Феликс Зальтен - Дети Бемби

Все новые и новые посетители приходили поздороваться с Гурри и пожелать ей счастья. Все «сторожа» сидели вокруг на нижних ветках кустарника вместе со своими друзьями, которых они привели с собой, так что птиц и зверюшек собралось много: целая стая сорок, несколько соек, даже одиночки-вороны, в придачу к ним три белочки, которые опирались на свои пушистые хвосты. Почтенное собрание с волнением, восхищаясь и удивляясь, слушало подробности о превратностях богатой событиями судьбы Гурри.

Она описала комнату егеря. Все пришли в ужас. Она рассказала о маленьком, огороженном сеткой пространстве, в котором была заперта большую часть своего пребывания в плену. Такое невозможно было себе представить, и все удивлялись Гурри. Она рассказала про филина. Вороны и сороки тут же злобно загалдели.

— Вы не должны его так ненавидеть, — сказала Гурри.

Ее тут же перебили:

— Что? Не надо его ненавидеть? Этого вора! Этого разорителя гнезд! Этого убийцу!

Гурри не хотела им говорить, что как раз те, кто с ненавистью ругается, виновны в таких же злодеяниях, в которых они обвиняют филина. Поэтому она только сказала:

— Вы несправедливы по отношению к нему. Филин только бедный пленник и никто больше.

— Он получил по заслугам! — И возмущенный хор успокоился. — Пусть сидит в плену! Так ему и надо!

— Но, Гурри, как ты убежала из плена? — добиралась белочка до сути дела.

— Да! Да! — закричали все. — Как это тебе удалось? Говори же!

— Отец, — заговорив об отце, Гурри встала, — отец освободил меня, — объяснила она.

Фалина и Гено тоже встали, подчеркивая свое уважительное отношение к отцу. Гурри стоя рассказала о том, как отец ночью появился у нее, как он перепрыгнул высокий забор. И тут ей пришлось долго говорить, чтобы слушатели, хоть немного представили себе забор. О своих собственных безуспешных попытках перепрыгнуть через него она умолчала. Рассказала только о том, как отец мощным прыжком вырвался на свободу. И потом концовку: как на рассвете Он узнал о посещении отца по следам на траве, как Он, явно испугавшись отца, сразу же ее освободил. Так Гурри поняла происшедшее. Собравшиеся благоговейно следили за рассказом.

Потом Гурри, ее мама и брат пошли спать.

— Я никогда не думала, что увижу тебя, — сказала белочка. — Я так рада, что ты спаслась!

— Это все Бэмби, — затараторили сороки, — это все он!

Остальные подхватили:

— Только Бэмби мог такое сделать!

— Даже Он испугался Бэмби!

— Никто другой на подобное не способен!

Престиж Бэмби поднялся еще выше, хотя и до этого давно уже был достаточно высок. Собравшиеся разнесли весть о подвиге Бэмби по всему лесу. Таким образом и Ролла через некоторое время кое-что узнала. У нее еще больше разыгралось любопытство, и она почувствовала себя еще более уязвленной.

— Почему, — спросил Гено, — ты им все-таки ничего не рассказала? Обычно ты говоришь очень охотно.

Гурри усмехнулась:

— Я остерегаюсь! Расскажи я им, что я пережила, что я видела, они захотели бы это слушать еще и еще. И так без конца. Я это знаю. Вероятно, и мы с тобой вели бы себя точно так же.

— А что, было бы очень плохо, если бы они попросили тебя повторить рассказ?

— Да. — коротко ответила Гурри, — это было бы очень плохо, очень!

— Скажи-ка! — изумился Гено, — ты, однако, поумнела.

— Дорогой мой братик, — ответила Гурри, — я не знаю, умна ли я. Одно только я знаю твердо: опасности, которых я избежала, то, что я пережила. И это очень серьезно, и это дорого мне стоило. Я была бы не достойна моего удивительного спасения, не достойна моего отца, если бы стала об этом без умолку болтать.

Потрясенный Гено спросил:

— И мне? И мне ты так ничего и не расскажешь?

— Тебе? — Гурри расхохоталась и стала такой же веселой, как всегда. — Пойми же, на лугу вперед другими, которые меня все время заставляют повторять рассказ, это показалось бы нескромным. Но тебе? Ты же мой брат! Тебе я расскажу все!

— А если я тебя попрошу, позднее конечно… потом, если я тебя попрошу, чтобы ты еще раз…

— Я тебе буду его повторять столько раз, сколько ты захочешь.

Гено от удовольствия подпрыгнул, что с ним редко случа лось.

— Если так, то начинай. — Он разволновался, как никогда. — Начинай! Начинай! Начинай!

Она рассказала ему о собаке, о повязке, которую Он наложил, о том, как ей было больно, о своем страхе. По ходу рассказа досталось петуху и его курам. Гено дрожал от возбуждения и радости.

— Не верю ни одному твоему слову, — пошутил он.

Гурри описала филина; как она перепугалась, увидев его первый раз, почуяв его запах, и как потом они стали друзьями. Под конец рассказала о страданиях, которые филин должен терпеть.

— Это ужасно! — вскричал Гено.

Но, когда Гурри рассказывала о просторах полей, о ланях в хлебах, о фазанах, разгуливающих в кукурузе, он не переставал удивляться. И был глубоко тронут рассказом Гурри о пении жаворонка, ее восторженной оценкой маленькой птички.

— Я восхищаюсь тобой! — сознался он, — ты знаешь намного больше, чем мы все здесь в лесу!

Гурри улыбнулась:

— Возможно, ты и прав. Но запомни одно. Все это я доверила только тебе! Только тебе! И ты никому не рассказывай.

— Как бы не так! — Гено с трудом остался серьезным, — подобные вещи каждый должен знать, и я всем расскажу, как петух взлетает в небо и поет.

Брат и сестра рассмеялись. Гурри была убеждена, что немногословный Гено ни слова не скажет об ее приключениях. Гено молчал. Рассказ о приключениях Гурри, который теперь стал их обшей тайной, еще крепче привязал их друг к другу.

В конце августа жара стала спадать. В начале сентября солнце запылало снова. Молоденьким ланям казалось, что это приятное, благодатное теплое время будет длиться вечно. Красные ягоды сплошь усыпали рябины. Как ни старались птицы, а ягод меньше не становилось. На кустах орешника орехи выглядывали из своих лопнувших зеленовато-желтых шкурок, которые медленно усыхали и становились совсем желтыми. Белочки прилежно кололи и грызли орехи и наедались ими до отвала. Орехи, которые они не могли одолеть, белочки закладывали в тайники на зиму про запас. Но белочки часто не могли вспомнить, где их пища хранится, и принимались отчаянно ее искать.

Дубы тоже приготовили для всех обильный урожай. Бесчисленное количество желудей устилало землю. Олени приходили по ночам, чтобы их отведать. В это время Гурри впервые встретила оленей и их самок, которых охотники называли просто дикими зверями. В первый момент Гурри, конечно, испугалась огромных животных. Однако скоро оправилась от страха; она забавлялась, слушая ужасные крики Роллы и Фалины: «Ба-о! Ба-о! Ба-о!». Крикам не было конца. Писклявые, слабенькие вопли Гено, Бозо и Ланы смешили ее. Ради смеха Гурри тоже немного покричала. Но она осталась на месте, тогда как остальные в панике разбежались в разные стороны.