Сост Марк Ватагин - Медноволосая девушка. Калмыцкие народные сказки

— Жил на свете хан. У хана была любимая кобыла, и он хотел вырастить ее жеребенка. Но каждый год, когда кобыла жеребилась, жеребенка кто-то похищал. И вот подошел черед его двум благородным зятьям стеречь эту кобылу. Когда с неба рванулась страшная птица-гаруда, чтобы унести жеребенка, зятья испугались и побежали, а третий зять выстрелил в птицу. Его стрела отрезала у жеребенка хвост. Вот он этот хвост.

И Зальта-Мерген вытащил из-за пазухи рыжий хвост жеребенка.

— А ведь верно,— промолвил великий хан.— Рыжий-то конь без хвоста...

А Зальта-Мерген продолжает:

— Зятья поехали искать жеребенка. У Внешнего океана я их догнал. Они не могли переправиться через него. Я знал, что жеребенка им не достать. Я знал, что они коварны и злы; знал, что если я приведу им жеребенка, они постараются меня уничтожить, чтобы славу присвоить себе, И тогда я взял с них плату за куцего жеребенка: по два пальца с правой руки и по ремню со спины. Вот они, эти пальцы и ремни!

И Зальта-Мерген вытащил пальцы и ремни и отдал хану. Хан посмотрел и насупился.

— Верно,— сказал он,— нету у каждого из старших зятьев этих пальцев на правой руке.

— Но коварные ваши зятья, — продолжает Мерген, — чтобы скрыть свое бессилие и глупость, вырыли яму в девяносто девять саженей и сбросили меня туда. Три года я в этой яме мучился и страдал, солнца не видал, но мой мудрый конь Золь-Цоохор спас меня. Он привез дочь Номин-хана, девушку с косой в девяносто девять саженей. По этой косе я выбрался из ямы. Эта девушка сейчас сидит у меня в джолуме. Сейчас каждый из нас троих пустит вверх по белой свистящей стреле. Если все, что я рассказал, неправда, то пусть моя стрела меня поразит, а стрелы старших зятьев упадут в таваки с мясом. Если же все, что я рассказал, правда, пусть моя стрела упадет в тавак, а стрелы зятьев попадут им в головы.

Хан промолвил:

— Да будет так.

Зальта-Мерген пустил свою стрелу. Высоко вверх ушла стрела, а достигнув неба, повернулась и полетела вниз. Прямо в мясо, точно в тавак попала она. Тогда старшие зятья выпустили вверх по стреле. Стрелы, достигнув неба, повернулись и каждая попала в голову своего хозяина. Зятья упали. Жалко их хану, но делать нечего. Хан говорит:

— Нет у меня наследника, а я уже стар. Переезжай ко мне во дворец, храбрый Зальта-Мерген: скоро я умру и ты будешь ханом вместо меня.

— О нет, мой любезный хан. Добрый конь всегда скучает по своему табуну, а добрый батыр всегда скучает по родной земле. Я владею землями и водами. Я должен вернуться в свой улус.

— Что ж, воля твоя,— ответил хан.

Зальта-Мерген забрал обеих своих жен — и смуглую ханскую дочь и дочь Номин-хана с косой в девяносто девять саженей — и поехал домой.

И вот он приехал в свои земли. Но ни одной живой души не встретил. Там, где стоял его дворец, разрослась густая трава...

Делать нечего. Соорудил Мерген жилище для своих жен и сказал:

— Живите здесь. А я поеду к Алачи-хану отбивать свой улус и скот.

Приехал Мерген к Алачи-хану. А его дома нет, уехал он кого-то грабить. И увидел Мерген свою бывшую жену, которую когда-то забрал Алачи-хан вместе со всеми подданными и скотом.

— Здравствуй, жена!

— Здравствуй, храбрый Мерген. Зачем ты сюда пришел? Скорей уходи! Ведь я теперь жена Алачи-хана. Скоро вернется мой муж, а он злой разбойник и убийца. Он убьет тебя. Уходи, Мерген! Я уже пропала, а тебе зачем пропадать!

