Сатико Касиваба - Таинственный город за туманами

— Вы хотите сказать — потомком волшебника?

— Да, — улыбаясь, сказал Сикка.

— Что я должна делать? — взволнованно спросила Лина.

— В моём магазине два типа фарфора: первый — это люди, превращённые в кувшины или тарелки силой волшебников и чародеев, как сказала недавно королева, а второй… Лина, ты помнишь кувшин для молока с рисунком подсолнуха? Если бы это был человек, как бы он, по-твоему, выглядел?

Лина какое-то время представляла себе кувшин, а затем сказала:

— Как здоровая, загорелая девушка-молочница в жёлтой юбке.

Сикка радостно кивнул.

— Великолепно, Лина! Этот кувшин превратится именно в такую девушку, — сказал он.

— Что? Разве фарфор может превратиться в человека?

— Разумеется. Если старой фарфоровой посудой пользовались с любовью, то она вбирает в себя все ощущения и со временем превращается в человека. Правда, для этого требуется щепотка волшебного порошка. Во всяком случае, в моём магазине есть оба типа фарфора. Лина, пойди в магазин и выбери, пожалуйста, три вазы или тарелки, которые выглядят так, будто могут тебе ответить, если с ними заговорить. Кажется, у нас маловато порошка. Я мог бы получить его у Ит-тяна, если бы попросил, но его нужно варить месяц на медленном огне… Даже такой первоклассный изобретатель, как Ит-тян, не может приготовить порошок быстрее.

Лина подумала, что настал момент истины. Что они будут делать, если нужного им кувшина или тарелки не окажется среди тех трёх предметов, которые она выберет? Счастье или несчастье королевы зависит от неё. Лина боялась и чувствовала себя беспомощной. Она взглянула на Сикку, который смешивал вместе чёрный и фиолетовый порошки, говоря при этом, как он рад тому, что здесь оказалась Лина. Отступать было слишком поздно. Всё, что она могла сделать — это попытаться.

Лина схватила распущенные волосы, разделила их на две части и с силой потянула вниз. Она почувствовала, как её наполняет смелость.

Лина оглядела магазин. Казалось, что каждый кувшин или тарелка ответили бы ей, стоило с ними заговорить, но три предмета — белый кувшин с длинным горлышком, блюдо с изображением кошки и грубый коричневый горшок, с верхушки которого стекала зелёная глазурь — привлекали её внимание всякий раз, когда она на них смотрела.

Лина принесла их и осторожно поставила на стол. Сикка зажёг три свечи в канделябре, висящем на западной стене. Затем он вручил Лине порошок, который перед этим смешивал, и велел посыпать каждый из предметов. Потом он взял плед и встал перед свечами.

Сперва Лина посыпала порошком кувшин. Вспыхнул фиолетовый огонь. Постепенно он стал принимать форму человека.

— Ах, он фиолетовый, — разочарованно сказал Сикка. — Кувшин превращается в человека.

Пламя погасло, и на его месте оказался человек. Это была женщина с белоснежной кожей и длинными волосами, одетая в светло-голубой халат. Она стояла, робко глядя на Сикку и Лину. Сикка с восхищением разглядывал женщину, пока одна из свечей, оплывая, не зашипела. Он торопливо погасил огонь пледом.

Затем Лина посыпала порошком блюдо. Внезапно появился чёрный дым.

— На этот раз чёрный, — напряжённо сказал Сикка. Но облако чёрного дыма казалось чересчур большим и стелилось слишком низко для человека. Сикка и Лина глядели, затаив дыхание. Когда дым рассеялся, оба воскликнули от изумления. Перед ними был огромный тигр. Но вместо того, чтобы яростно зарычать, как от него ожидали, он робко сжал своё огромное тело, словно хотел, чтобы оно казалось меньше, и смущённо уставился вниз.

— Ты случайно не Тама? — спросил Сикка, и тигр одобрительно кивнул.

— Не ожидал увидеть тебя здесь Лина, не бойся. Этот тигр, Тама, такой тихий и застенчивый, что его выгнали из цирка. Так, так, значит, тебя превратили в блюдо? Держу пари, что это снова проделки волшебника с горного перевала.

Тама покачал головой.

— Что, циркового фокусника?

Тама печально кивнул.

— Тама, хочешь остаться здесь и жить со мной? — спросил Сикка. Тигр радостно кивнул, дёрнув длинным хвостом.

— Бедняжка! Нет ничего странного в том, что некоторые тигры тихие. Нельзя заставлять животных вести себя так, как мы хотим. Лина-тян, дашь потом Таме что-нибудь поесть, хорошо? — сказал Сикка, обняв рукой большую шею тигра и поглаживая его голову. Затем он задул вторую свечу.

Теперь оставался только горшок. Лина ужасно волновалась.

— Скажи, Сикка, что нам делать, если это окажется не принц? Это будет моя вина. У нас больше не осталось ни времени, ни волшебного порошка.

— Делать нечего. Если это окажется не принц, значит, в магазине его нет. Ты ведь выбирала серьёзно и внимательно, верно, Лина?

Сикка сказал это, чтобы её подбодрить, но у Лины всё стоял перед глазами печальный силуэт женщины, исчезающий в пелене дождя. Бормоча про себя молитву, девочка посыпала горшок остатками порошка.

Чёрный дым взметнулся и стал принимать очертания человеческой фигуры. Лина закрыла глаза и крепко сжала кулаки.

Она услышала звук «А-а-а-э-э-э», словно кто-то зевает, а затем Сикка с облегчением воскликнул:

— Он спасён!

Когда Лина открыла глаза, она увидела мальчика ростом выше неё, со светло-коричневой кожей, в такой же белой куртке и штанах, как у королевы, и с тюрбаном на голове. Мальчик сладко потягивался. Сикка задул свечу.

При виде мальчика Лина почувствовала, что силы оставили её, и она рухнула в кресло. Кресло, однако, зарычало и выбросило Лину. Это оказалось не кресло, а тигр.

— П… прости! — Лина так перепугалась, что едва могла говорить. Тигр Тама с укором взглянул на неё.

— Если бы на тебя вдруг свалилась такая большая и тяжёлая попа, ты бы тоже удивилась! — сказал мальчик, бывший недавно горшком, и весело засмеялся. Потом он зевнул.

— А-а-а-а-а! Как же мне там было тесно!.. Я хочу есть, — добавил мальчик и ещё раз зевнул.

Делая вид, что не замечает его, Сикка убрал на место свечи и плед. Лина тоже решила не обращать на мальчика внимания и отвести Таму в особняк Пикотто, чтобы его покормили. Но когда Лина и Тама попытались выйти, мальчик преградил им путь.

— Эй! Принц сказал, что хочет есть! — произнёс он сердито.

— Я не твоя служанка, и более того, здесь ты не принц! — гневно ответила Лина и величественно вышла за дверь. Тигр последовал за ней.