Каюм Насыри - Повесть об Абу-Али-сине

И дорожа минутой каждой, за год они узнали столько, что никому не хватит века жизни осмыслить хотя бы половину этих знаний.

…В светильниках уже кончалось масло, а это значит, что кончался год их пребывания в книжном подземелье!

И стали братья ждать волшебного мгновенья, когда откроется пещера вновь.

И вот однажды раскрылся вход, и хлынул беспорядочной толпой народ с одним стремленьем — скорей до книг добраться.

Тем и воспользовались братья и незамеченными вышли из пещеры.

Но за год, проведенный в подземелье, так внешне изменились братья, что потеряли облик человечий. Их головы и лица обросли, а выросшие ногти похожими были на когти у медведя. И потому, как от зверей; от них прохожие бежали.

А на беду как раз в это время люди искали двух колдунов, измучивших народ своими злыми кознями. Отчаявшиеся люди приняли Абу-али-сину и Абульхариса за этих колдунов и набросились на них с криками: — Вот они! Держите их! Не отпускайте! Слава аллаху, наконец-то они попались!

Разъяренная толпа связала братьев по рукам и ногам я потащила к падишаху.

Был падишах невежествен и глуп, не стал он вникать в суть дела и не понял, кто перед ним. Ведь у того, кто чтит аллаха, лицо озарено особым светом и с колдуном не спутаешь его. Но падишах был туп, он был уверен, что перед ним два страшных колдуна, и он велел немедленно казнить их.

И то сказать, досуг ли падишаху подробно чью-то разбирать вину, искать свидетелей и доказательств, когда ему дозволено судьбою судить, как пожелает только он. Он может оскорбить, обидеть и даже невиновного казнить…

Толпа поволокла несчастных братьев на площадь, где их ждали палачи с большими обнаженными мечами.

В глаза друг другу братья заглянули. И прочитал Абульхарис во взгляде брата: «Не для того с таким трудом мы год осваивали знанья, чтоб глупой смертью умереть. Пора на деле нам проверить наши знанья. Я ухожу!»

Был рядом с местом казни водоем. Абу-али-сина промолвил заклинанье, резко сбросил с плеч руки палачей и нырнул в водоем. Толпа бросилась за ним. Но как найдешь того, кто стал невидим? Пока встали Абу-али-сину, Абульхарис тоже не терял время. Он также прошептал заклинанье, и веревка, что туго обвивала его тело, ослабла и, взлетев, зацепилась за крышу падишахского дворца. Абульхарис в мгновенье ока поднялся наверх и тут же, словно облако, растаял.

— Держите колдунов! Держите их! — неистово кричала толпа. Но делу криком не поможешь, тем более, что братьев след простыл. Ахнули падишах и его приближенные, ахнул от изумления народ, и теперь уже никто не сомневался, что это были колдуны. И разгневанные люди решили искать их.

А пока они ищут колдунов, мы расскажем о новых приключениях мудрого Абу-али-сины и его брата Абульхарису.

Итак, мы расстались с братьями на том самом месте, где их ожидала неправедная казнь. Удивились мы вместе с народом их внезапному исчезновению. Но не зря провели год в пещере Абу-али-сина и Абульхарис и прочитали горы мудрых книг. Могущественная сила перенесла Абу-али-сину в Каир, а Абульхарис оказался в славном городе Багдаде.

О прекрасный Багдад! Ты полон радости и всякого соблазна. Абульхарис, забывший за год все удовольствия жизни, вновь нашел их на твоих улицах. В развлечениях Абульхарис потерял было счет времени, но однажды, вдруг спохватившись, он сказал себе: «Остановись, правоверный! Разве в развлечениях смысл жизни? Вспомни — ты ведь много знаешь и многое умеешь!»

И решил Абульхарис построить невиданную баню с сорока куполами на радость жителям Багдада и, конечно, себе не в убыток. Нашел он в лесу огромное дерево, срезал с него сорок одинаковых прутиков и принес их на одну из окраинных улиц Багдада. Потом накинул на каждый прут по полотенцу, прочитал заклинание, дунул на каждый…

И в миг прутья приобрели облик человеческий, и сорок близнецов-красавцев выстроились перед Абульхарисом, готовые выполнить любое приказание своего хозяина. И велел им Абульхарис за семь дней построить огромную баню. И чтобы баня была с сорока куполами, и чтобы под каждым куполом был служитель-красавец, безропотный и безмолвный, и чтобы оказывал он все услуги любому, пришедшему в баню. Словом, должна быть баня в тысячу раз лучше лучших!

И прошли семь дней, и взорам жителей Багдада предстала невиданная баня с сорока куполами. И потянулись в баню бедные и богатые, служивые и торговцы, и не было ни одного, кто, хоть раз побывав в этой бане, не желал бы посетить ее снова. Поражала баня и внутренним убранством, и проворством слуг бессловесных. Никогда в Багдаде не знали лучшего места для отдыха.

Весть о чудесной бане дошла и до падишаха. Мудрый падишах Багдада был человеком любознательным и решил вместе с визирями и советниками посетить диковинную баню. Побывал падишах под всеми куполами, осмотрел все закоулки и понял, что простым смертным людям не под силу за семь дней построить такую огромную баню. Удивили падишаха и сорок безмолвных юношей, похожих один на другого, как капли дождя. Пробовал падишах задать им вопросы, но не услышал от них ответа, хотя любое желание его они выполняли мгновенно. И понял мудрый падишах, что баня эта — не простая, что есть в этом деле какая-то тайна.

Ни с кем не поделился падишах своими мыслями, а, вернувшись во дворец, велел позвать Абульхариса. С большим почтением и всяческим уважением он встретил гостя и стал расспрашивать о бане.

— Как можно за семь дней построить такую огромную баню с сорока куполами? Это не под силу простым смертным, — сказал падишах.

Абульхарис, идя во дворец, взял с собой одного юношу. И кивнув в его сторону, Абульхарис ответил:

— О властелин мой, падишах несравненного Багдада! Есть у меня в услужении сорок таких вот юношей. Любой из них за семь дней сделает все, что угодно, даже воз денег достанет! Они и построили баню!

И сказал падишах:

— О премудрый! Они, очевидно, родные, ведь каждый похож на другого, словно капли дождя. Но почему же эти юноши не говорят ни слова, хотя все понимают, они немые?

И Абульхарис ответил:

— О мой падишах, ты прав, эти юноши — родные братья, потому и похожи. А говорить не умеют, потому что выросли они в лесу.

Так сказал он падишаху, но ни словом не обмолвился о том, что это он вдохнул жизнь в те прутья, которые принес из лесу.

И понял падишах Багдада, что не все рассказал ему гость и здесь есть какая-то тайна. И сказал падишах:

— О премудрый! То, о чем говоришь ты, чудесно и крайне удивительно, но в твоих словах скрыта загадка, и она смутила наш разум. Так открой нам загадку свою.

Абульхарис ответил:

— О мой властелин! Юноши эти очень искусны и каждый из них способен на сорок подвигов. То, чему ты свидетель, — всего лишь один подвиг, а тридцать девять подвигов еще за каждым из них.