Миёко Мацутани - Сказки Миёко Мацутани

— Ну ладно. Теперь ты сама решай, как тебе быть, Огненная птица. Я пошёл.

И Таро вышел из пещеры. Темнело.

Посадил Таро девушку на конька и сам легко вспрыгнул на него.

— До свиданья, Огненная птица!

Стукнул Белый конёк копытами по скале и взвился в небо. Потом сделал большой круг над девяноста девятью вершинами Гремучей горы, опустил голову и стал тихо снижаться в долину. Вскоре в вечерней дымке показалась деревня.

— Белый конёк, прыгни через буковый лес, за ним моя деревня! — крикнул Таро.

Белый конёк легко перемахнул через буковый лес, и тут вдруг раздался страшный грохот. У Таро чуть уши не лопнули от этого грохота. Оглянулся он и воскликнул изумлённо:

— Гора рухнула! Гремучая гора.

Гора рухнула с сильным грохотом, из нутра её вырвался золотой свет и что-то вылетело. Это была Огненная птица.

Освещая тёмно-синее вечернее небо радужным светом, она крикнула зычно:

— Эй, Таро! Оставляю всё золото тебе! Не трясись над ним, как я, употреби на доброе дело.

— А, Огненная птица! Значит, ты бросила золото и взлетела в небо? — Таро помахал ей рукой. — Золото я отдам людям моей деревни. Пусть будут счастливы. Спасибо, Огненная птица! Спасибо!

Огненная птица медленно кружила над горой. Ей было жаль расставаться с нею.

Сбежались люди, на небо глядят, никто Таро не замечает.

— Золотая птица!

— Вылетела из Гремучей горы!

— Правильно, значит, говорят: улетит Огненная птица из горы — быть деревне счастливой.

— Да, это правда! — закричал Таро. — В Гремучей горе запрятано золото. Огненная птица оставила его нам!

— Да это Таро! Таро!

Из толпы выбежали мать и отец Таро. Крепко обняли сына:

— Вернулся, сынок!

Какой большой стал! А у нас всё в порядке. Куро тебя дома ждёт. — И мать заплакала от радости.

Люди смотрели на Таро, на небо и молчали, поражённые всем происшедшим.

А Огненная птица, испуская радужный свет, снова крикнула:

— Таро! Я улетаю! Какое счастье летать в огромном небе. Передай привет Деду — Новый год!

— Ладно, передам. Будь здорова, Огненная птица!

И Таро помахал рукой Огненной птице, которая удалялась за хребты гор, становясь всё меньше и меньше.

Тут кто-то тихо засмеялся:

— Эй, Таро! А я здесь. Завтра Новый год. Вот я и пришёл к вам в деревню.

Это был Дед-Новый год. Прищуренные глаза его весело смеялись.

— Молодец, Таро! Вернулся, как обещал — ровно через три года.

— Мне много надо вам рассказать, Дед-Новый год.

— Ну что ж! Ночь впереди. Поговорим! И с Белым коньком попрощаемся.

Всю ночь напролёт горели в деревне костры и неслась по горам песня:

А потом Таро и девушка сыграли весёлую свадьбу. И стало в деревне прохладно от нежного ветерка ведь рухнула Гремучая гора, заслонявшая её от ветра. И родились там злаки, и золота много добывали — стала жизнь у крестьян богатая и счастливая.

На этом и сказке конец.

Текст и иллюстрации воспроизведены по книге:

© Мацутани М. Привет кошке! «Коданся», 1975 г..

© Перевод на русский язык. Состав. Послесловие. Иллюстрации. Издательство «Детская Литература», 1979 г.

Нон-тян (30) Тян — частица, придающая имени ласкательное или уменьшительное значение. увидела лисёнка Кона на лесной поляне в горах.

Снег уже совсем стаял, и буковый лес вокруг полянки оделся в бледно-зелёный наряд. Сверкала свежая хвоя лиственниц. Дикие голуби глухо ворковали от удовольствия: «Бу-бу-бу…».

На поляне цвели весёлыми облачками голубые цветы инуфугури — будто синее небо опрокинулось на землю, — звенели в свои звоночки колокольчики.

Налетел ветер, и пушистые одуванчики поспешно подняли головы, а между ними, мелко дрожа крылышками, летали пчелы.

Нон-тян рвала одуванчики. Её сильно клонило ко сну, — всё кругом было таким сонным и тёплым.

Но что это? На полянку вдруг прилетел ярко-красный воздушный шар, и тут же чей-то тонкий голосок сказал:

— Подожди, красный цветок, не улетай!

Нон-тян не услышала толоса — её занимал воздушный шарик. С тех пор как она приехала из Токио и поселилась с папой-художником в этих горах, она ещё ни разу не видела здесь воздушного шарика.

Нон-тян бросилась к шарику и стукнулась обо что-то твёрдое.

— Ай! Больно! — заплакала она, но, всхлипнув разок, умолкла. Нон-тян была совсем взрослой девочкой, ходила в первый класс деревенской школы, и плакать было стыдно.

И тут она подумала: «Странно! Воздушный шарик такой лёгкий, а стукнул так больно».

Нон-тян вытерла глаза и оглянулась. И в тот же миг подскочила на месте: рядом сидел маленький лисёнок и плакал. Он плакал, всхлипывая, совсем как она. Нон-тян поскорее вытащила носовой платок и вытерла ему слезы. А заодно и всё лицо.

Лисёнок удивлённо поднял глаза и, заметив Нон-тян, испуганно вскочил на ноги и насторожился.

— Извини, пожалуйста, у меня голова как камень, — сказал он. И спросил, чуть не плача: — А куда же делся красный цветок? Я так долго за ним бежал. — И он взглянул на небо.

— Красный цветок? Ты про шарик говоришь? Сейчас поймаю.

Воздушный шарик остановился у ручейка, журчащего в траве. Он размышлял: переправиться через ручеёк или нет? И когда Нон-тян побежала за ним, он как раз надумал перепрыгнуть на другой берег и уже двинулся было с места, но тут его схватила Нон-тян.

— Вот, возьми, — ласково сказала она лисёнку. — Мне не надо. Вернёмся в Токио, папа мне купит. — И добавила:- Извини! Меня зовут Нон-тян. Давай дружить.

— Давай! Моё имя Кон.

Нон-тян протянула шарик лисёнку и тут заметила белый бумажный пакетик, привязанный к концу нитки.

— Подержи-ка шарик, Нон-тян. Я взгляну, что здесь такое.

Нон-тян развернула бумагу и увидела листок, на котором кривыми буквами было написано: «Пусть вырастет много цветов!».

В бумагу был завёрнут ещё и пакетик с чёрными семенами, и такими же кривыми буквами было выведено: «Космея».

— Ага! Понятно. Эту записку написал какой-нибудь школьник. Привязал семена к воздушному шарику и пустил его в небо. Наверно, из городской школы кто-нибудь. Из нашей никто не пускал. Вот интересно! Правда, лисёнок?