Персидские сказки

Лев опечалился.

— Действительно, произошло что-то странное, — заметил волк, — вот уже сколько времени, как не видно собаки пастуха. Несомненно, что кто-то отнял ее у хозяина, убил и вынул у нее мозг.

Лев снова опечалился.

Лиса добавила:

— Верно, разве я не говорила вам про развалины и про то, что там был клад? Не прошло и десяти дней, как там выстроили дворец.

— Ясно, — заключил лев, — какой-то человек здесь был и слышал все, что мы говорили. Когда я вошел, я сказал, что здесь пахнет человеком, а вы меня разуверили. Вот теперь тоже чувствуется человечий запах. Ну-ка, лиса, вставай и погляди, ты у нас самая проворная, нет ли здесь кого-нибудь из этой благородной породы?

Лиса осмотрела все углы мельницы и вытащила Непутного из его убежища.

— Друзья, — заявила лиса, — я нашла его, это он! Непутный упал духом.

— Ну-ка, барс, — приказал лев, — ты умеешь читать по лицам, скажи, что это за человек?

— Это странный человек, — сказал барс, — в нем нет и на золотник души и благородства.

— Клянусь аллахом, разорвите его, — распорядился лев.

Звери растерзали Непутного, и каждый взял по куску. Таков был конец Непутного, и такова история Путного.

Сказка наша кончилась, пусть и печаль наша кончится.

Было это или не было, жил некогда один сборщик хвороста с женой и двумя сыновьями. Одного сына звали Саад, а другого Саид.

Каждый день отец уходил в степь за хворостом и кустарником, продавал их в городе и на вырученные деньги содержал свою семью. Но вот однажды умерла его жена, а спустя некоторое время он женился на другой женщине.

Как-то раз, когда он продал свой хворост и собирался на выручку купить еду жене и детям, он увидел нищего, который стоял на углу и просил милостыню у прохожих.

Сборщику хвороста стало жаль нищего, и он отдал ему все деньги, какие у него были, а сам с пустыми руками вернулся домой.

Когда жена узнала, что он ничего не принес, она нахмурилась и спросила:

— Разве ты сегодня не работал?

— Почему ты так спрашиваешь?

— Как же ты пришел к жене и детям с пустыми руками?

— Все, что я имел, — признался муж, — я отдал одному нищему.

— Напрасно ты так сделал! — сказала жена.

Она собрала отовсюду — за ларем и на полках — несколько кусков сухой заплесневелой лепешки, поскребла их, сдула пыль, размочила в воде, и они поужинали.

На следующий день сборщик хвороста пошел в пустыню и набрал колючек вдвое больше, чем собирал ежедневно.

Половину он спрятал поблизости в пещере, а остальные колючки погрузил на осла и привез в город. Сборщик хвороста был очень доволен, что завтра ему не придется опять идти в степь за колючками.

На следующий день утром он явился в пещеру за своими колючками. У входа он увидел, что хворост сгорел, а на золе сидела очень красивая птица. Сборщик хвороста взял эту птицу и принес домой для забавы детям. В кухне он устроил для птицы удобное и мягкое местечко.

Прошло два-три дня. Однажды жена направилась в кухню, чтобы приготовить похлебку, и вдруг остановилась: в кухне, где никогда не было отверстия для света и где поэтому всегда царил мрак, стало очень светло, и откуда-то, как от светильника, исходило сияние.

Она подошла поближе и увидела, что птица снесла яйцо. Женщина подняла его и убедилась в том, что оно золотое.

Обрадованная женщина отдала яйцо мужу. Через день птица опять снесла яйцо.

Больше уже сборщик не ходил в степь за колючками.

— Зачем зря тратить силы, — говорил он, — лить пот, собирать хворост ради двух-трех грошей? Всякий раз, когда мне понадобятся деньги, я продам одно из яиц этой птицы.

Однажды он отнес яйцо на базар к ювелиру, по имени Шам’ун. Шам’ун взял яйцо и заплатил за него сто туманов. [16] Туман — иранская денежная единица, приблизительно равная одному рублю 24 копейкам.

Сборщик хвороста очень обрадовался, накупил всего, что ему хотелось для себя, жены и сыновей, и принес домой.

Спустя некоторое время ему опять понадобились деньги. Он взял второе яйцо и отнес его Шам’уну. Шам’ун очень удивился: откуда этот бедняк берет такие яйца?! Он спросил его:

— Дядюшка! Где ты достаешь эти яйца?

Тот ответил:

— Я нашел в пещере птицу, которая несет такие яйца.

— Какая же это птица? — снова спросил Шам’ун.

Сборщик хвороста описал птицу.

«Это птица счастья, — подумал Шам’ун, — кто съест ее голову, тот станет шахом, а кто сердце и печень, тот каждую ночь будет находить у себя под изголовьем сто ашрафи».

Он решил отобрать эту птицу у ее владельца.

Как раз в это время сборщику хвороста захотелось поехать в свою деревню. Он поручил детей и птицу жене и отправился в дорогу.

Шам’ун, именно об этом моливший бога, подыскал одну ловкую старуху, которая могла обучить хитрости самого шайтана, [17] Шайтан — черт, дьявол. и сказал:

— Если ты устроишь мне свидание с той женщиной, то получишь сто ашрафи.

— Устрою! — обещала старуха.

Она отправилась к жене сборщика хвороста и постучалась в дверь. Та открыла ей и при виде незнакомой старухи спросила:

— Матушка, к кому у тебя дело?

— Да буду, дочка, я за тебя жертвой, — ответила старуха, — я проходила мимо твоего дома, и мне захотелось пить. Дай, думаю, постучу, попрошу каплю воды.

Жена сборщика хвороста пригласила:

— Пожалуйста, входите, ничего худого в этом нет.

Она провела старуху в дом, достала из колодца свежей воды, налила в чашку и подала старухе.

Старуха напилась и принялась расспрашивать хозяйку обо всем.

— Чья ты жена? — наконец, спросила она.

— Я жена сборщика хвороста.

— О, да не случится подобное ни с кем! — сокрушалась старуха. — Разве не жаль, что ты при всей своей красоте и расторопности стала женой какого-то сборщика хвороста? Машалла, [18] Машалла — да не сглазить. машалла! Ведь ты как четырнадцатидневная луна, у тебя должен быть молодой муж, именитый, знатный, богатый. Что тебе делать с таким, как твой? Правильно говорили наши предки: «Сладкий виноград достается шакалу».

— Что ж делать, сестрица, — ответила жена сборщика хвороста, — такова была моя судьба.

— Оставь его, пусть идет себе в ад! Я найду для тебя мужа, который будет тебе достойной парой!

В конце концов старуха столько наговорила ей и так расхвалила Шам’уна, что свела бедную женщину с пути и заставила ее заинтересоваться Шам’уном.

— Ведь Шам’ун тоже вздыхает и чахнет по тебе, — уговаривала старуха. — Ради тебя он не пожалеет жизни.

После долгих разговоров они решили, что женщина пригласит Шам’уна на ужин и зажарит для него птицу счастья.