Лиз Брасвелл - Время желаний. Другая история Жасмин

— Ну, я бы такого не пожелал. Не хочу никого обидеть, — сказал Дубан, тоже слегка ошеломленный услышанным. — Другое дело какие-нибудь чудеса, вроде тех, о которых говорится в мифах и легендах. Как насчет коня, который скачет быстрее ветра, или корабля, который может летать к звездам? Вот что я пожелал бы себе.

Моргиана, прищурившись, уставилась на Аладдина.

— Прости, пожалуйста, правильно ли я понимаю, что ты привел в наше тайное убежище предмет вожделений самого могущественного колдуна в мире?

— Гм. Да?.. — выдавил из себя Аладдин, силясь улыбнуться.

— Мы могли бы хорошенько за нее поторговаться, — предложил Дубан.

— Если бы он знал, что я здесь, он бы уже напал, — быстро сказала Жасмин. — Не думаю, что он способен видеть сквозь стены. Но позвольте, я продолжу. Джафар пришел в ярость, когда джинн не смог… не смог заставить меня полюбить его. Магия не может пробуждать любовь, или напрямую убивать людей, или воскрешать их из Мертвых. Поэтому сейчас Джафар бросил все свои силы на то, чтобы найти способ нарушить законы магии. Он уже разослал десятки свои прислужников по всему свету, чтобы отыскать источники древнего запретного знания, которые могли бы ему помочь. Джафар хочет, чтобы его все любили, а еще он хочет снарядить армию мертвецов, чтобы завоевать весь мир.

Когда до остальных дошло значение того, что сказала Жасмин, в пещере воцарилась гробовая тишина.

— Шутишь, — ляпнул наконец Дубан, таращась на нее во все глаза.

— Ничего подобного, — мрачно покачала головой Жасмин. — Я была свидетельницей его первых попыток. Поверь мне, это… непохоже на шутку.

Моргиана вполголоса выругалась на языке своей матери.

— Черная магия Шайтана! Это серьезное дело, Жасмин, — сказала она почти обвиняющим тоном.

— Прямо и не знаю, что хуже, — хмыкнул Дубан. — Поднять мертвых из могил, чтобы заставить их служить себе, или изобрести заклинание, которое принудит всех нас воспылать к Джафару пылкой безоговорочной любовью. Навсегда.

— По мне, так и то и другое звучит одинаково ужасно, — высказался Аладдин. — Мы должны остановить его. Или убраться из города. Ну, или погибнуть при попытке.

— Вы поможете мне? — взмолилась Жасмин. — Поможете помешать Джафару добыть те вещи, которые могут сделать этот кошмар явью? Вы… вы поможете мне свергнуть его и вернуть себе трон?

Моргиана и Дубан переглянулись.

— Мы всего лишь воры, Жасмин. Что мы можем сделать? — пожал плечами Дубан.

— Вы не просто воры, вы целая воровская сеть, — поправила его Жасмин. — Практически армия! Но нам не нужна военная сила — нам нужно просто не дать Джафару заполучить то, что поможет ему нарушить законы магии. Например, украсть вещи, за которыми он охотится, прежде чем они попадут ему в руки. Готова поспорить, что вы, ребята, отлично знаете, как ограбить караван.

— Не имею представления, о чем ты говоришь, — с милой улыбочкой ответила Моргиана, отпивая глоточек из своего кубка.

Жасмин не обратила на ее слова внимания.

— А я тем временем начну поднимать людей, чтобы они оказали мне поддержку в возвращении престола. Подготовлю восстание.

Двое воров промолчали. Жасмин напряженно переводила взгляд с одной на другого.

— А нам что будет с этого? — спросила наконец Моргиана с практичным прищуром.

— Как насчет безграничной благодарности щедрой правительницы? — усмехнулась Жасмин. — Или как насчет того, что ваш разум не будет порабощен, а ваше тело не станет солдатом в армии мертвецов под предводительством сумасшедшего колдуна? Как вам такой вариант?

Вор пожал плечами:

— Возможно, для нас, воров, пришло время просто исчезнуть. Переехать куда-нибудь. Я слышал, Багдад — отличное местечко. И погода там в это время хорошая…

— Да бросьте вы! Ведь я же говорю об Аграбе! И обо всем остальном мире, который надо спасать! — в отчаянии воскликнула Жасмин.

— Ну, остальной мир меня не очень-то волнует, — снова пожал плечами Дубан. — Пусть мертвецы завоевывают его, если угодно.

— Да, но меня немного беспокоят эти патрули охраны общественного порядка, — со вздохом сказала Моргиана, как будто речь шла о каком-то досадном пустяке. — Они очень мешают нам, ворам, делать свою работу.

— Верно говоришь, — согласился Дубан, чокаясь с ней своим кубком. — К тому же, сказать по правде, я терпеть не могу ходячих мертвяков. А целая их армия — должно быть, вообще мерзкое зрелище.

Слушая этот ничего не значащий разговор, Жасмин подавленно опустила плечи.

Но Аладдин уже широко ухмылялся. Он-то хорошо знал, что стоит за этими легковесными шуточками его давнишних друзей: они уже приняли решение и теперь ходят вокруг да около, обдумывая, как действовать дальше. Как будто бы и нет ничего особенного в том, чтобы выступить против султана, чародея, джинна и всей дворцовой стражи.

— Так, значит… вы согласны нам помочь? — с надеждой спросила Жасмин, заметив довольное лицо Аладдина.

Дубан потянулся к столу и ударил по нему кулаком прямо перед ней, так что Жасмин отпрянула от неожиданности. Когда он снова сел прямо, в дереве столешницы остался его глубоко вонзенный кинжал: такой же короткий, черный и смертоносный, как и сам Дубан.

— Никто не смеет отнимать у нас Аграбу. Ни злобный колдун со своей черной магий, ни целая его армия.

Моргиана сделала то же самое, воткнув свой кинжал перед Жасмин.

— За Аграбу, — провозгласила она.

— За Аграбу! — эхом откликнулась вся пещера. Полдюжины ножей, кинжалов и стилетов тут же вонзились в столешницу возле Жасмин. Оставалось только удивляться сноровке, с какой орудовали клинками окружившие их дети.

— Ладно, принцесса, — сказала Моргиана. — Теперь у тебя есть своя армия Уличных Крыс. И каков же твой план?

— Я не жду, что ты поймешь смысл моих действий. Просто смотри и учись.

В угрюмом багровом свете, исходящем от лавы, которая протекала через его тайную мастерскую, Джафар с большими ножницами в руках походил на адского портного, явившегося из ночных кошмаров. Выпятив губы и приподняв бровь, он отстранился от своей работы, чтобы лучше оценить результат, а потом, приняв решение, выбрал нужное место и снова начал резать.

Ткань, над которой он трудился, едва заметно вздрогнула.

Яркий цветной ковер был растянут на широкой раме, к которой обычно привязывали пленников, чтобы было удобнее их пытать. Три его уцелевшие кисточки были жестоко приколочены зазубренными гвоздями там, где полагалось находиться голове и ногам жертвы. Когда Джафар принимался орудовать своими здоровенными ножницами, бедняга содрогался и извивался, но поделать ничего не мог. Обрезки ниток и комочки шерсти сыпались на пол странной жидкой струйкой, напоминающей кровь.