Владимир Сизов - Маленький Шкет [СИ]

— Добей!!! — Взревели трибуны.

Они не знали, что мягким лезвием это сделать уже непросто, да мне и не хотелось никого убивать. Развернувшись, я побрёл на выход.

— Добей или умри!!! — Чей-то бас перекрикивал остальные голоса.

Вскоре почувствовалось, как в спину ударило какое-то оружие, сбило с ног, но спасибо курточке не поранило. А мне стало всё безразлично. Накатила сильнейшая апатия — последствие передозировки горного мёда. Хотелось только лежать, не защищаясь, и не шевелиться, даже если совсем утону.

Вдруг в пещере стихло. Прямо из стены вышла полупрозрачная статная женщина с зеленоватой кожей, подняла меня, прижала к себе и понесла обратно в стену. Её ладони, платье, всё остальное оказались холодными и твёрдыми, словно мрамор. Оглянувшись, я успел увидеть удивлённые лица на трибунах, а перед глазами внезапно замелькали разноцветные минералы. Мы словно поплыли внутри каменного океана. На некоторое время забылось, что человеку положено дышать, так всё оказалось красиво.

Вскоре удалось уснуть, убаюканному на руках, а проснуться уже в каком-то огромном зале. Вокруг было одиноко, тихо и как ни странно непривычно светло. Мягкое освещение лилось со всех сторон непонятно откуда. Пройдясь я понял, что здесь настоящая галерея скульптур. Чего только не было: разнообразные цветы, животные, насекомые высеченные из камня. Некоторые были собраны из множества драгоценных камней и переливались своими гранями. Кроме изваяний попадались барельефы, мозаичные панно и всей этой красоте казалось нет конца и края. Произведения искусства заполняли центр помещения, располагались вдоль замысловато изогнутых стен, в узких переходах и лабиринтах. Обнаружилась даже статуя той женщины, вырезанная из розоватого мрамора. Лицо и руки у неё выглядели словно живые. Казалось вот сейчас она моргнёт своими мерцающими изумрудными глазами и сойдёт с постамента. Через некоторое время выйдя прямо из стены появилась и хозяйка.

— Нравится? — Улыбнулась она, разводя руками.

От восхищения не было слов. Оставалось только закивать головой.

— Оставь и ты частицу своей души.

Я не сразу понял, а потом запротестовал.

— Н — е, вам нужен скульптор или художник. Мне же когда-то давно приходилось лепить только из пластилина.

— Что это такое? — Заинтересовалась женщина.

Как мог, я попытался объяснить. Она подошла и дунула на один из бесформенных камней.

— Испытай. — Прозвучало приглашение.

Я подошёл, коснулся и рука провалилась, словно в нежнейшее желе, сродни туману. Вспоминая молодость, пальцы стали вытягивать куски и полоски формируя что-то наподобие деревьев, домиков машинок. С давних пор мои таланты не улучшились и получалось коряво, однако дамочка подошла поближе, заинтересовалась.

— Попробуй сама. — Предложил я.

0на только покачала головой.

— Вспомни детство золотое, познай новое ощущение.

Продолжая уговаривать, я взял её за холодную ладонь и притянул к мягкой заготовке.

Внезапно незнакомка улыбнулась, уменьшилась почти до моего роста, превратившись золотоволосую девчоночку с озорными глазками. Засучив рукава, она стала тискать и мять камень, словно тесто, отрывая куски и шлёпая их на место. Навыков у малышки оказалось ещё меньше, чем у меня, однако ей понравилось. Вскоре она вся перепачкалась каменными брызгами. Каменные капли попадающие на лицо, проказница просто слизывала розовым язычком. Попадающие на одежду, частицы впитывались, делая наряд пятнистым. Она брызгала и на меня, балуясь, но с моей кожи и одежды крупицы скатывались мелким песком.

Когда шалунья немного успокоилась, начала лепить вдумчиво, у неё стало получаться что-то красивое, правда это было нечто абстрактное. За работой, я рассказал ей свою историю и попросил совет. Девчоночка смешно пожала узкими плечиками и ответила, что в феях и подобных болезнях ничего не понимает.

— А в Тридевятое королевство ступай в ту сторону. — Показала она пальчиком.

Я даже оторопел с непривычки, столько сидел в каменном плену, а тут!…

— И ты меня просто так отпускаешь?

— Разве можно заставлять что-то делать насильно? — Искренне удивилась малышка.

Поднявшись, всё ещё не веря в услышанное, я пошёл в указанную сторону. Подойдя к стене, потрогав холодный, твёрдый гранит, я оглянулся и посмотрел с упрёком. Она хихикнула, словно прозвенел хрусталь, подула в мою сторону, старательно надувая щёчки и помахала пухленькой ручкой. Моя ладонь тут же провалилась как будто в воду. Задержав дыхание, я вошёл, как нырнул. Потом пришлось долго брести, раздвигая ставшую жидкой каменную субстанцию. Наверное, в какой-то момент получилось потерять направление и чуть не заблудиться в полумраке. Постепенно окружающее пространство начало становится всё более густым и вязким. Когда уже стала тихо накатывать паника, показалось, что сейчас застряну, застыну, словно жук в янтаре, меня взяли за плечи повернули в нужном направлении и поддали под зад маленькой коленочкой.

Шлёп! И тело вывалилось на зелёную лужайку, словно мешок с картошкой. Глаза сразу зажмурились от непривычно яркого солнышка. За спиной раздалось знакомое хихиканье, подобное звону хрусталя. Однако обернувшись удалось увидеть только базальтовые стены скалы.

— Какая чудесная девушка, познакомишь? — Раздался голос будто бы из-под земли.

Прямо почти под ногами у меня оказался зелёный человечек ростом с травинку.

— Ты Мальчик с пальчик? — Спросил я, нисколько не удивляясь.

Мужичок внезапно вырос, став с меня ростом.

— Так тебе удобнее? — Спросил он улыбаясь. — Меня зовут Луговой.

— Знакомая фамилия, где-то слышал, пробормотал я.

— Не фамилия, а хозяин луга — луговой.

Всё тело парня вдруг покрылось травами, как густым мехом. Вместо волос на голове распустились одуванчики, на месте голубых глаз расцвели васильки. Розовые губы составили маленькие гвоздики. Клумба, да и только.

— А-а-а! Это как домовой, водяной, овинный, лесничий. — Высунулся меч.

— Стоп, стоп! Вы всех-то в одно лукошко не собирайте! Лесничий — это человек, а вот лешие — мои одичавшие братья. Домовые, овинные, банники — это наоборот двоюродные одомашненные создания. Водяной зазнался, считает себя хозяином всех вод, хотя и ребёнок знает, что в каждом море свой морской царь, а в болотах хромают болотники. Полевой — вот мой самый ближний родственник.

— Скажи пожалуйста, уважаемый Луговой, есть здесь где-нибудь поблизости какие-нибудь мудрые или на крайний случай учёные? — Пробормотал я, запихивая клинок обратно, чтоб не позорил своей безграмотностью.

— Премудрых и мудрёных в наших краях хватает. — Закивал тот.

— Небось проходит слёт премудрых Василис? — Хихикнул я, вспомнив мультик.