Елена Блонди - Лейла, Кайла, Кейла и Келайла [СИ]

Но принц уже не смотрел на Эрлу, усаживаясь на край постели и стаскивая с пальца медное колечко с желтым камушком.

— Явор, это мне дала бабушка Целеста, когда просила тебя отыскать. Возьми. И скажи нам, кто такой торговец птицами Гейто, откуда приехал, и где его найти? Нам очень нужно знать!

— Нам? — удивилась принцесса, отходя от постели, обиженная тем, что Эли перестал говорить о ее красоте и занялся другими делами, — а я тут причем? И как ты мог надеть на свой царственный палец эту дешевую ерунду! Фу. Оно такое некрасивое!

— Не обращай внимания, — сказал Эли обиженному Явору, — красивое, конечно, красивое! Скажи, скорее, про Гейто. А еще — про Келайлу, ту девочку…

— Не обращать? — еще пуще рассердилась принцесса, — красивое? И какая-такая девочка? Ты мой жених, пока я не передумала! А я передумаю, вот прямо сейчас!

Принц Эли выпрямился, сжимая кулаки. Он ничего не понимал. Ведь только что, когда Явору было совсем плохо, принцесса его пожалела и повела себя как хороший человек с добрым сердцем. Но вот парень немного успокоился, и сел, сам держит платок, а она вдруг стала цепляться к мелким словам и говорить глупости!

Принцесса Эрла надула губу, увидев, какое лицо стало у ее жениха.

— Вот возьму и позову стражу!

— Знаешь, что, — ответил Эли принцессе, — да хоть сто раз передумывай, только дай мне несколько минут. Пусть уважаемый Явор ответит на мои вопросы. И мы с ним уйдем.

— Вопросы про эту девочку, да? А-ха-ха, смешное какое имя — Ке-лай-ла-а-а. совсем не королевское. Нет, милый принц. Если ты такой, я возвращаю тебе свое обещание! Можешь размахивать медным кольцом и бегать за своей Келайлой. Все у тебя не так, как должно быть у настоящего принца. Все у тебя важнее меня! И соловей твой — серый, как старая тряпка. И друг у тебя — рыжий замарашка. И даже кольцо — медное, с дешевой стекляшкой вместо камня.

— Ничего я ей не скажу, — набычился Явор, бросая на постель принцессин платочек, — и платка мне ее не надо.

— Стража! — закричала принцесса, кидаясь к двери.

— Дела… — подумал принц Эли и очень вовремя вспомнил, что в кармане у него лежит волшебный осколочек.

Вытащил, протягивая руку к принцессе, осколок вспыхнул мягким светом. И Эрла застыла, с открытым ртом и откинутыми назад волосами.

— Уважаемый Явор…

Но тот, перепугавшись волшебству, сам заговорил, путая слова и сдвигаясь к самому окну, где сидел на ветке серый соловейко, трепыхая нетерпеливыми крылышками.

— На базаре! Я встретил их на базаре. Гейто привез своих птичек, его там многие знают, а девочку привел ко мне. Слухами о Яворе полнится страна, да! Привел, значит, потому что девчонка разумеет о камнях и драгоценных рудах, и я согласился вести ее во дворец. Показать великому мастеру Асуру. Я думал, мастер Асур отсыплет мне денег, за девочку! Но он бросил меня в подземелье, на черную и грязную работу. Ты не заколдуешь меня, могучий принц-волшебник? Пожалуйста, не надо! Я не хочу стоять тут, в покоях принцессы, камнем, когда набежит стража. Я хочу домой и своих денег!

— Где теперь этот Гейто? — расспрашивал принц, беспокоясь, не слишком ли долго стоит, закаменев, принцесса. Хоть и вредной от своей глупости она только что была, но он не хотел навредить девушке.

— Далеко, могучий принц. Собрался он, как только я. Как только мы… Да уехал назад, на самую границу, сказывал, дом у него там. Жена.

— Знаешь где?

Явор затряс головой, придерживая ухо.

