Феликс Зальтен - Дети Бемби

— Да! — отвечали ей то Ролла, то Дана.

На новый вопрос Гурри Ролла сказала:

— Да… нет… нет…

Лана ответила твердо:

— Нет, нет!

— Больше не надо ходить друг за другом, — распорядилась Гурри. — Каждый из нас должен искать следы на своей тропинке…

Они разделились, шли медленно, боязливо прислушиваясь, готовые увидеть самое ужасное. Вдруг Гурри услышала какой-то шум. Она остановилась, даже не опустив ногу, и стала напряженно вслушиваться. Шум повторился. Какой-то сильный треск. Кустарник, если его дергать, шуршит очень коротко. Потом — пауза, И снова громкий, неестественный треск, затем короткая пауза.

Гурри поняла, откуда доносится шум, и поспешила туда. Там была старая, почти заросшая тропинка. На ней в петле лежал Бозо.

В ту минуту, когда Гурри его увидела, он, обезумев, старался освободиться: бил ногами и барахтался, глаза вылезали из орбит; он задыхался, воздух со свистом вырывался из груди. И чем сильнее он дергался, тем туже затягивалась петля.

— Бозо! — сказала ему Гурри, — милый, бедный, Бозо, не шевелись.

Но Бозо, несмотря ни на что, отчаянно старался вырваться. Он не мог произнести ни слова.

— Не двигайся, мой хороший, — умоляла Гурри, — лежи спокойно, иначе будет хуже.

Когда Бозо послушался ее, она сказала, — Я сейчас приведу твою маму.

На крики Гурри прибежала Ролла и остальные. Они в ужасе стояли рядом с почти задохнувшимся Бозо. На Бозо невозможно было смотреть. Бледный, выбившийся из сил, он уже не шевелился. Его обмякший язык торчал наружу, как у мертвеца, невидящие глаза уставились в одну точку. Казалось, он покорился своей участи и ждет смерти.

Ролла подошла к нему, облизала морду, стала шептать нежные слова, утешать и подбадривать его. Бозо не отзывался.

— Что это такое? — спросила потрясенная Фалина.

— Я не знаю, — ответила Гурри.

— Это Его рук дело? — Гено толкнул сестру.

— Навряд ли, — ответила она. — Все это очень загадочно.

Лана заплакала:

— Бозо умрет?

— Надеюсь, нет!

Мнение Гурри подбодрило отчаявшихся. Она сама была очень возбуждена.

— Он убивает только огненной рукой. Эта штука не выглядит такой же опасной!

Она оказала это из жалости, боясь, что Бозо может умереть в любую минуту.

Никто не был знаком о коварной петлей, никто понятия не имел о медленной мучительной смерти от удушья. Все верили Гурри.

Бозо задрожал. Потревоженная ветка согнулась и зашуршала.

— Не шевелись, — просила Гурри.

— Не шевелись, Бозо! Тихо, мой мальчик!

— Терпи! — заговорили все, перебивая друг друга.

Но Бозо уже ничего не слышал.

Внезапно всем в ноздри ударил какой-то резкий, обволакивающий запах. Очнулся даже одурманенный Бозо. Значит, это все-таки Он! Они услышали треск ломающихся веток, услышали, как Он беззаботно шел сквозь чащу. Лани убежали.

— Мой Бозо погиб! — рыдала Ролла. — Мой несчастный ребенок!

— Твой Бозо будет жить, — сказала Гурри, хотя сама была очень встревожена. — Пойми, тетя, когда Он хочет убить, Он делает это огненной рукой.

Но Ролла продолжала рыдать. Лана, пробежав немного, остановилась. Все горевали и держались друг друга. Никто не думал о сне. Никто не произнес ни звука. Только Ролла непрерывно оплакивала сына. Но Гурри больше не могла ее ничем утешить.

