Народные сказки - Волшебный козел

— Слушайте меня все, о люди селения! И ты, дед, слушай, и ты, матушка! В неоплатном долгу я перед отцом моим, сестра великанов дом его разоряет. Не успокоюсь, пока с ней не расправлюсь, не отомщу!

Тут зазвенели гонги, загремели барабаны, во всех селениях слышно, на всех полях. Сливаются звон с громом, сплетаются, словно веревка, и тянутся сквозь рощи и леса, в глубокие ущелья проникают.

Все, кто здесь был, хотели вслед за юношей пойти, помочь. Но юноша сказал:

— Я и один с ней справлюсь. А вы полей не оставляйте, не бросайте лесосек. Мы — люди селения — густой лес у подножья горы. Она — нечистая сила — трухлявое дерево на холме.

Услышали это люди, заулыбались, пожелали юноше богатырской силы, чтобы нечисть одолеть.

Сел юноша верхом на белого коня, ехал семь дней, семь ночей скакал, прискакал на поле, загубленное ланью, видит: на холме селение, домов много, а людей в домах нет, опустело селение. На ручей оглянулся, а в ручье золотистая лань купается. Потер юноша живот, спрашивает:

— Скажи мне, дух, уж не сестрица ли это великанов купается в ручье?

— Она самая! — отвечает дух.

Пустил тут юноша коня вскачь, прямо к ручью. Увидела это лань, дивной красавицей обернулась. А юноша взмахнул мечом и как закричит:

— Ты — злая великанша!

Сразу смекнула лань, кто перед нею, приняла свой первоначальный облик, в лес умчалась. Юноша следом скачет, метнул в лань копье, покачнулась лань, в заросли прыгнула, на землю рухнула.

Повернул юноша коня, поскакал в селение Аниа, прямо к отчему дому. Смотрит: люди в лохмотьях идут, свиней гонят. Спрашивает юноша:

— Братья и сестры! Можно мне в этот дом на ночлег попроситься?

Отвечают люди:

— Ты шел, да в логово к медведям пришел, в омут попал, к крокодилам!

Говорит юноша:

— Я меняю соль на рами, маниоку на мед. Есть в этом доме рами и мед?

Отвечают люди:

— Нет там ни рами, ни меду. Разорила Аниа золотистая лань.

Говорит тогда юноша:

— Братья и сестры! Пойдите скажите Аниа, что гость издалека просится к нему на ночлег, что готов он спать под настилом, вместе с теми, кто слонов стережет, кто коней пасет.

Побежали люди в дом, воротились и отвечают:

— Велел Аниа двери открыть, гостя впустить.

Крепко привязал юноша коня к дереву, в дом вошел, говорит:

— Здравствуй, почтенный Аниа! Но дозволишь ли мне у тебя в доме заночевать, а утром я опять в путь отправлюсь.

Отвечает Аниа:

— Кто пришел — тот мой гость, а гостю я всегда рад. Гость в дом вошел — спелый плод в корзину упал.

Велел Аниа борова заколоть, курицу зажарить — гостя накормить. Сидят, едят.

Вдруг юноша и спрашивает:

— Почтенный! Вижу, ты один живешь — дерево одинокое на холме. Найди себе жену, пусть рис варит для гостей, табак готовит для друзей.

Отвечает Аниа:

— Есть у меня жена. Пошла купаться. То и дело бегает к ручью, говорит, нутро у нее горит. Так и живем вот уже семь лет, а то и восемь.

Говорит юноша:

— Слыхал я, почтенный Аниа, что твои поля золотистая лань разоряет. Изловил бы ее да убил.

Отвечает Аниа:

— Лань жены боится. Когда жена в поле, ни за что не появится. Но стоит жене уйти грибы собирать или же рыбу удить, лань тут как тут.

Опять юноша спрашивает:

— И в дальних, и в ближних селеньях говорят люди, что были у тебя, почтенный Аниа, когда-то сын и жена. Где они сейчас, не знаешь?