— Нету дома. И жены нету.

— Ты же сказал!..

— Не ругай бедного Явора, могучий принц-волше…

— Не буду!

— Сказывал, поедет, отдаст денег жене, да улетит, куда глаза смотрят. Сказал, пока Келайла прощалась с птичками, я сам теперь — вольный, как мои птицы, даже лучше, потому что не в клетке и могу жить, как захочу.

— А Келайла? — продолжал спрашивать принц. И соловейко за окном вдруг запел звонко, заголосил, повторяя свои трели.

— Лейла-Кайла-Кейла-Келайла! — пела серая птичка, прыгая по длинной серебряной ветке, — Лейла-Кайла-Кейла-Келайла! Келайла-Келайла!

— Она, значит, прощалась с птицами? Говорила с ними?

— Да, принц! Уж так прощалась, все клетки обошла, каждую погладила, птичку, не клетку, в головушки целовала. Шептала там что-то, да я не слушал, мне баял свои надежды старик Гейто.

— И где она сейчас? Быстро говори, Явор, а не то заколдую и тебя!

— Я не знаю! Меня сразу и увели. А она осталась с мастером Асуром. (- чтоб его, — прошептал Явор, но тут же испугался, вдруг кто услышит). В нижних его покоях, куда никому нет ходу, кроме самого Асура да наилучших торговцев камнями. Я вот там был! Только это было давно, могучий принц. Я уж не посчитаю, сколько дней, могу сказать в мешках.

— Чего? — удивился Эли.

Явор растопырил пальцы, измазанные каменной пылью.

— Велено мне было шлифовать слитки по три мешка в день, а я успевал только два с половиной, а половина третьего на другой день уходила, а успел я сделать сто целых мешков, да еще сто половинок, и ежели…

— Хватит, — махнул рукой Эли, — потом посчитаешь. Покажешь мне дорогу в нижние покои, понял?

— Нет, — мрачно отказался Явор, протискиваясь мимо раскрытого шкафа к самому окну, — я разве дурак? Да если мастер Асур увидит меня внизу, где нижние покои, а дальше-то у него там еще кладовые… секретные… Он превратит меня в мертвый камень. Как вот ты сейчас принцессу. Не знаешь, куда от вас и деться, от всяких волшебников. А тех, кого превращает мастер, он прячет так глубоко, что и не сыщешь, нет, я туда не пойду.

Он уже сел на подоконник, следя, как принц держит на ладони осколочек. Явор и сиганул бы вниз, цепляясь за плети винограда, но боялся — вдруг волшебства в ломаном камушке хватит и на двоих. А падать камнем на твердую землю ему не хотелось.

— Прошу тебя, принц! Не заставляй бедного Явора!

— Ладно. Не бойся. Я пойду туда сам. Расскажешь, как идти. А еще — как она выглядит, эта Келайла?

Явор перевел дух, удобнее усаживаясь на подоконнике. И пожал плечами.

— Никак не выглядит. Просто девочка. Невысокая. Лицо круглое. На носу веснушки. Косицы ей плела мать Целеста. Жалела, что та себя не увидит. Я сказал, что девочка — слепая? А, не сказал… Она слепая, могучий принц. Ее глаза видят лишь золото и каменья. Вот и все, что я знаю, теперь отпусти меня, а?

— Не прыгай в окно, — кивнул принц, — пойдем, я выведу тебя в парк, если ты уже оклемался. И знаешь что? Бери оленя Оллиса, поезжай на нем в домик к бабушке Целесте. Поможешь ей в огороде, а то от своей жадности к деньгам растеряешь всех хороших друзей, будешь век торчать в мастерских, глотать каменную пыль. Колечко не потеряй, я обещал Целесте, что оно к ней вернется.

Он проводил Явора к лестнице, вернулся к окну, свистнув громко. Проследил, как парень, вздыхая, взбирается на широкую оленью спину. И когда тот поднял руку, сверкнув желтым камушком в медном колечке, принц помахал Оллису, чтоб тот не медлил.