. И ведет затем Фома детей в подпол и показывает им бочки с пивом, а то вовсе не пиво, а кровь детская. Тут Фома детей и убивает. И родители больше никогда не видят своих мальчиков и девочек.

Жили старик и старуха, у них девка была. Вот они ушли куды-ко, а девка вышла на улицу, увидела в лесу огонек и побежала. Попали ей навстречу лошадь бела и мужик белой.

— Куды, девка, побежала?

— В лесок, по огонек.

— Не ходи, тебя там норушка съест.

— Никто меня не съест.

Опять бежит. Бежала, бежала, а навстречу ей лошадь красна и мужик красной.

— Куда, девка, побежала?

— В лесок, по огонек.

— Не ходи, тебя там норушка съест.

— Никто меня не съест.

Опять побежала. Бежала, бежала, а навстречу ей лошадь черна и мужик черный.

— Куда, девка, бежишь?

— В лесок, на огонек.

— Не ходи, тебя норушка съест.

— Никто меня не съест.

Опять бежит, видит: домик стоит. Зашла в ограду — а там головы валяются. Зашла на мост — в каце [84] Каца — кадка, бочка. кровь переливается. Зашла в избу, поглядела в стол — бабьи косы лежат. Поглядела в голбец — там норушка сидит, спрашивает:

— Че да че, девка, видела?

— А видела: лошадь мне попала навстречу белая и мужик белой.

— Это у меня день.

— Видела лошадь красна и мужик красной.

— А это у меня огонь.

— Лошадь черна и мужик черной.

— Это у меня ночь.

— Поглядела — в ограде головы лежат.

— Это у меня куры ходят.

— Зашла на мост — из кацы в кацу кровь переливатся.

— То у меня пиво бежит.

— Поглядела на стол — бабьи косы лежат.

— Это у меня веревки.

— Открыла голбец — ты, норушка, сидишь.

Ах! Оне вздрогнут!

Жили муж с женой. Детей у них не было. Раз был в деревне престольный праздник. Пошли все в церковь, а после церкви надо было обязательно кого-нибудь вести домой на обед. Вышли они из церкви, никого не могли сговорить обедать идти. Пришли они домой — жена стала обедать собирать. А муж сел у окошка, глядит: на берегу возле речки вороны то сядут, то взлетят. «Что такое? — думает. — Ну-ка я посмотрю». Пошел он туда, видит: лежит старичок, маленький, грязный. Он его принес домой на руках и говорит: «Давай, жена, беги скорее баню топить». Баню истопили — мужик его опять на руках в баню сносил. Вымыл, принес домой, посадил за стол, стали обедать. Тут старичок и говорит: «Ты мне, молодима, дай-ка две тряпочки: я в одну буду плевать, а другой вытираться». Она дала ему два полотенчика. Пообедали — мужик опять взял старичка, на койку положил. А жена стала убирать, взяла полотенчики, слышит: в них что-то тяжелое. Поглядела: в одной золото, а в другой серебро. «Значит, это не простой старичок», — она думает.

А старичок у них день живет, другой живет. На третий день вышел мужик в ограду, видит: стоит конь. А старик и говорит: «Этот конь пришел по меня, этот конь мой, а за тобой я другого пошлю. Ты на него сядешь, но им не управляй: он тебя сам повезет». Сказал так старичок и уехал. День, два, три проходит. Вышел мужик в ограду, смотрит: конь стоит. Сел на его и поехал. Конь его сам повез.

Ехал, ехал, видит: два мужика катают колоду. Один со своего поля на поле соседа колоду перекатит, а другой ее обратно. Вот они и катают эту колоду туда-сюда. Один из них говорит: «Ой, господи, конь идет истинного Христа, а на коне сидит не истинный Христос. Скажи: будет ли нам отрадушка, будет ли жизнь вечная?» Он ничего не сказал, мимо проехал. Едет опять, видит: мужик бегает. То одну руку поднимет, то другую и кричит: «Ой, замерз, ой, замерз!» Опять те же слова ему говорит. Мужик проехал, ничего не сказал. Едет дальше, видит: другой мужик бегает и кричит: «Ой, горю, ой, горю!» И опять те же слова ему сказал. Мужик опять мимо проехал. Потом видит: две бабы льют друг на друга воду и плачут: «Мы уже перемерзли». Дальше поехал, видит: щука по камню ползает, а в воду скатиться не может. Потом повстречалась ему женщина: на раскаленной сковороде пляшет и раскаленный столб обнимает. Потом еще немного проехал. Видит: строятся два дома по воздуху. Строителей нет, дома сами строятся. «Ну, приехал наконец», — мужик думает.

Понял он, что к самому Христу попал. Сам истинный Христос куда-то ушел, а мужика на свой престол посадил, заместо себя. Сидит мужик на престоле, видит: идет корабль по морю. Он говорит: «Вот бы поднялася буря, этот корабль по бревешку раскидало». Тут же буря поднялась, разбросала корабль по бревнышку. Христос вернулся, спрашивает: «Ты что, грешник, наделал, сколько людей погубил? За что их наказал?» Понял мужик, что неладное натворил, истинный Христос так-то бы не сделал. Сколько-то времени прошло — Христос спрашивает: «Ко мне ехал, что видел?» Мужик рассказывает: «Сперва видел: мужики колоду катают туда-сюда, умаялись». — «Это за то, что они не могут межу поделить между собой, каждый год у них скандал. А второе что видел?» — «А второе: бегает мужик, замерзает». — «Этот зимой никого в дом не пускает, никого не обогревает. А еще что видел?» — «Видел: мужик горел заживо», — «А этот у соседа овин поджег, хлеб сгорел полностью». — «А потом видел щуку на камне». — «Она человека без моего веления съела, я ее за это наказал». — «А еще видел, как две бабы льют воду друг на друга». — «Эти друг дружку обманули. Одна женщина пришла к другой и молока попросила, а та ей в молоко воду налила. Она ей тоже воду обратно принесла, та не стала брать. Вот они теперь водой и обливаются». — «Еще видел: на сковороде пляшет женщина и раскаленный столб обнимает». — «Эта женщина изменяла мужу, за это и наказана». — «А вот еще два дома по воздуху строятся». — «Это один дом для тебя, а один дом для твоей жены, моей хрестницы». Слышит мужик рядом за стеной какой-то шум. Он и спрашивает: «А это, хрестный батюшко, что у тебя за шум?» — «А это самый ад. Слыхал? Хочешь посмотреть?» — «Хочу». — «А хочешь свою мать увидеть?» — «А как же. Столько годов прошло, как она умерла. Как не хочу — хочу». — «Ну вот, щас увидишь».