Владимир Рутковский - Гости на метле

Сегодня мать собиралась после работы варить вишневое варение. Она считала, что без косточек оно должно быть еще вкуснее. Степан тоже так считал, особенно когда зимой намазывал это варение на ломоть хлеба с маслом. И все же вынимать косточки было для него самым скучным занятием в мире.

Однако тяжелый вздох не мешал Степану время от времени бросать взгляд вокруг себя. Из вишни ему хорошо был виден тот угол Горобцов, что сбегал к реке. Вон двое толстых дядянек из города вкладывали рыбацкое снаряжение в лодку деда Матвея. Немного дальше тетя Одарка пыталась затянуть во двор упрямую козу Майку. Майка мекала на весь угол и из всех сил не соглашалась. У нее были другие намерения.

Еще далее Степанов одноклассник и товарищ Василь Потихонченко накачивал переднее колесо своего велосипеда. Не иначе как мать послала его к центральной усадьбе. Степан уже собирался крикнуть Василю, если бы тот купил заодно и пистоны для Степиного игрушечного пистолета. Но здесь его взгляд остановился на рыженькой девочке. Это была Таня, внучка старой и больной соседки бабы Марии.

Таня делала вид, будто играется сама с собой посреди улицы в классы.

Но кого-кого, а Степана ей не обмануть. Он хорошо знает, Таня ожидает именно его. Больше играться ей было не с кем.

Степан втянул голову в плечи и затаился меж ветками. Потому что до такой прицепы, как Танька, даже репьям далеко. Когда-то баба Мария уговорила Степана, как старшего, провести ее внучку в школу и назад — пусть, мол, выучит дорогу, а тогда уже она и сама будет ходить. Согласился Степан, провел Таньку раз, второй, и так и до этого времени не может от нее отвязаться. И не только по пути к школе или назад. Не успеет еще звонок прозвенеть на перемену — а Танька будто народится под дверями его класса. В классе, конечно, смешки, всевозможные грязные намеки относительно жениха и невесты. В такие минуты Степан скрежетал зубами, словно пилка о железо, пек раков и едва не бросался на одноклассников с кулаками.

А Таньке хоть из пушки стреляй.

Хотя… Если бы она была похожа на Иринку Чубаченко, что сидела за первой партой и была круглой отличницей. Тогда он, возможно, и не так бы пек раков.

А Танька все прыгала и прыгала посреди улицы. И, будто неумышленно, все ближе подбиралась к Степанову двору. Наконец остановилась около забора, бросила быстрый взгляд на дом, на огород и садик, увидела Степана на вишне и сделала вид, будто очень удивилась.

— А я думала, что тебя нет дома — сказала она — Хочешь, помогу?

Степан хотел было сказать, чтобы Таня не совала свой нос в чужие дела. Однако заметил, какой взгляд она бросила на вишни, и сдержался. У бабы Марии таких не было.

— Лезь — позволил он — Только гляди, не загреми из дерева. Отвечай потом за тебя! А я пока что другими делами займусь.

Собственно, никаких особых дел у Степана не было. Разве что долить воды в бочку и покормить цыплят. А за это время Таня с горой наполнила ведро.

— Все? — спросила она.

Степан невольно вздохнул.

— Если бы все — сознался он — Из них еще и косточки надо вынимать!

— Тогда неси шпильку — скомандовала Таня. И это был первый в этом году случай, когда Степан ее послушался.

Быстро работала Таня. И умело. Степана аж зависть взяла. Косточки вылетали из вишен, как будто шарики во время лотереи «Спортлото», которые показывали по телевизору. Просто пулемет, а не Танька. Конечно, станешь пулеметом, когда на твоих руках больная бабушка. Когда-то баба Мария попала на свекле под град, простудилась, и с того времени никак не может разогнуться.

— Как там твоя баба? — спросил Степан — Она что, уже так и не выпрямится?

Таня отбросила с чела прядку волос и сказала:

— Михаил Алексеевич считает, что надежды уже нет.

— А он не ошибается?

Таня покачала головой.

— Ты же сам знаешь, какой он врач. К нему даже из города приезжают лечиться.

Этого Степан не отрицал. Кто-кто, а Михаил Алексеевич был таки хорошим врачом. Иногда даже слишком хорошим. В прошлом году Степан заболел, так Михаил Алексеевич мигом поставил его на ноги. Даже оскорбительно стало: только собрался как следует отдохнуть от уроков — так на тебе, опять надо бежать в школу.

— А чего это отец все не едет за тобой? — спросил Степан немного погодя — Он что, тоже больной?

Таня не ответила. Только низко склонилась над вишнями. По ее щекам пробежали две слезинки.

Степану стало не по себе. И кто его тянул за язык спросить такое! Нет ничего хуже, когда из-за тебя кто-то плачет!

— Вот еще — промямлил он — Я же просто так спросил. А ты сразу в слезы. Хочешь, после этих вишен мы пойдем на реку?

Таня молча кивнула головой.

Они уже заканчивали работу, когда над забором появилась стриженая голова Василя Потихонченка.

— Что я вижу! — ехидно сказал он — Опять Ромео и его компания!

«Начинается» — тоскливо подумал Степан и сжал залитые вишневым соком кулаки.

— Не обращай внимания — посоветовала Таня — Ну его! Подразнится и перестанет.

— Лучше бы уж помолчала — раздраженно отрубил Степан — Через тебя это все!

И он направился навстречу Василю, который уже успел перепрыгнуть через перелаз и принять борцовскую стойку.

Так закончилось утро ученика пятого класса Степана Коваленка.

Вечером Степан опять сидел на вишне. Только теперь рядом с ним был Василь. Они затеяли увлекательное соревнование — кто дальше выстрелит вишневой косточкой.

Конечно, не обошлось здесь и без Тани. Она оседлала удобную ветку на соседней черешне и оттуда молча следила за соревнованиями. Говорить ей было запрещено. Когда же она пробовала подать голос, ребята дружно выкрикивали: «О, опять радио заговорило»! — и стреляли в ее сторону.

Солнце медленно котилось за горизонт. Вокруг стояла глубокая тишина. Не поднимали пыль автомобили и мотоциклы, не подавали голос сытые коровы. Даже неугомонные горобцовские псы — и те смолкли. Не иначе, как решили немного отдохнуть перед ночными приключениями.

Лишь от летней кухни к ребятам долетал смех и оживленные голоса. То родители Степана, шутя спорили, кто из них должен варить варение. Оба считали себя незаурядными мастерами этого дела.

— Ну и скука — пожалился Василь после тридцать шестого выстрела — таких каникул у нас отродясь еще не было.

— Ага — согласился Степан и установил личный рекорд — еще, чего доброго, и в школу захочется.

— А мне уже сейчас хочется — не удержалась Таня — я учебу люблю больше, чем каникулы.

— Цыц! — дружно воскликнули ребята — Тьфу на тебя!

Соревнования продолжались. Но уже не так бойко, как раньше. Первым сдался Василь.

— Ну его, надоело — сказал он и оперся спиной о ствол — давай лучше поговорим о чем-то.