Тут подбежал к нему табунщик Ак-Сакал, упал перед ним, обнял его колени и говорит:

— Прости меня, храбрый Мерген, виноват я перед тобой! Спаси нас, храбрый Мерген, спаси нас от злого хана!

Медноклювая ведьма на тонких козьих ногах подбежала к Мергену и говорит:

— Прости меня, добрый батыр!— И заплакала, и поклонилась ему.

— Я вас прощаю,— ответил Зальта-Мерген.— Я вас всех уведу домой. Только надо сначала узнать, где хранится душа Алачи-хана. Иначе его не победить.

— Как мне узнать, где хранится его душа? — спросила жена.

— У тебя есть маленький сын. Ты его не жалей, ведь он сын Алачи-хана. Ты его не корми. Пусть он начнет громко плакать. Хан спросит у тебя: «Почему он плачет?» Ты ответь, что ребенок хочет соединить свою душу с его душой. Спроси, где его душа.

Вечером возвратился Алачи-хан. Ходит туда-сюда, принюхивается.

— Фу, вонючим жуком пахнет,— говорит он.

Жена отвечает:

— Я целыми днями сижу дома. Неужели от меня может идти какой-то новый запах! Может быть, он идет от вас, ведь вы целыми днями губите в степи все живое.

Алачи-хан успокоился, сидит ест.

А мальчик все плачет и плачет,

— Почему плачет мой любимый сын? — грозно спросил хан.

— Рано утром он сказал, о всесильный хан, что хочет соединить свою душу с вашей душой. Где ваша душа?

— Ого, какой у меня сын! Ему всего полгода, а он уже собирается соединять свою душу с моей! Нет, это не дело, он еще слишком мал.

На другой день опять плачет ребенок.

— Что это с ним, жена, почему он плачет? — спрашивает Алачи-хан.

— Я еще вчера вам сказала: он хочет соединить свою душу с вашей.

— Но почему он так рано задумал это сделать?

— А не все ли равно, рано или поздно. Ведь это ваш родной сын! Неужели вы не любите своего сына?!

— Ладно,— говорит Алачи-хан.— Я расскажу тебе, где моя душа. Вон смотри: там, где садится солнце, есть родник. У родника растет одинокий тополь. К этому роднику ходит на водопой олень. В животе его сидят три воробья, В них моя душа.

Мать накормила ребенка, и он умолк. Хану она сказала:

— У меня руки отваливаются — столько времени я его носила, а он все плакал. Давно надо было сказать и успокоить бедного сына!

Наутро Алачи-хан ушел. Пришел Зальта-Мерген. Жена рассказала ему, где хранится душа хана-убийцы.

Мерген пришел к родинку, спрятался и ждет. Вот появился олень. Подошел он к роднику и нюхает воду, а пить не пьет, стоит, прислушивается. Вот-вот сорвется и улетит. «Нет, так у меня ничего не выйдет»,— думает Зальта-Мерген. А марал все подходит и уходит, а воды не касается. Тогда Мерген принял облик владыки вод и громовым голосом проговорил:

— Что же, невкусной стала вода? Ты ведь и раньше ходил сюда!

Олень думает: «И правда, что это со мной? Ведь я пью только из этого, единственного, богом данного родника. Владыка вод уже разгневался. Теперь надо обязательно хоть немного глотнуть, чтобы его не обидеть». Подошел он к воде и стал пить. Схватил его ловкий Зальта-Мерген и вспорол его круглый живот. Оттуда вылетели три воробья. Двоих Мерген поймал, а третий улетел.

Олень говорит:

— Спасибо тебе, благодетель! Ты избавил меня от этого тяжелого бремени. Всю свою жизнь я носил в животе душу проклятого Алачи-хана. Как легко стало мне! Да исполнится все, что ты задумал! Мир с тобой!

И он огромными прыжками ускакал в степь.