Егерь во время обхода своего участка случайно оказался рядом с зарослями, где задыхался Безо и услышал короткий треск, шорох, рывки. Какая-то живность попала в петлю, — подумал он и пошел напрямик через чашу, сначала крадучись, потом, отбросив всякую осторожность. Когда он добрался до места, ослабевший Бозо, едва дыша, лежал на земле.

— Я так и знал, — пробормотал егерь. — Проклятые браконьеры.

Он нагнулся.

— Детеныш лани! Бедняга! Как это тебя угораздило! Попробую помочь тебе! Ты достаточно настрадался.

Он осторожно ослабил проволоку, медленно освободил шею полузадохшегося Бозо и с состраданием посмотрел на него. — Еще немного и ему был бы конец.

Бозо начал дышать полной грудью. Он пил воздух все более длинными глотками. Он еще лежал не в силах подняться. Дикими глазами смотрел он вокруг. Резкий запах, исходивший от егеря, привел его, наконец, в чувство. Он собрался с силами, хотел высоко прыгнуть, но только слегка качнулся. Егерь, смеясь, стоял рядом. Бозо, заметив его, в ужасе прыгнул, споткнулся и неуклюже пустился наутек.

— Беги, мальчишечка, — засмеялся егерь ему вслед, — беги!

Набирая силы, радуясь возможности дышать, мчался Бозо куда глаза глядят.

Егерь проворчал:

— Мошеннику, что поставил петлю, я обломаю руки, причем как следует! Эти подлецы, которые ставят петли, просто мерзавцы.

Он спрятался в кустах бузины и стал караулить.

Долго ждать ему не пришлось. Показался бродяга, лихой мужик лет эдак от тридцати до сорока; он хоть и шел крадучись, но одет был вполне прилично. По его неприятной физиономии было видно, что он готов совершить любое злодейство. С плеч свисал пустой мешок.

Прежде, чем он успел подойти к петле, егерь, отбросив всякую осторожность, выскочил из-за укрытия.

— Стой, — закричал он. — Стой, подлец!

Браконьер от изумления и страха, казалось, прирос к земле.

— Попался, мерзавец! Я тебе покажу, как ставить петли!

— Я ничего не сделал, за что вы меня схватили? — браконьер на глазах наглел. — И не ругайтесь.

— Ах так? «Не ругайтесь», — прорычал егерь. — Ты ведь ищешь свою петлю, бродяга, жалкое отродье!

— Ничего я не ищу! Ничего!

— Ничего? Что же ты делаешь в лесу?

— Я гуляю… Этого мне никто не может запретить.

— Гуляешь? — егерь язвительно засмеялся. — Там, куда всем людям запрещен вход, туда, ты, гадина, идешь гулять? Да еще спозаранку. Вон рядом о тобой лежит твоя проволока. В нее попался детеныш лани. Но я его выпустил.

Внезапно браконьер пришел в ярость:

— Проклятая собака! — проскрежетал он.

Два человека стояли в десяти шагах друг от друга.

— Ты арестован, — сказал уже спокойнее, но очень решительно, егерь. — Ни слова больше! Все!

— Так уж и все!

На губах у браконьера выступила пена. В его руке внезапно блеснул пистолет.

С быстротой молнии егерь приложил ружье к плечу, выстрелил, и поднятая рука противника опустилась, подбитая пулей.

— Вот так, мой милый, — сказал егерь, — от огнестрельного оружия тебе придется отвыкать. Давай сюда!

Он резко выхватил у него пистолет.

— Вот! — мужчина присмирел. — Вы ранили меня.

На его рукаве проступила кровь.

— Черт с тобой! — обругал его егерь. — Ты меня чуть было не пристрелил, как бешеного пса. Ты слишком опасный тип.

И он приказал:

— Отвяжи проволоку, подними и дай мне!

— Не могу, — ответил мужчина, — я ранен.

— Ах вот что!

Егерь был непреклонен.

— У тебя ведь две руки! Скорей!