Туве Янссон - Мемуары папы Муми-тролля

– Надо же! – спокойно сказал Клипдасс и продолжал пускать пузыри в молоко.

– А я останусь у вас! – крикнула Дочь Мюмлы. – Пока не вырасту. Послушай, Фредриксон, ты не можешь изобрести что-нибудь такое, от чего мюмлы вырастают ужасно большими?

– С нас хватит и маленькой мюмлы.

– Мама тоже так считает, – призналась она. – Знаете ли вы, что я появилась на свет в маленькой раковине, и когда мама нашла меня в своем аквариуме, я была не больше водяной блохи?

– Вот ты и опять обманываешь нас, – сказал я. – Мне очень хорошо известно, что каждый появляется на свет из своей мамы, а сперва сидит в ней, как семечко в яблоке. И потом, мюмлу нельзя держать на борту – она приносит несчастье!

– Ерунда, – беспечно возразила Дочь Мюмлы, отпивая еще один большой глоток кофе.

Мы привязали к хвосту Клипдасса бумажку с адресом и поцеловали его в мордочку.

– Передай привет маме, – велел Фредриксон. – Да, и не грызи пакетбот.

– Не буду, – радостно пообещал Клипдасс и отправился в путь, а Дочь Мюмлы пошла присмотреть, чтобы он благополучно сел на пароход.

Фредриксон расстелил на столе навигационной каюты карту мира, когда в дверь постучали и зычный голос сообщил:

– Телеграмма! Телеграмма-молния Фредриксону!

За дверью стоял рослый хемуль из королевской гвардии Самодержца. Фредриксон, сохраняя самообладание, надел капитанскую фуражку и с серьезным видом прочитал вслух:

«Нашего сведения дошло фредриксон прирожденный изобретатель точка просим направить талант службу самодержцу восклицательный знак ответ срочно точка ».

– Извините меня, но этот король не шибко грамотен, – сказал Шнырёк, умевший читать только на своей кофейной банке (Maxwell House Coffe high grade one pound [10] Кофе «Максвэлл Хаус», высшее качество, один фунт (англ.) . и так далее. Коробка, ясное дело, была голубая).

– В телеграмме-молнии предлоги никогда не пишутся, – объяснил Фредриксон. – Их некогда вставлять. Наоборот, это отличная телеграмма.

Он достал щетку для волос, лежавшую за нактоузом, и принялся драть свои уши с такой силой, что пучки волос разлетались по всей навигационной каюте.

– Можно я поставлю предлоги в твоей телеграмме? – спросил Шнырёк.

Фредриксон не слушал его. Что-то бормоча, он стал чистить брюки.

– Послушай-ка, – осторожно сказал я, – если ты будешь изобретать разные там штуки Самодержцу, мы не сможем плыть дальше, верно же?

Фредриксон издал неопределенный звук.

– А на изобретения понадобится долгое время, правда ведь? – продолжал я.

Фредриксон ничего не ответил, и я в полном отчаянье воскликнул:

– Ведь ты хочешь стать искателем приключений, правда?

Но Фредриксон ответил:

– Я хочу быть изобретателем. Хочу изобрести летающий речной корабль.

– А как же я? – спросил я.

– Ты можешь вместе с остальными основать колонию, – дружелюбно сказал он и исчез.

В тот же день Фредриксон, а вместе с ним и «Морской оркестр», поселились в парке Сюрпризов. На берегу одиноко осталась стоять одна лишь навигационная каюта. По приказу Самодержца речной пароход доставили на поляну развлечений и сделали из этого всего большой секрет, восторженные подданные короля с усердием построили вокруг парохода восемь новых стен из булыжников.

Множество телег доставили сюда инструменты – тонны шарикоподшипников и километры пружины из стальной проволоки. Фредриксон пообещал Самодержцу, что станет по вторникам и четвергам изобретать всякие забавные штуки – пугать подданных, а в прочие дни он был волен заниматься своим летающим речным пароходом.

Обо всем этом я узнал позднее, но в ту минуту я чувствовал себя одиноким и покинутым. Теперь я уже снова начал сомневаться в достоинствах Самодержца и не мог больше восхищаться королями.

К тому же я понятия не имел, что означает странное слово «колония». Вконец рассерженный, я отправился к дому Мюмлы искать утешения.

Дочь Мюмлы мыла младших братьев и сестер, поливая их водой из шланга.

– Привет! – сказала она. – У тебя такой вид, словно ты ел клюкву без сахара!

– Я уже больше не искатель приключений, я собираюсь основать колонию, – мрачно ответил я.

– Вот как, а что это такое? – спросила Дочь Мюмлы.

– Сам не знаю, – пробормотал я. – Скорее всего, что-то ужасно глупое. Думаю, что нужно уйти отсюда, я уйду с хатифнаттами, одинокий и вольный, как морской орел.

– Тогда и я пойду с тобой, – заявила Дочь Мюмлы и опустила шланг.

– Так ведь Фредриксон и ты – это большая разница, – сказал я тоном, который исказил мою мысль.

– Да, конечно! – весело воскликнула она. – Мама! Где ты? Ну куда она опять подевалась?

– Привет! – сказала Мюмла, и ее голова показалась над травинкой. – Ты всех вымыла?

– Нет, только половину, – отвечала ей дочка. – Остальные и так обойдутся. Вот этот тролль просит меня отправиться вместе с ним в кругосветное путешествие, мы улетим… одинокие, как синицы!

– Нет! Нет! – закричал я с вполне понятным беспокойством. – Я имел в виду совсем другое!

– Как орланы-белохвосты, – поправилась Дочь Мюмлы.

Мюмла удивленно воскликнула:

– Что ты говоришь! Значит, ты не придешь к ужину?

– Ах, мама, – ответила Дочь Мюмлы. – Когда ты в следующий раз увидишь меня, я буду самая большая мюмла на свете! Так мы сейчас отправляемся?

– Подумать хорошенько, так, пожалуй, уж лучше основать колонию, – ответил я слабым голосом.

– Прекрасно! – весело сказала она. – Теперь мы – колонисты! Посмотри-ка, мама, я настоящая колонистка, я переселяюсь из дома!

Дорогие читатели, в ваших собственных интересах я прошу вас, будьте осторожны с мюмлами. Их интересует все, а сами они никак не могут понять, что они интересуют далеко не всех.

Итак, волею судьбы я основал колонию. Мы – Дочь Мюмлы, Шнырёк, я и Юксаре – собрались в заброшенной навигационной каюте Фредриксона.

– Ну вот, – сказала Дочь Мюмлы. – Я спросила маму, что такое колонисты, и она считает: это те, которые живут очень близко друг от друга, потому что одиночество никому не нравится. А потом все начинают ссориться, но ведь это гораздо веселее, чем если ссориться не с кем. Мама предостерегала меня.

Ее слова были встречены неодобрительным молчанием.

– Так что же, нам нужно сразу начать ссориться? – со страхом спросил Шнырёк. – Я терпеть не могу ссориться. Извините, но ведь ссориться ужасно неприятно!

– Вовсе нет! – воскликнул Юксаре. – Колония – это место, где живут в мире и спокойствии и как можно дальше друг от друга. Иногда случается что-нибудь необыкновенное, а потом снова наступает мир и спокойствие… Можно, например, жить на яблоне. Песни и солнечный свет… Просыпаешься поздно по утрам, вы понимаете… Никто не снует возле тебя и не твердит тебе, что надо, не откладывая, делать и то и это… Тут все делается само по себе!