Алексей Шлыгин - Приключения Джимми и Рэкса

— Жди своей очереди, а я пойду получать свою кость, — сказал пес-вахтер и накинул кольцо поводка на крюк, вбитый в стену.

Дама, сидевшая за столом, хорошо владела собачьим языком и безмерно гордилась этим. Человеку, случайно заглянувшему сюда, могло показаться, что она просто лает…

Перед ней стоял молодой откормленный пес с выпученными глазами. «Кого-то он напоминает… — подумал Рэкс. — А, того бритоголового, который хотел-меня повесить…»

— Фамилия? — спрашивала дама.

— Барбаросса!

— Кличка?

— Мертвая хватка!

— Порода?

— Полицейская шавка!

— По стопам родителей, значит, решил идти?

— Так точно!..

Когда Рэкса вызвали к столу, и он заговорил на человеческом языке, дама презрительно фыркнула:

— Это что за инородец?! Может, для тебя еще переводчика специально нанять? В собачьей школе все должны говорить по-собачьи!

— Простите, госпожа, — сказал Рэкс по-собачьи, — я думал, что вы умеете говорить по-человечьи…

И потянулись для Рэкса томительные, тоскливые дни. Учеба для него была хуже, чем кость, застрявшая в горле…

Когда на уроке собаки по команде лаяли всякие полицейские лозунги, Рэкс только шевелил губами. А когда они зубрили ругательные и оскорбительные выражения, он сидел у окна, заделанного решеткой, и думал о Джимми.

Втайне он надеялся, что за плохую успеваемость его исключат из школы, и он опять будет на воле. Но его не исключали, а только били и морили голодом.

— Я из этого пса вышибу дурь! — орал по-собачьи старший воспитатель. — Я или превращу его в послушную шавку, или отправлю на живодерню…

И Рэкс удивлялся: странно, что эти полицейские учителя — с виду вроде бы люди, а никогда не разговаривают по-человечески…

— Сегодня у вас будут практические занятия, — объявил однажды старший воспитатель и отодвинул засов. — Сейчас наши мастера порядка покажут вам основные приемы борьбы с забастовщиками, демонстрантами и всяким прочим сбродом… Построиться в колонну! Шагом-арш…!

Рэкс увидел негра, который стоял у дальней стены двора, и, казалось, безучастно смотрел на происходящее.

На груди у него висел лист картона с надписью: «Требуем равноправия!»

Двое полицейских с дубинками подскочили к нему и стали наносить удары по голове, плечам, туловищу… Негр не защищался и не издавал ни звука. Но когда один из полицейских пнул его ногой в низ живота, негр как бы сложился пополам и рухнул на землю. Мастера порядка тут же подняли его и снова поставили на ноги.

— А теперь, — пролаял старший воспитатель, — лучший ученик школы Барбаросса продемонстрирует свою выучку…

И пес по кличке Мертвая хватка огромными прыжками устремился к негру. Он ударил его передними лапами в грудь, опрокинул навзничь и остервенело вцепился в него зубами.

— Превосходно! — прорычал старший воспитатель, когда взмыленный Барбаросса оставил наконец свою жертву.

— Рад стараться! — подобострастно рявкнул тот.

Полицейские отошли в сторону, похохатывая и оглядываясь на лежащего на земле негра:

— Ну и досталось сегодня этому болвану! Ты заметил, Джо, как он закатил глаза, когда я трахнул его по черепу!

— Еще бы! А ты, Билл, конечно, видел, какую рожу он скорчил, когда я ударил его сапогом?

— Хо-хо-хо! Он сложился, как перочинный нож… Держу пари, что эта кукла не продержится здесь и недели.

— Не наша это забота, Джо. Прибьем одного — пришлют другого. Такого товара навалом! Без работы не останемся…

Старший воспитатель махнул рукой полицейским:

— Коллеги, продолжайте занятия сами. Меня ждут неотложные дела. — И важно неся перед собой живот, он удалился.

— Знаем, какие у него неотложные дела, — проворчал один из полицейских, — пошел в карты резаться…

— Держу пари, что он шулер, каких мало! — отозвался другой.

— Как пить дать! Кстати, Джо, ты не забыл прихватить с собой адской воды? Что-то в горле пересохло…

— Билл, за кого ты меня принимаешь! Да я скорее голову забуду, чем эту флягу! Хо-хо-хо!

И жадными глотками они стали по очереди пить адскую воду. Потом направились к собакам.

— Эй, вы, шавки! Все видели, как действовал Барбаросса? А теперь по одному — вперед! Кусай его, грызи!..

Собаки старались изо всех сил. Стоял сплошной рык… Когда же очередь дошла до Рэкса, то он, вместо того, чтобы укусить негра, лизнул ему руку.

— Вам очень больно? — спросил он.

Негр вздрогнул.

— Да, — ответил он глухо и с удивлением посмотрел на Рэкса. — А разве тебе меня жалко?

— Жалко…

— Меня еще никто не жалел…

— Послушайте, — сказал Рэкс, — а почему вы не защищаетесь? Вы же вон какой большой и сильный!

— Что толку… Я же лишен воли. Меня превратили в куклу, в манекен. А манекенам положено только стоять и позволять делать с собой все, что угодно…

А Джимми в это время находился в тюрьме.

Его провели по узкому гулкому коридору и втолкнули в камеру. За спиной с грохотом захлопнулась окованная железом дверь.

В камере было темно и сыро. Сквозь маленькое зарешеченное окошко под самым потолком проникал тусклый свет.

Кто-то застонал в углу. Всмотревшись, Джимми увидел на полу человека, который лежал на спине, запрокинув голову.

— Пить… Пить… — слабым голосом просил он.

Джимми огляделся. В камере не было ни стола, ни табурета. У стены, возле двери он заметил миску с нетронутой едой и большую металлическую кружку. Джимми взял кружку и поднес человеку к губам.

Через минуту тот пришел в себя и с трудом приподнялся. Даже в полутьме можно было разглядеть его обезображенное побоями лицо.

— Здорово меня отделали, — хрипло проговорил он, ощупывая голову. — А ты как здесь оказался?

Джимми рассказал, что с ним произошло.

— Листовки, значит, расклеивал! Молодчина! — похвалил человек. — Выходит, одно дело делаем.

Он потрогал рукой бок и снова застонал.

— За что они вас так? — спросил Джимми.

— Известное дело… Их просто бесит, когда люди хотят жить по-человечески… Да не так болит тело, как душа. Как там мои?.. Жена, дети, больная мать… Без куска хлеба остались…

— Я помогу вам! — воскликнул Джимми. — Сейчас…

И он достал из кармана яблоко. Было оно совсем маленьким. Чуть больше вишенки. Всего на один укус…

— Что ты собираешься делать, малыш? — спросил человек.

— А вот что! Сейчас я подброшу яблоко три раза, и вас выпустят из тюрьмы.

Мужчина покачал головой:

— Вообще-то я не очень верю в чудеса. Но если яблоко действительно волшебное, прошу тебя, не делай этого! Выручишь ты меня, а как же другие? Ведь им не легче. И у них тоже есть голодные дети… Чем же я лучше? И что подумают обо мне товарищи? Скажут: предал — потому так легко и отделался… Нет, малыш, спрячь свое чудесное яблоко и прибереги для чего-то более важного…