А надобно сказать, что Аниа с той поры, как прогнал старшую жену и сына, часто вспоминал о них, тоска его одолевала. Но стоило ему взглянуть на вторую жену, молодую красавицу, тоска вмиг исчезала, будто роса под жарким солнцем. И вот сейчас слова юноши напомнили ему о прежних временах. Вздохнул Аниа и говорит:

— Да помогут им добрые духи!

Тут юноша не вытерпел и спрашивает:

— Отец! Разве ты не признал своего сына? Ты позабыл отцовский долг, твою отцовскую любовь потоком унесло, как пожелтевший лист. А мы все так же тебя любим, наша любовь — солнечный луч, который по утрам на вершину ложится, птица, которая не забывает своей стаи, своего гнезда.

И юноша рассказал обо всем, что случилось, от начала и до конца. Испугался Аниа. Услыхал, что сын убил золотистую лань, побледнел, побежал к жене, видит: лежит она, а в груди копье торчит.

Тут Аниа прозрел, все понял. Бросился сына обнимать. После вышел, стал возле дома и закричал:

— Эй, слуги! Быстрее надевайте на спину слону сиденье! Коней седлайте! Я еду за женой. А этот юноша — мой сын! Слышите, люди? Быков колите и свиней, людей зовите из селений дальних и селений ближних. Пусть попируют вместе с нами, мы им поведаем всю правду.

Раздались звуки гонга, над горами пронеслись и над холмами. Эхо им ответило: бин-бин! Звонкое, как пенье ручейка, того самого порожистого ручейка, который течет прямо перед домом.

Жил в давние времена Сирота, один-одинешенек. Только птицы да звери были его друзьями. Как-то раз повстречал он в лесу старушку. Пожалела Сироту старушка и подарила ему цыпленка. Обрадовался Сирота, — все теперь не один будет. Рос цыпленок и вскоре превратился в большого красивого петуха.

Однажды захлопал петух крыльями, закукарекал: «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! В поход поведу, впереди побегу!»

Услышал Сирота, что петух его в поход зовет, собрал в узелок одежду, прихватил рису и соли в корзину и пошел за петухом. Шагает Сирота с петухом по неведанным дорогам, по нехоженым тропинкам, через холмы и леса, через высокие горы. В первую ночь заночевали они в пещере. Огляделся Сирота, увидел, что пещера полна свинца, обрадовался. «Теперь я разбогатею, — думает Сирота, — обменяю свинец на сети, буду рыбу ловить».

Но только забрезжил рассвет, захлопал петух крыльями, закукарекал: «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! В поход поведу, впереди побегу!» Вскочил Сирота, собрал вещи, только хотел немного свинца захватить, чтоб хоть грузила в сетях сменить, да петух головой вертит, недоволен чем-то. Не стал Сирота свинец брать, за петухом пошел.

Вторую ночь провели они в пещере, полной железа и меди. «Уж теперь-то я не дам маху, прихвачу меди, чтоб крючков для рыбной ловли наделать, да железа возьму для топоров, резаков, мотыг». Но едва рассвело, петух опять крыльями захлопал, закукарекал: «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! В поход поведу, впереди побегу!» Пришлось Сироте за петухом поторапливаться.

К концу третьего дня расположились на ночлег они в пещере, полной золота. Все вокруг блестит, переливается. Посмотрит Сирота на потолок, на стены — глаза слепит. Только не ведает бедняк, что сияет-то золото, — никогда прежде золота в руках бедный Сирота не держал. Петух выбрал для себя в пещере место поудобнее и заснул. Понял Сирота, что и ему спать пора.

День живут Сирота с петухом в пещере, два живут, освоились. На третий день узнали они, что высоко в горах обитают павлин и фазан, которые часто сбрасывают свое оперение и оборачиваются добрыми молодцами. Обернутся они юношами и идут в ближайшее селение возле ручья. А в том селении у старейшины три красавицы дочери были. Только вот беда: младшая, Сангар, немой оказалась.