Вильгельм Гауф - Сказки, рассказанные на ночь

— О, мне это нравится, — прошептал Магдебуржец, — мы город подожжем по углам и как следует очистим горожан!

— Ради бога, герцог! — воскликнул Георг, услышав слова ландскнехтов и ощутив их злобную радость. — Подождем еще минут пятнадцать. Это ведь ваша столица, здесь ваша резиденция. Должно быть, они пока совещаются.

— О чем им так долго совещаться! — ответил раздраженно Ульрих. — Их господин стоит у ворот и требует его впустить. Я долго терпел, Георг! Разверни мое знамя, вели трубачам трубить и обратись к горожанам в последний раз. И если я сочту до тридцати после твоего обращения, а они еще не отворят, то, клянусь святым Хубертом, мы пойдем на приступ! Поторопись, Георг!

— О господин! Одумайтесь! Это же ведь ваш город, ваш лучший город. Вспомните, сколько лет прожили вы в этих стенах, которые теперь хотите разрушить! Дайте им еще срок.

— Ха-ха-ха! — мрачно рассмеялся герцог и ударил железной перчаткой по латам. Далеко в ночи раздался угрожающий звон. — Смотрю я, ты не торопишься войти в Штутгарт и тем самым завоевать невесту. Опасайся моей немилости. Больше ни слова, Георг фон Штурмфедер! Выполняй мой приказ. Повторяю: разворачивай знамя, вели трубачам трубить, разбуди всех ото сна, пусть видят: Вюртемберг у ворот и он хочет, несмотря на императора и всю империю, войти в свой дом. Я требую этого, Георг!

Георг молча подчинился приказу. Он подъехал к самому краю рва и развернул вюртембергское знамя. Луна приветливо осветила все, что было на нем изображено. На красном шелковом полотне горели гербы государства Вюртемберг. На одном поле красовались оленьи рога, на втором — игральная кость Тека, на третьем — боевое знамя, на четвертом — рыбки Мемпельгарда, шлем с короной и охотничий рог. Юноша энергично замахал тяжелым знаменем, три трубача, расположившись рядом с Георгом, грозно загремели перед запертыми воротами.

В воротах отворилось окно, стражники спросили, чего желают пришельцы. Георг фон Штурмфедер, возвысив голос, воскликнул:

— Ульрих, Божьей милостью, герцог Вюртембергский и Текский, граф Урахский и Мемпельгардский, требует во второй, и последний, раз тотчас же добровольно отворить ему ворота. В противном случае он немедленно идет на приступ и рассматривает Штутгарт как вражеский город.

Георг еще не успел договорить, как за городской стеной послышался топот и смутные крики многочисленной толпы. Шум приближался.

— Накажи меня Бог, они идут на вылазку! — проговорил Длинный Петер так громко, что герцог услышал его слова.

— Пожалуй, ты прав, — согласился герцог, обернувшись к испуганному ландскнехту. — Сомкнитесь! Копья вперед! Приготовьте бомбарды! Они получат по заслугам.

Передняя линия ландскнехтов отступила ото рва, оставив лишь три отряда там, где должен был опуститься на землю подъемный мост. Волна копий ощетинилась остриями, грозя отразить самое отчаянное нападение. Стрелки опустили свои бомбарды на рогатки и приготовили фитили. Воцарилась мертвящая тишина ожидания. Тем сильнее казалась сумятица за городскими воротами.

Наконец мост опустился, но ни один солдат не вступил на него. Из городских ворот вышли три седых старика, они несли герб и ключи от города.

Увидев это, герцог смягчился и подъехал к депутатам. Георг наблюдал за передачей ключей. Двое из пришедших, видимо, были советниками ратуши или бургомистра. Они преклонили перед герцогом колени и вручили ему знаки своей покорности. Герцог, передав их служителям, сказал горожанам:

— Вы заставили меня долго ждать у ворот. Воистину, еще минута — и мы бы поднялись на стены города, и тогда для нашей встречи осветили бы город так, что дым бы выел вам глаза. Почему, черт побери, вы заставили нас так долго ждать?

— Господин герцог, — заговорил один из престарелых горожан, — что касается нас, благонамеренных бюргеров, мы давно были готовы встретить вас подобающим образом. Но некоторые знатные господа держали перед народом опасные речи, подстрекая людей против вас. Это нас и задержало.

— И кто ж эти господа? Надеюсь, вы не дали им скрыться? Я не прочь побеседовать с ними.

— Сохрани вас Бог, ваша светлость! Мы знаем, что перед вами виноваты. Мы тотчас же схватили их и связали. Прикажете их привести?

— Завтра утром, в замок. Хочу сам допросить негодяев. Да пришлите палача. Может, придется отрубить им головы.

— Скорый суд, но по заслугам! — произнес хриплый каркающий голос позади горожан.

— Кто это перебивает меня? — спросил герцог, осматриваясь.

Между депутатами выступила странная маленькая фигура, облаченная в черный шелковый плащ, который едва скрывал горб на спине. На скудной седой шевелюре лихо примостилась маленькая остроконечная шляпа; коварные глазки неприятно сверкали из-под косматых седых бровей, а жидкие усы, висевшие под выдающимся вперед орлиным носом, придавали человеку вид большого кота. Приторная слащавая улыбка залила сморщенное лицо горбуна, когда он, обнажив голову, униженно кланялся герцогу. Георга фон Штурмфедера с первого же взгляда на него охватило необъяснимое отвращение, смешанное с инстинктивным ужасом.

Герцог же, взглянув на маленького старичка, радостно воскликнул:

— A-а! Амброзиус Воланд, наш канцлер, бывший профессор! Ты еще жив? Хотя мог бы и пораньше прийти, узнав, что мы уже вступили в страну. Но тем не менее — добро пожаловать!

— Всесветлейший господин герцог, — засипел канцлер Амброзиус Воланд, — меня одолела подагра, скрутила так жестоко, что я не мог выйти из дому, поэтому прошу меня простить…

— Ладно-ладно, — рассмеялся герцог, — мы тебя вылечим от подагры. Приходи завтра утром в замок. А теперь я хочу насладиться встречей со Штутгартом. Сюда, мой верный знаменосец. — Герцог ласково посмотрел на Георга. — Ты сдержал свое слово, и мы входим в Штутгарт. Вознагражу тебя за это. Слава святому Хуберту, невеста теперь принадлежит тебе по праву. Неси передо мною мое знамя, мы водрузим его над дворцом, сбросив все союзные тряпки! Геминген и Хевен, сегодня вы — мои гости. Посмотрим, осталось ли вино от господ союзников.

Так вступил герцог Ульрих, окруженный верными ему рыцарями, в ворота Штутгарта, затем в свою резиденцию. Горожане восторженно кричали «Виват!», красивые девушки высовывались из окон, к неудовольствию своих мамаш и возлюбленных, которые думали, что те приветствуют прекрасного юного рыцаря, герцогского знаменосца. А он, освещенный факелами, выглядел, как святой Георгий, победивший дракона.

Старый Штутгартский замок в ту пору, когда его после прибытия герцога поутру осматривал Георг фон Штурмфедер, выглядел не совсем так, как в наши дни. Достроен он был позже, сыном Ульриха герцогом Кристофом. Старый замок герцогов Вюртембергских стоял на том же самом месте, общие его очертания не слишком отличались от постройки Кристофа, но были в основном деревянными. Замок был окружен широкими и глубокими рвами, через которые в город вел подъемный мост.